Петербургское утро снова разъедает меня. Я позволяю ему целовать себя. Целуй. Все равно ты будешь носиться с моими останками как с любимой куклой, а потом бездумно бросишь их на расправу дню. А я с улыбкой подберу обретенную свободу. Спасибо. Пусть вечер топчет меня. Я буду ждать тебя завтра.