- Уехал я в ноябре 2005-го. На год, — рассказывает Борисов.- Потому что, проучившись 10 лет в университете ( 7 лет — на общего врача и 3 — на семейного) я в течение двух лет не мог получить, так называемого, nimistu — списка пациентов. А без него семейный врач — ничто: Больничная касса не имеет права его финансировать.

Перебивался в качестве замещающего врача: если кто-то в декрет уйдет, захворает или уедет в командировку. Но, будучи на подхвате, не мог в полную силу приложить свои знания и умения. Когда я в …дцатый раз обратился с ходатайством о nimistu к чиновнику из департамента здравоохранения и получил очередной отказ, то в сердцах добавил: „ Я не хочу работать за границей. Хочу дома!." " Почему? Поезжайте!"- посоветовал чиновник.- Здесь в течение пяти лет можете не появляться: nimistu вам не светит…." И я уехал. В провинциальный финский городок с населением в 9 тысяч человек, но, с учетом окрестных поселков и деревень, тамошний центр здоровья обслуживал около 30 тысяч. Из десяти врачебных ставок было заполнено лишь пять. Я стал шестым доктором. Там все — врачи общего профиля, то есть занимались и расстройствами желудка, и хирургией, и ЛОР-болезнями, и детьми, и беременными.

Земля тысячи возможностей

- То есть тем, чем надлежит заниматься нашим семейным докторам?

- Точно. С той лишь разницей, что возможности для обследования больных там — неограниченные: в провинциальной больничке такой набор оборудования, что в Таллине мало кому и снилось, и с финансированияем — никаких проблем. Не нужно считать, сколько сможешь потратить на обследование. Даже такие дорогущие процедуры, как компьютерная томография или магнитный резонанс, на которые местным семейным врачам направлять категорически не велено, я там делал раз 10-15. Для этого только и требовалось, что обоснование написать да подпись главврача получить. Отказов не было ни разу. Хотя этот аппарат стоял в частной клинике, а ее услуги оплачивал центр, то есть государство. Приятно удивило и то, что для работы с диагностическими аппаратами там, в отличие от Эстонии, не требуется никаких специальных документов и допусков. Умеешь делать ультразвуковую дигностику — садись за аппарат. Знаешь, как обращаться с искусственной почкой — за дело. Не умеешь — сделает другой. Только он же и дополнительные деньги тогда получит. У нас же делать что-либо подобное я права не имею, а там делал, наработав немалого полезного опыта. В общем, там есть все для эффективного лечения, кроме кадров. Ко мне была очередь в среднем недели четыре.

- Где же финские доктора? Тамошние университеты со своей задачей не справляются?

- Скорее другое, — вступает в разговор коллега Андрея Семен Гольцман — он тоже собирался было ехать в Финляндию. "Похоже, что финские врачи едут работать в Швецию, шведские — в Норвегию и Англию, а англичане — в Штаты. По той самой причине, по которой наши медики отправляются в Финляндию… Хотя есть и вторая причина: на врача учиться долго и трудно, а финская и норвежская молодежь знает способы, как быстрее и проще заработать такие же деньги. Причем без неизбежных у врача стрессов, огромной ответственности и судебных процессов в перспективе.

- Насколько там распространены судебные иски против медиков?

- Случаются, — говорит Андрей Борисов. — Все доктора страхуются на этот случай. А на медицинский действительно молодежь не особенно рвется, отсюда и дефицит специалистов. В перспективе у нас будет тоже самое. Так что сейчас у нашего правительства последняя возможность решить проблему.

Возвращенец

- Почему вы уехали — понятно, тем более, что и деньги в Финляндии — совсем другие. Но почему вернулись? Или контракт был всего на год?

- Продлить конкракт было проще простого. Тем более, что коллеги приняли меня великолепно, главврач благоволил: перед приездом я у него даже в гостях был — с ночовкой и с сауной. С пациентами конфликтов тоже ни разу не было — финны безмерно толерантны. Ни один не только не делал мне замечания, когда я неверно склонял-спрягал, более того — никто даже не поморщился и даже взглядом не выразил своего „фи"… Они счастливы, если иностранец хоть как-то знает их язык. Значит — уважает… А это здорово раскрепощает, стимулируя твое желание совершенствовать язык, снимает психологические барьеры. Квартира тоже была уютная. К тому же за бесплатно. То есть я был востребован и окружен вниманием. А вернулся отнюдь не потому, что в Эстонии врачам зарплату повысили — после финской об этом смешно говорить! Причины прежде всего — семейные: ребенок родился. Во-вторых, ностальгия — по родственникам и друзьям, в-третьих, здесь наметилось интересное самостоятельное дело — новая частная клиника, куда старые друзья пригласили меня в качеcтве консультанта. Да и nimestu я в конце концов получил, хотя и стоило это огромных нервов…

- Как видите, c отъездом врачей за границу все не так просто, — добавляет Семен Гольцман.-Вопрос не столько в длинном рубле, а в том, что мы не востребованы у себя дома, но востребованы за границей, где создают прекрасные условия и платят хорошие деньги.

Медфаковские заморочки

- На врача у нас, как известно, учат в два этапа, — продолжает доктор Гольцман. — После 6-летнего общего обучения (бакалавр) получается общий врач. Потом — резидентура, дающая специализацию — семейный врач, кардиолог, ЛОР, хирург, ортопед и прочее. Но в резидентуру (3-5 лет в зависимости от специальности) поступить весьма не просто — надо сдать экзамены, пройти конкурс да и число мест жестко ограничено. А общий врач — существо юридически бесправное. Он может работать лишь в приемном покое больницы, помощником у семейного врача или у специалиста, то есть на подхвате.

А..Борисов: В Финляндии же в резидентуру никаких экзаменов не сдают. Нужно только определиться, хочешь стать, типа, кардиологом или гинекологом. У нас же желания никто не спрашивал — поступали туда, куда была возможность. Но я знаю троих моих однокурсников ( закончили резидентуру 3 года назад), у которых до сих пор нет nimistu и перспективы его получить весьма малы. Так и работают помощниками семейных врачей или замещающими…

C.Гольман. Отсюда возникает законный вопроc — зачем же Тартуский университет набирает который год подряд по 20 семейных врачей в резидентуру, если работы для них на выходе нет?! Ведь все пациенты между докторами уже расписаны, а прироста населения не наблюдается.

 — То есть, сегодняшних резидентов Тарту готовит прямиком для Финляндии?

C.Г.: Получается так. У университета — госзаказ и планы составлены на годы вперед. Но зачем плодить ненужных семейных врачей, когда остро не хватает ЛОР-врачей или дерматологов?

- Потому что подготовка ЛОРа или дерматолога стоит дороже?

А.Б. Нет. Их распределяют в зависимости от того, какая кафедра сколько заказывает. Но если для ЛОРа выделено денег всего на одно место, то трех резидентов на него не взять.

- Выходит, у нас перепроизводство семейных докторов при явном дефиците ряда специалистов?

А.Б. Лишних семейных врачей на самом деле нет — просто " списки" у них чрезвычайно большие : по 2000 пациентов на каждого, а кое-кто набирает и по 2100 — 2200. Докторам это выгодно: каждый пациент — это деньги. Но качество-то страдает: вместо индивидуального обслуживания — конвейер и очереди.

Рецепты государству

- Вы знаете способ борьбы с очередями?

А.Б.: Государство должно уменьшить число пациентов в nimistu — тогда безработные семейные врачи получат место, а доктор будет трать на одного пациента не 8-12 минут, как сейчас, а 30, как у финнов. То есть, доктор успеет и жалобы пациента выслушать, и анализы назначить, и рекомендации больному дать. Вдобавок следует избавить доктора от излишней писанины. У тех же финнов врач все время приема тратит исключительно на пациента , а диагноз и жалобы записывает на диктофон. Потом в электронную карточку их переносит секретарь или медсестра. Либо сам врач в специально отведенное время.

- Но уменьшение списков — это новые тарифы, то есть дополнительные деньги.

А.Б. Конечно!

С.Г. Наш вариант не дешевле: сокращая время, отведенное на прием пациента, мы создаем замкнутый круг: человек, чью проблему не решили, идет к доктору во второй и в третий раз, зря тратя свое и чужое время и "страховые денежки".

У Семена Гольцмана есть свой рецепт — вернуться к некогда широко практиковавшемуся целевому финансированию подготовки специалистов. Например, частной клинике требуется специалист по гигиене труда, а региональной больнице — хирург. Они подают заявку Тартускому университету и направляют туда выбранного ими человека, оплачивая его учебу и начисляя стипендию с тем, чтобы потом получить себе специалиста. Такая практика существовала у нас до 2000 года.

Другим вариантом смягчения проблемы очередей мои собеседники считают кооперацию государственной медицины с частной. То есть, если к неврологу или гинекологу в региональной больнице или поликлинике очередь — два-три месяца, а пациент ждать не может, он должен иметь возможность обзвонить маленькие частные кабинеты или клиники и попасть на прием через 2-3 дня, максимум через неделю. Пусть оплатив какую-то часть стоимости визита из своего кармана. Но, чтобы такая возможность была, государство должно позитивно относиться к этим частным структурам, оказывая им посильную помощь. Кстати, в той же Финляндии, как и в большинстве других западных стран, такой симбиоз практикуется повсеместно.