...

Старики не любят его. Молодежь – боготворит. На страницах его произведений не встретишь ни имен, ни фамилий, и лишь названия городов да улиц как бы вскользь напомнят о том, что существует такая страна – Япония. Люди в «мирах Мураками» носят джинсы и «сникерсы», смотрят фильмы Хичкока, ездят на Фольксвагенах, пьют «Хайнекен», а образы для диалогов и мыслей черпают из мирового рок-н-ролла и современной западной литературы, давно уже не скованных рамками истории, традиционного юмора или поп-культурных поветрий какой-то отдельной страны.
Всегда нелегко отвечать на вопрос, в каком конкретно жанре пишет Мураками. Оккультный детектив? Психоделический триллер? Антиутопия? И то, и другое, и третье.. И неизменно – что-то еще.
При чтении его прозы возникает чувство, будто разглядываешь мастерски выполненный фотоколлаж из фрагментов реальности вперемежку со сновидениями, а в ушах постоянно звучат, переплетаясь друг с другом, фразы музыкальных произведений.
«Слушай песню ветра»... Название позаимствовано из рассказа любимого автора Мураками – Трумэна Капоте. Светло-грустный, тонко скомпонованный из воспоминаний тинэйджера, контрастирующих с неожиданно зрелыми философскими импровизациями на темы жизни и смерти, - этот роман-коллаж будто заполнил некую «пустовавшую нишу» в литературе молодежи уходящих 70-х. Монологи-рассуждения героев подкупают кажущейся простотой и печальной мудростью: их хочется слушать, как старого друга, который говорит с тобой о твоих проблемах и на твоем языке.
...«Хочу рассказать о своей подруге... Всегда нелегко рассказывать о том, кого уже нет. Еще труднее – о девчонке, которая умерла молодой. Раз она умерла, она теперь всегда молода – в то время как я, живой, с каждым годом, с каждым месяцем и днем становлюсь все старее. Иногда кажется – я старею буквально с каждым часом. И что самое страшное – это действительно так...»...
За исключением «Норвежского леса» - самого реалистичного из его романов – почти в каждой книге Мураками нам является Монстр. Чудовище может иметь самые разные формы. В одной истории это полузаброшенный отель, мистическим образом переворачивающий судьбы постояльцев, в другой – животное – призрак, которое вселяется в людей и «лакомится их душами, как коктейлем через соломинку», в третьей – бестелесная субстанция, являющаяся человеку в виде приступов рвоты и телефонных звонков.
Монстры эти не положительны и не отрицательны, не добры и не злы. Их космическое Предназначение и цели, как правило, остаются вообще за пределами человеческого воображения.
- А цель у Овцы – она, вообще, гуманна?
- Гуманна... в понимании Овцы.
Очень ярок диалог героя с Водителем-католиком о телефонном номере Бога (по которому герой так и не позвонил). Возможен ли разговор человека с Богом, когда сам человек не знает, что представляет из себя? О чем спрашивать Его, когда наши главные проблемы – лишь в нас самих? Вопрос зависает в воздухе, и комичность всей ситуации с привкусом недоосознанной умом трагедии – одна из наиболее запоминающихся в психоделии «Охоты на Овец»
Гуманность Овцы в нашем понимании проявляется на страницах романа лишь однажды: прежде чем вселиться в Профессора, она вежливо спрашивает его согласия... Собственно, с этого и начинается Испытание. Ибо главный Выбор, не взирая на Монстров, мы все-таки делаем сами. Один раз – и уже не повернуть. Встреча с Чудовищем в «мирах Мураками» предполагает не конфликт человека с внешним злом, но – внутренний спор человека с самим собой: чего я САМ хочу, каким я хотел б видеть себя в этом мире? Отдать душу в лапы зверя за богатство – бессмертие – власть, или остаться маленьким человеком – с дырой в кармане, но свободным душой и телом?
Ничто не ново под луной. Конечно же, эта дилемма стара как мир – и останется актуальной, покуда жив человек. Но так или иначе, Выбор этот всегда глубоко личен. Для такого Выбора нужно прежде всего быть Личностью с внутренними установками – неважно, сколько у тебя при этом денег на счету или какой властью ты обладаешь. Именно поэтому главный герой «в потертых джинсах, стоптанных «сникерсах» и майке, на которой Снупи обнимается с доской для серфинга», оказывается сильнее и жизнеспособнее, чем важные персоны в смокингах и лимузинах. И хотя постепенно он теряет все, на чем строится жизнь «приличного человека» - семью, дом, работу, уверенность в завтрашнем дне, - именно это и становится его силой, благодаря которой он побеждает, хотя и не рад своей победе и не представляет, как ею распорядиться. Поскольку с самого начала не хотел никого победить.
Харуки Мураками – фактически первый японский писатель нового времени (80-90-х гг.) который открыто предлагает молодежи, ни много ни мало, «героя своего времени» с прочувствованной и осознанной позицией. Ведь отличтельная черта протагонистов Мураками – это их имманентная непродажность. Они неуютны для окружающих и непригодны для классической «приличной жизни». Они не признают дутых авторитетов и не очень-то заботятся о собственном будущем. Что бы с ними не происходило, эти «странные люди» хотят оставаться людьми в самых нечеловеческих ситуациях. Оставаться живыми – пусть даже их поступков некому понять и оценить. А если придется – то и ценою собственной жизни.
И не случайно герою так часто мерещится, как вдруг на его глазах начинают растворяться в дожде деревья, тают горы, теряют названия люди и вещи, меняются местами привычные станции городского метро... Искать дорогу в постоянно изменяющемся мире, не теряя своей оригинальной мелодии – вот джаз Мураками, и нет смысла требовать от джаза практической полезности. Джаз существует для джаза. Как дзэн - для дзэна. Как и каждый из нас – для себя самого.
...