Не успеешь проснуться – пустеешь внутри:
стены новые, город удельный.
Только розовый свет огнестрельной зари,
только розовый свет огнестрельный.
Пропоёт пустельга из тюрьмы золотой
про равенну, разлуку, расплату.
Страшно знать, что сейчас, но страшнее – потом.
Страшно жить. Поскорей бы заплакать.
Не умея, меж тем, ни того, ни того,
поздно сетовать, поздно учиться.
Оттого-то хибара тебе – не амвон,
и безвольная плеть – не десница.


Не успеешь родиться – уже за бортом:
очарованный странник с котомкой.
Позади – семь томов мемуаров о том
и о том-то, и снова о том-то.
Вновь расчертится карта, завоет картечь,
вновь скомандует голос хрипатый,
и о берег морской полоумная речь
застучит в типографском припадке.
Но едва ли поймёт, не расслышит она
в этом принтерном гуле прибоя:
в опечатки твои прокрадётся одна –
и других увлечёт за собою.

(с) Борис Кутенков