Сколько угодно можно мне врать, я обычно всему верю, что говорят, имейте в виду, если кому всласть поврать хочется.
Источник моей доверчивости не наивность, а равнодушие. Мне же по большей части все равно, где там она, ваша правда, мне нет до нее никакого дела. Поэтому - что ж не поверить вранью? Если уж действительно все равно.

Папа практически до конца жизни обижался на меня за вот какой эпизод. Он возвращался домой со службы, и мы встретились во дворе. "Это ты папа?" - спрашиваю. Без особого интереса, из вежливости спрашиваю, чтобы разговор поддержать. У меня на тот вечер какие-то свои планы были, типа город из угольной кучи построить, и папа в этих планах не был задействован.
А он как на грех решил пошутить. "Я, - говорит, - не папа, я дядя Петя".
"А, - говорю вежливо, - извините пожалуйста". разворачиваюсь и ухожу. Мне было проще ему поверить, чем докапываться до истины.
Папа страшно обиделся: "Родного отца ребенок не узнал!" Долго еще вспоминал, говорил, дескать, тогда и понял, что я - "отрезанный ломоть".
А кстати да.
Мне тогда было пять лет. С тех пор мало что изменилось.

Ну а когда мудрость мне изменяет, и что-нибудь вдруг начинает казаться "важным" - нет проблем. Потому что о "важном" и спрашивать никого не надо, о "важном" я и так знаю все, без вопросов, даже если речь о деле, которое меня, строго говоря, не касается.
Но "важного", даже вот такого, в кавычках, не очень много, к счастью. А то бы голова от Безмолвного Знания лопнула. А так ничаво, живем.

Так что врать мне можно, слушатель я благодарный, любой ерунде поверю охотно, даже если вы действительно не папа, а дядя Петя, между которыми я до сих пор не могу найти существенной разницы, это если уж совсем начистоту.

(с) chingizid