Почти до рассвета трепалась в аське, аж в трех окнах одновременно. Пламенно и вдохновенно бредила, брызгала слюной в монитор, засыпала всю клавиатуру пеплом и спасибо еще, что кофе её не залила. Никому от моих речей легче не стало, тяжелей, впрочем, тоже -- поэтому в конце ночи я оставила-таки многострадальный компьютер в покое и забылась тревожным сном.
Проснулась, восстановила в воспаленном мозгу нити всех ночных бесед, тихонечко взвыла и схватилась за голову. Подостыла под душем и отправилась на работу.
С утра пораньше битый час беседовала с шефом о метатексте и метапрозе, объясняла разницу. У обоих закипел мозг, но разошлись мы вполне удовлетворенные друг другом, хоть так и не поняв, зачем нам вся эта метахрень понадобилась в девять утра.
В обед вышла из офиса за зеленым чаем и плюшками, а вернулась с новыми духами, чулками и бутылкой Бейлиса.
Я сошла с ума, тащите носилки.
Потому что всё вышеперечисленное еще куда ни шло, но на кой мне понадобилась бутылка сладкой тянучки -- этого я совсем не понимаю.