Хорошо б уголок, за кусочком линялого ситца...
Далеко-далеко, чтоб никто меня вдруг не нашёл.
Убежать вникуда, чтоб однажды опять возвратиться,
в те миры, что никто за всю жизнь до меня не прочёл.

Дынной долькой в окно будет месяц подглядывать вечный,
будет плавиться воск, по бутылочным стенкам струясь...
А по ситцу - река, облака в этой выцветшей речке
и нечёткая тень той, что в глушь эту перебралась...

Все дела - на заре, а пока пусть поленья расскажут
про величие рек, про покой здешних гродых лесов...
Про источник, что бьет через богом забытый овражек,
утекая в листву с влагой чьих-то потерянных снов...

И признав, как всегда, петушиных рулад превосходство,
с первым лучиком солнца нырнув в этот благостный быт,
я меняю, не глядя, свое городское сиротство
на покой этих мест, что от бед и невзгод оградит...

вот.