Клубы синеватого табачного дыма меланхолично покачивались на волнах мягкого лунного света. Кло сидела на перилах балкона, свесив босые ноги в сторону улицы. Пальцы левой руки небрежно приобнимали за горлышко очередную бутылку гнусного дешёвого пойла, а пальцы левой нервно теребили фильтр дорогих сигарет. Кас не держалась. Она балансировала. Всего лишь седьмой этаж.

" Он выходит каждый вечер,
Он садится на качели.
У него глаза безумца,
Он поёт колыбельную волкам.
Он кричит – его не слышно,
Он танцует только танго,
У него большие зубы,
Он поет колыбельную волкам." (С)

Музыка неслась с противоположной стороны улицы. Ветер нежно обнимал девушку за плечи и трепал её волосы. Глаза лихорадочно блестели, губы открывались, позволяя словам ложиться на каждый "вдох" и "выдох".

" Он выходит каждый вечер,
Он танцует только танго,
У него большие зубы,
Он поет колыбельную волкам.
Он кричит – его не слышно,
Он танцует только танго,
Он весной похож на ветер,
Он весной похож на ветер,
Он поет колыбельную волкам." (С)

Клара улыбнусь. Грустно. Безумно. Нереально. Так не улыбаются. Отчаянный оскал.

" Он выходит каждый вечер,
Он садится на качели.
У него глаза безумца,
Он поёт колыбельную волкам." (С)