Вчера, после двух часов вождения авто по окрестным улицам, под руководством убийственно хладнокровного Паши, мы решили, что не плохо было бы посидеть полчасика на кухне, выпить по пятьдесят грамм коньяку. Как-никак нервы, да и холодно. И вот засели мы у меня на кухне (кстати, вот не пойму, чем всех притягивает моя сине-желтая кухонька… общением?.. холодильником со вкусной едой?... нескончаемыми беседами?...). Итак, стали мы, значит, немного выпивать и вспоминать о том, как они с Маришкой (подруга моя ближайшая) познакомились.

А дело было так: в незапамятные времена (лет, этак, шесть-семь назад) мы поехали в ведомственный пансионат ФСБ - «Москвич». Кто в теме, меня очень хорошо поймет. А знаменит пансионат тем, что во время студенческих каникул превращается в огромную общагу, где каждый делает то, что ему хочется, водка рекой, девушки легки и приятны в общении, а юноши полны отчаянных надежд. Так вот, в этом, не побоюсь этого слова, раю мы прожили две недели (потом, кстати, ездили туда каждый год). Поехали сугубо женской компанией, впятером. Спустя некоторое время, к нам приехал Кирюша. Он завалился в номер с воплями: «девчЁЁЁЁнки!!!!!!», выпалил на стол килограмм апельсинов, достал банку соленых огурцов и два литра водки. Затем по-простецки так расстелил привезенный с собой матрасик на полу, между кроватями, бросил подушку-черепаху и выдохнул: «Ну все, буду у вас тут жить». Думаете, мы расстроились? Отнюдь… Ведь это событие буквально перевернула наш более-менее размеренный отдых, превратив его в нескончаемый праздник.

Начнем с того, что день начинался со стонов Кирюши: «Мама, дорогая, роди меня обратно!!!». Полежав полчаса в позе гробика на дореволюционном кладбище,
[показать]
он нечеловеческим усилием воли поднимался и шел на завтрак. Мы же этот прием пищи игнорировали. Через минут сорок дверь распахивалась, в комнату влетал порозовевший Кирилл с бутылкой пива в руке: «ДевчЁЁЁнки», - орал он, - «хорош дрыхнуть, айда в бассейн!!!» И ведь верно орало, бассейн с организьмой, измученной нарзаном, творит чудеса, полтора километра – и никакого похмельного синдрома. А после играли на бильярде или ходили гулять, благо дело, погода стояла хорошая: несильный морозец и солнышко.

Дальше, отобедав, каждый занимался своим делом: я, например, на лыжах каталась, или в бассейн опять шла, или еще что. Кирюша продолжал играть на бильярде, кадрить местных девок и выпивать. Подруги отдыхали «в нумерах». И так - до ужина. Потом начиналась жизнь.

Жизнь заключалась в перемещении по тусовкам. За вечер можно было посидеть в пяти компаниях, доходило до того, что утром с тобой здоровались совершенно незнакомые люди, и это было в порядке вещей. А еще совершенно нормальным считалось постучать в чужой номер ночью, если тебе стало скучно. Например, незабвенный Макс Кротов, местный плейбой, запросто заваливался часа в четыре утра и всех будил. «Девченки, водка есть?», - вопрошал он, трагически вращая глазами, - «спасите от тоски». И ведь спасали, с удовольствием…

В общем-то, именно таким образом ребята и познакомились. Просто однажды Пашка с Макеем (о, еще один кадр) зашли к нам, в общем-то, тоже утолить тоску. Дело, правда, было днем. В холодильнике им попалась банка огурцов (ну, та, что Кирюша привез), они ее тут же сожрали, натравили кучу анекдотов, всех очаровали, забили на вечер стрелку и, дружно гогоча, свалили. С тех пор ни дня не проходило, чтобы они не прошли мимо нашего коттеджа и не кинули в стекло снежок, своего рода напоминание: «Мол, девченки, мы тут»…