Нет, однозначно, продаю сценарии своих снов в Голливуд. Спилбергу. Сегодняшняя ночь была особенно богата на события. Первый сон начался с того, что я, как обычно, отправилась на работу, а работаю я на Савеловской. На входе в метро бабулька потребовала предъявить талон на выход. “На какой, нах, выход?!!!!”, - удивилась я и двинулась грозно в сторону турникетов. Бабка рот от удивления открыла, но меня пропустила. В метро было душно и жарко, в вагоне много народу. Причем, я оказалась зажатой между двумя здоровенными неграми, а рядом обнимались еще две негритянские пары (к чему бы это?). На мне - маячка и миниюбка и сквозь эту, не побоимся такого слова, “одежду” я прекрасно чувствовала их молодые горячие тела. Негры все, как один - в красны майках и желтых футболках (ну чем не Макдоналдс); они напевали свои негритянские песни, прихлопывали в такт и этот ритм отдавался у меня в животе. Казалось, это можно слушать бесконечно. Но вот, настала пора выходить (причем, я проехала свою остановку, пришлось вылезать на Дмитровской и чесать по пустырям). Посмотрев на часы, я поняла, что пешком не успеваю и надо ловить машину. Залезла в сумочку и оказалось, что кошелька-то нету. “Ах, суки, негры”, - подумала я, - “недаром я вас неграми называю, не заслуживаете никакой политкорректности нах”. И только я так подумала, как вдруг рядом со мной появляется негритянская девица, словно из-под земли выросла. Та, что в вагоне была, стриженная такая, губастенькая. Говорит: “Не ты ли обронила?” – и протягивает кольца какие-то золотые дорогущие и кошелек полный денег, но не мой. “Извиняй”, - говорю, – “не я”. “За честность твою вот тебе твой”, – и запускает руку куда-то в травку, и мой кошель достает. И впридачу вот тебе флаеры на наш концерт, потому как мы группа и играем в клубе “Вуду Пипл”. Флаеры я эти взяла и... проснулась. Так на концерт не попала, а жаль.