И снился мне сегодня сон. Натужный и хлопотливый. Начинался он вполне ничего. Начался он с того, что я еду на выходные в Питер, для того, чтобы встретиться со своими питерскими друзьями (они реально существуют). При этом, почему то я еще собрался, точно помню, в ночь приезда выпить в местном кабаке с renchik. Почему с ней – останется в темных глубинах моего подсознания, потому что в реале мы никогда не виделись, комментим друг друга редко (хотя и читаем), к тому же я точно знаю, что она живет в Москве, а вовсе не в Питере.

Итак, я приезжаю в Питер и сразу вспоминаю, что забыл погулять с собакой. Поэтому принимаю очаровательное в своей простоте решение, быстро выпить с renchik, автостопом вернуться в Москву, погулять с собакой и опять махнуть в Питер.
Потом я пошел домой к питерским друзьям, у которых собирался остановиться (я и в реале у них останавливаюсь), когда вошел в подъезд меня встретила их соседка и по разговору с ней я понял, что я давно обещал своим друзьям вести какое-то их дело в суде, суд уже завтра, а я не то что не готов, а и дела-то вспомнить не могу. Принимаю решение к renchikу не ходить, у друзей взять документы по делу, ехать в Москву гулять с собакой, по дороге изучить документы, а к утру вернуться в Питер на суд.
renchik, прости, я так тебя во сне и не увидел, а жаль, сон мог бы сменить жанр и стать более приятным.
Поднимаюсь на этаж друзей, вижу у входной двери сотрудников из моего офиса, в количестве около 10 человек, которые мне сообщают, что тоже приехали в Питер и тоже будут жить у моих друзей, поскольку они им разрешили. Я удивился, поскольку там двухкомнатная квартира, в которой уже живут четыре человека, но в дверь позвонил. Друзья открывают, тут вся толпа сотрудников начинает друзьям говорить, что это я их пригласил пожить у них, ребята очень удивляются, смотрят на меня и на толпу сотрудников молча, а в глазах читается явное омерзение. Последней каплей стало появление в дверях мамы, сообщившей, что она тоже приехала посмотреть Питер и очень разочарована тем, что я не погулял с собакой, которая очень страдает, но скоро страдать перестанет, потому, что уделает весь дом. И вот тут-то я проснулся. С огромным облегчением, что это был таки сон.