Мужчина с бородой у меня на аватаре совсем соскучился. Кстати, если кто не знает, это был Кириллов из «Бесов» Достоевского, а не Лев Толстой, как некоторые по ошибке полагали. Скорее, даже не он соскучился, а я, глядя на его бороду и пистолет, который он сжимал в руке. Наверное, смена аватара в столь консервативном дневнике, как у меня, подобна целой революции, но, надеюсь, обойдётся без жертв.

На выходных пронёсся через всю мою голову, от уха до уха, отчаянный приступ мизантропии. В эти дни я сидел дома хмурым бирюком, осыпая человечество ужасными проклятиями, потрясая кулаками и мрачно хохоча в ответ на телефонные звонки. Мои родители не могли не заметить этого моего состояния, потому что я пытался сардонически улыбаться, даже когда ел суп. Впрочем, у этих интеллигентных людей хватило такта ограничиться несколькими деликатными замечениями: «Что у тебя случилось?», «Ты с кем-то поссорился?» «А ну выкладывай всё немедленно!» «Да что ты вообще о себе думаешь!» «Я тебе сейчас тарелку на уши надену!»

Новые будни и суета коллег на работе поразвеяли мой сплин. Окончательно отмщённым я почувствовал себя нынче, когда увидал цифру на термометре. Ага, торжествовал я, съели! Не холодная им, мол, зима! А теперь носы-то свои подлые в кулак зажмёте! Небось! То-то же! И, зажавши нос в кулак, поспешил на работу.

Теперь у меня установилось какое-то неопределённое настроение, и я не знаю, написать ли что-то ругательное, или, напротив, ласковое. Поэтому, наверное, не напишу покуда больше ничего.