Взял перечитать, потом купил сериал, стал смотреть. И где-то на середине так утомился… Думаю: мультик еще этот смотрю, не нравится, для галочки смотрю, книжку для галочки читаю и сериал тоже для галочки. Зачем мне столько галочек?
К книжке потом привык, дочитал с удовольствием, я что ее вообще взялся читать, я ее уже во второй раз перечитываю и все с одной целью: убедиться, что пысающая кипятком по поводу текста интеллиненция наслаждается совсем не тем, что так понравилось мне, когда я читал его в первый раз. Не может, думаю я всякий раз, когда поднимается такой кипиш, быть там такого бреда, я же читал - и мне понравилось, если бы было написано то, что читают эти, мне бы не могло никак такое понравиться. И каждый раз убеждаюсь: да, нет там такого…

С другой стороны, того, что мне в первый раз понравилось, я тоже не нашел.
Но я старше стал потому что, а эти, они как вывернули когда-то все наизнанку, так и сами до сих пор радуются, и людей с толку сбивают. И кино такое же сняли. Чего, думаете, там старперы одни играют, и сняли по ходу тоже сплошь старперы и по-старперски, с плюшевым бегемотом, телепостановочным ершалаимом и камерой а-ля броненосец потемкин? Наша советская интеллигенция настолько прочно привязала себя к тексту Булгакова, что и умирая, желает утянуть его с собой в могилу.
Интеллигенция-то хрен с ней, но вот роман мне жалко.

Ладно там с религией, хотя чего ладного, либо «ничего не просите, особенно у тех, что сильнее вас», либо «простите и дано будет вам, толцыте и отверзят вам». Либо «рукописи не горят», либо «не собирайте сокровищ на земле, ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше»… Но ладно.
Я когда в первый раз читал, про религию не думал. И во второй не думал. Но эта непутевая заглавная парочка мне всегда не нравилась. И только теперь я понял почему.
Нельзя писать романы в стол. Выпадание из жизни есть эскапизм. Который следствие инфантильности. Когда раздувающемуся собственному эго в жизни встречаешь препятствие, и не ограничиваешь это свое эго, и не ломаешь препятствия, а уходишь и живешь в собственном витруальном мире, где тебе ничего не мешает. Особенно если ты выиграл кучу денег. А чтобы был повод для самоуважения, пишешь роман. Для себя. Но это все равно, что играть в компьютерную игрушку, где ты можешь стать самым крутым на свете. Роман этот можно и вообще не писать, в смысле, записывать, зачем все это, если в голове роятся такие чудесные мысли. Можно наслаждаться непосредственно ими, перебирая варианты, переставляя акценты, всю жизнь можно играть в этот бисер. Баба только все испортила.
Поэтому он и говорит, что любовь как нож. Конечно, ему любовь как серпом по яйцам, сидел, никого не трогал… Они повелась сперва на заявленную крутизну… Только им наших уверений в собственном величии хватает обычно ненадолго. Женщинам нужны внешние подтверждения того, что она не лоханулась, связавшись с вами. И пришлось писать. О Понтии Пилате. О чем он вспоминает с явным неудовольствием.
Любовь мастер ковыряния в носу тоже предпочитает виртуальную. Такая она в самом начале, когда ничего еще не нужно предпринимать, а лишь наслаждаться внезапно свалившимся счастьем. И такая она в дурке, где можно тоже ничего не делать, жрать казенное, бродить по этажам, тщеславясь опять же своим особенным положением благодаря стащенным у старушки ключам, и упиваться воспоминаниями. Страдальца строить. Одновременно наслаждаясь халявой и никуда не стремясь. И нигде в тексте я не заметил его радости, когда его вернули к любимой. Вот нигде. Он сразу же начал бормотать, что болен, что место его в психушке, что всем будет лучше, если она уйдет; а когда понял, что нытье не действует: да ты все равно от меня уйдешь. Успокоил себя.
И как его угораздило с ней связаться?.. А красота – это страшная сила. Особенно по весне. Особенно в сочетании с доступностью.
Маргарита. Красивая баба. Вышла замуж за начальника, типа олигарха. Есть дворовая девка. Детей нет. Вон, на улицу из окна выгляните, там этих маргарит в розовых джипах как собак нерезаных.
Личное положение они считают собственным достижением и требуют продолжения банкета, поскольку такие красивые и умные, а ситуация стабилизировалась и дальше теми же темпами улучшаться не желает. Явная несправедливость. Дамы попроще утешаются шопингом, сексом на стороне и общей стервозностью. Дамы, позиционирующие себя как высокодуховные интеллектуалки, шопинг презирают, секса с другом мужа боятся, других мужиков рядом нет… Остается ходить по улицам с убогими мимозами, искать кто пожалеет и поймет всю глубину той несправедливости, когда она, вся такая неземная, должна страдать среди пошлости рутины. А тут и высокодуховный мастер. Вот он выход. Вот сейчас все и будет снова все лучше и лучше. Ведь я этого достойна.
Такие вот заглавные герои романа. «Вы какие цветы любите? – Я розы люблю». Вот оно, парение духа, ага.
Бедный Воланд. Дал мужику денег, поскольку сам писать не может, а свое толкование ключевых событий необходимо. Вроде начал, но что-то не торопится. Мечтатель хренов. Пришлось подсунуть ему бабу. Только тогда дело и пошло на лад. Баба подгоняет, мужик пишет.

Ладно, устал я и есть хочу. Завтра продолжу.