Об адреналине знают, наверное, все. Это вещество, вырабатываемое в организме. При разного рода стрессах, его уровень в крови повышается, в результате чего возрастает кровяное давление, чаще бьется сердце, сужаются периферические сосуды, расширяются бронхи, активизируется обмен веществ с выработкой энергии. Короче говоря, организм готовится “драться или спасаться бегством”. Существует огромное количество синтетических производных адреналина, у которых отдельные свойства во много раз усилены по сравнению с природным веществом. Фенамин (амфетамин). Именно амфетамины стали причиной самых первых допинговых инцидентов в спорте. Это было в 50-х годах (имеется в виду "олимпийский" спорт, профессиональные боксеры и борцы, бывало, грешили допингом и в 19 веке, правда, что это были за препараты, мне не известно). Это с амфетаминами связывали случаи смерти велосипедистов на дистанции Тур де Франс и на Римской Олимпиаде 1960 года. Именно амфетамины заставили прессу и народные массы ужасаться и возмущаться допингом. В отличие от адреналина амфетамин обладает значительно более выраженным психостимулирующим эффектом, то есть, сильнее влияет на центральную нервную систему. Он во много раз легче проникает в ткани головного мозга, более устойчив в организме (медленнее распадается и выводится). Психостимулирующий эффект проявляется в ускорении реакции, повышенной работоспособности (то есть снижении утомляемости), подавлении сонливости. Военная фармакология применяет в специальных целях разновидности амфетаминов, позволяющие бодрствовать несколько суток, не испытывая потребности во сне. В медицине эти препараты применялись для ускорения пробуждения после наркоза. Так что ни о каком “одурманивании” здесь речи быть не может. Амфетамин - не наркотик, а, скорее, наоборот, антинаркотик. Тем не менее, он опасен тем, что при передозировке и при систематическом употреблении может вызвать истощение нервной системы (невроз, депрессия), привыкание к препарату, иногда парадоксальные реакции (вялость, сонливость) и даже острый психоз по типу “белой горячки”. Отмеченные выше несколько случаев смерти спортсменов на фоне амфетаминов и повышенных нагрузок вызывались фибрилляцией желудочков сердца. Скандалов, связанных с применением амфетаминов в качестве спортивного допинга не припоминается за последние десятилетия. (Однако, не успел написать сие, опа - у британского горнолыжника Бакстера отобрали бронзу Солт-Лейк-Сити за метамфетамин). Эфедрин. Это тоже адреналиноподобное вещество. Оно широко применяется в медицине в составе противоастматических лекарств (расширяет бронхи), а также входит во всяческие носовые капли - нафтизин, галазолин, “длянос” и проч. (поскольку суживает сосуды слизистой оболочки в носу, снимает ее отек и тем самым “прочищает” носовые ходы). Эфедрин также имеет психостимулирующий эффект, усиливает сократительную способность мышц. Осложнений и побочных действий у него гораздо меньше, чем у амфетамина, но передозировка и систематическое употребление, конечно, опасны. Однако, употреблять его в спортивных целях систематически (то есть долго) никому в голову не придет, он может быть лишь “предстартовым” допингом из-за своего короткого действия. С применением эфедрина в свое время была связана дисквалификация лыжницы Галины Кулаковой, ночью перед стартом в олимпийском Инсбруке закапавшей капли от насморка, и первые допинговые скандалы на чемпионатах мира по хоккею в начале 70-х. То ли в Хельсинки, то ли в Швейцарии (точно не помню), за эфедрин был дисквалифицирован швед Нильссон, потом еще кто-то, командам засчитывались поражения 0:5. Вот такие капли. Когда наши лыжные чиновники возмущаются, что у иностранцев все астматики, они хотят сказать, что, дескать, это неправильно, когда одни легально перед стартом могут вдохнуть бронхорасширяющий спрей с эфедрином или чем-то подобным (ибо имеют индульгенцию - справку о наличии астмы), а другие не могут под страхом пожизненной дисквалификации. Правы отечественные чинуши или нет - судите сами.

Еще одна “знаменитая” группа препаратов. Это - синтетические (т.е. искусственные) производные мужского полового гормона - тестостерона. Как известно, тестостерон помимо маскулинизирующего действия (т.е. способствующего развитию мужских признаков) обладает так называемым анаболическим эффектом, стимулирует анаболизм (синтез) белков. В результате получаемая с пищей энергия тратится не на жировые отложения, а на рост мышечной массы, что в свою очередь увеличивает физическую силу. К этой группе относятся метандростенолон, неробол, ретаболил (он же нандролон) и масса других лекарств. В медицине они применяются для лечения ослабленных больных, например, после больших операций, травм и т.п. Создание синтетических стероидов имело целью получить анаболический эффект, максимально “очищенный” от маскулинизирующего действия тестостерона. Новейшие анаболические стероиды практически от этого свободны, усы с бородой от них не растут, одни только мускулы. Разумеется, применение анаболиков само по себе, без тренировок, к росту спортивных результатов не ведет, лежа на диване Шварценеггером не станешь, но тренировки на фоне анаболиков дают результат быстрее. По своему действию очень похож на анаболики соматотропин (гормон роста). С ним был связан недавний шумный скандал с пятью итальянскими олимпийскими чемпионами Сиднея (скандал замяли, чемпионы остались). Существуют и нестероидные (негормональные) анаболики, например, оротат калия. Совершенно понятно, что для спортивного эффекта принимать анаболики нужно месяцами, однократный прием перед стартом бесполезен. Также понятно, что рост мышечной массы и физической силы полезен далеко не для всех видов спорта. Он просто вреден там, где нужна тонкая координация движений и “летучесть”. Да и вообще, опасность анаболиков для здоровья спортсменов значительно преувеличивается прессой. Современные препараты в терапевтических дозах практически безвредны (вряд ли кто, будучи в своем уме, станет жрать их ведрами, разрушая печень, да и дороговато это). Тем не менее, наверное потому что здесь наиболее очевидна преднамеренность, нацеленность на спортивный результат (требующих лечения ослабленных дистрофиков среди спортсменов, к счастью, мало), с анаболиками связано больше всего громких допинговых скандалов, самый нашумевший из которых, пожалуй, дисквалификация Бена Джонсона в Сеуле. Из-за одной ампулы ретаболила покончил с футболом Игорь Шалимов. Недавние случаи с Питбулем Давидсом, Япом Стамом, Гвардьолой, латышским бобслеистом Прусисом - из этой же главы фармацевтического справочника.

Это - обобщенное название препаратов разных групп, повышающих различные защитные силы организма. К ним относят, например, дыхательные аналептики (кордиамин, сиднокарб), кофеин (тот самый) и проч. Самый скандально знаменитый актопротектор - отечественный препарат бромантан. Бромантан был разработан и запатентован российскими фармакологами как средство, повышающее общий иммунитет, а также переносимость жаркого климата. При подготовке к Олимпиаде в Атланте он был рекомендован наукой для спортсменов всех федераций по видам спорта, поскольку не входил в запретный перечень. Более того, когда в 1995 году антидопинговая служба МОК стала находить его в моче спортсменов, наши представили куда следует всю документацию и образцы препарата, и возражений по его применению не получили. То есть применялся бромантан абсолютно легально, и не только русскими (например, и итальянцами). Однако, за 15 дней до Олимпиады в Атланте, его внезапно внесли в запретный перечень. Кто-то там определил, что бромантан обладает еще и психостимулирующим действием, а кроме того маскирует употребление других препаратов, в частности, стероидов. Были мнения, что его запретили потому что он изобретен в России (конкуренция фармацевтических фирм, понимаете ли). Так или иначе, в Атланте за применение бромантана были дисквалифицированы сразу 4 российских призера Игр (правда, с нарушением процедуры). Наши подали апелляцию в спортивный арбитраж и, как ни странно, выиграли дело. Вся эта детективная история подробно описана, интересующиеся могут прочитать ее здесь: http://lib.sportedu.ru/GetText.idc?TxtID=627 В тот раз спортсменов отстоять удалось, а вот в случае с Героем России, шестикратной олимпийской чемпионкой лыжницей Любовью Егоровой, увы, нет. Два года дисквалификации - жертвоприношение бромантану.

Самые современные и “модные” допинговые скандалы (Джиро д Италия и Тур де Франс - 2001, Солт-Лейк-Сити - 2002) именуются эритропоэтиновыми. Значит так. В крови у нас циркулируют красные кровяные клетки - эритроциты. Они красные потому, что внутри них находится пигмент гемоглобин. Именно он придает красный цвет крови. Но этот пигмент служит не для красоты, а для переноса (транспорта) молекул кислорода к тканям всего организма. В легочных кровеносных сосудах гемоглобин “цепляет” на себя кислород, а в тканях (в мышцах, в мозге, в сердце - во всех органах) “отцепляет”, включая его в окислительные реакции. Насколько это важная штука - транспорт кислорода - говорит известный шпионский прием, когда попавшийся агент кусает себя за воротник и падает замертво через пару секунд. Дело в том, что цианистый калий, имеющийся в воротнике любого уважающего себя резидента, как раз блокирует транспорт кислорода в тканях. А без кислорода ни одна клеточка организма жить не желает ни минуты. Короче, ценная краска этот гемоглобин. Нормальный уровень его в крови сильно колеблется. Нормой считается от 130 до 175 граммов на литр крови для мужчин и от 115 до 155 - у женщин, причем, отклонения могут быть и еще большими без всяких признаков нездоровья, особенно у милых дам (известное дело). Резко повышается концентрация гемоглобина при обезвоживании организма (что на длинной дистанции да еще в жару не редкость). Просто из-за потери жидкости уменьшается объем «растворителя» - плазмы крови, и концентрация эритроцитов нарастает. Идем далее. В норме эритроцит, содержащий гемоглобин, живет порядка 150 дней, потом погибает и распадается. На смену ему приходят новые клетки, которые постоянно образуются в плоских костях - грудине, костях таза и т.п. (точнее, в костном мозге). Этот постоянно идущий процесс по латыни называется “эритропоэз”, то есть, творение эритроцитов. Как и любой процесс в организме, эритропоэз управляется гормонами. Например, если человек теряет много крови (травма, роды), то наступивший от этого недостаток кислорода в тканях активизирует гормон, стимулирующий эритропоэз, и молодые эритроциты поступают в кровь активнее. Кстати, нахождение в горной местности тоже стимулирует эритропоэз по той же первопричине (кислородное голодание тканей). Вот этот самый стимулирующий гормон и называется эритропоэтином (субстанция EPO). Таким образом эритропоэтин - это природное вещество, (белок), гормон сложной химической структуры. Он содержится в организме человека всегда. Поэтому обнаружить EPO, введенный извне, чрезвычайно сложно. Увеличение уровня гемоглобина и числа эритроцитов в крови, как вы понимаете, нельзя считать прямым признаком введения допинга. Нужно не только идентифицировать само вещество EPO в крови (а это крайне сложно, разных белков в крови тысячи), но и доказать, что оно не является естественным, а введено извне. Вообще, какие методы применяет антидопинговое агентство WADA для его обнаружения, неизвестно. Метод не опубликован, независимую экспертизу и сертификацию не проходил. Впервые тесты на EPO проводились в Сиднее. Перед Солт-Лейк-Сити было объявлено, что будет применяться какой-то новый метод, опять же, неизвестный общественности. Выделение очищенного эритропоэтина в виде фармакологического препарата - это достижение науки последнего десятилетия. Но “кровяной допинг” в других ипостасях применялся гораздо раньше. Сам Кайзер Франц признавался в прессе, что еще в 1974-75 годах в “Баварии” практиковали так называемую аутогемотерапию: перед матчем собственная кровь набирается из вены в шприц и тут же, пока не свернулась, вводится себе внутримышечно. Эта процедура влечет за собой выброс резервных эритроцитов из костномозговых “депо” в кровяное русло. Результат - лучшее снабжение тканей кислородом, повышение выносливости и т.д. Эритропоэтин приводит к тому же, но более мягко и постепенно. Надо сказать, что из-за множества существующих способов поднятия уровня гемоглобина, МОК пошел на запрет не только EPO, но и любых так называемых “манипуляций с кровью”. От этого пострадали, например, финские лыжники на чемпионате мира в Лахти. Но об этом чуть ниже. Понятно, что EPO тоже никак не назовешь наркотиком. На нервную систему он не действует вовсе. Абсолютно нетоксичен (белок!). Единственная опасность, которую теоретически может представлять увеличение числа эритроцитов - склонность к тромбозам. При обезвоживании растет отношение суммарного объема эритроцитов к объему жидкости, т.е. плазмы крови (это соотношение называется «гематокрит»), кровь «густеет» и может закупорить мелкие сосуды). Я даже читал некие сообщения о том, что по этой причине относительно недавно умерли 6 голландских велогонщиков. Но, извините, это похоже на чушь. Такая смерть – это смерть не от EPO, а от обезвоживания. А уж профилактировать обезвоживание, слава богу, спортсмены давно научились (как раз для этого существуют «питательно-поительные пункты» по ходу стайерских дистанций и тренерские фляжки с разными витаминно-солевыми коктейлями). Так что “замученный” вид Мюллега на финише 50 км в Солт-Лейк Сити (если он на самом деле употреблял этот препарат) - вовсе не аргумент против применения EPO, который, напротив, повышает выносливость. Без него Мюллег просто бы пал как загнутая лошадь на 45-м километре, и смотрелся бы гораздо хуже. В гробу.

Как это ни покажется странным на поверхностный взгляд, собственно наркотики практически не могут служить спортивным допингом, хотя и находятся в списке запрещенных препаратов. Производные морфина (героин), опиаты (омнопон, промедол) способны снижать чувствительность к боли, но одновременно ведут к заторможенности, снижению реакции, потере ориентации. Так же как и алкоголь (проверено на себе!). Алкалоид кокаин может вызывать кратковременное возбуждение, обострение реакции и усиление тонуса мышц, но нарушает координацию движений. Я уж не говорю о галлюциногенах типа диэтиламида лизергиновой кислоты (LSD). Конечно, галлюциногены - это самый древний вид боевого допинга (настой мухоморов), но для спорта они с их эффектом “бесстрашия к смерти” не годятся совершенно. Практически в любом виде спорта они гарантируют поражение. Поэтому включение психотропных веществ в запретный список имеет смысл не из спортивных, а исключительно из общеправовых (борьба с наркобизнесом) и педагогических соображений. Их применение в спорте - это не получение преимуществ перед соперником, а наоборот, откровенное спортивное “самоубийство”. Из скандалов с наркотиками припоминается только случай Марадоны на ЧМ-90 (увы, великий Диего, по-видимому, пожизненный кокаинист) да марихуанщицы Дженнифер Каприати (вроде бы, никто ее не дисквалифицировал, сама прервала карьеру на лечение - и, тьфу-тьфу, кажется, успешно). Что касается шведской легкоатлетки-бобслеистки Люды Энквист-Нарожиленко, то скорее всего ее случай из другой оперы. Признание в употреблении “наркотиков”, вероятно, есть неточность перевода (drugs, dope). Думаю, перед Солт-Лейк-Сити она хавала все же анаболики, а не наркотики. Хотя, все может быть. Жить с оперированным раком молочной железы - испытание чрезмерное. Если это так, то у кого повернется язык назвать это допингом?

Тут я просто скажу, что тем или иным образом содействовать улучшению спортивных результатов может несчетное число химических соединений - от никотина, хинина, стрихнина и виагры (да-да, возбуждают!) до ноотропила и транквилизаторов (тонизирует мозги и успокаивают), от солевых растворов, глюкозы, протеинов, липидов, витаминов (энергия, обмен веществ) до всевозможных вакцин (иммунитет) и препаратов, регулирующих менструальный цикл (а если старт приходится на критические дни?). В конце концов все лекарства служат для того, чтобы помочь человеческому организму в его многотрудных делах, не правда ли?

Так называют медикаменты, которые вообще не являются стимуляторами чего-либо, но “маскируют”, мешают лабораторному обнаружению стимуляторов, и исключительно из-за этого включены в запретные списки. Просто технический запрет. Просто методы обнаружения, используемые стражами-блюстителями, несовершенны, подвержены помехам. Разумеется, легче запретить помехи, чем усовершенствовать метод. К запретной группе «прикрытия» относятся мочегонные средства вроде фуросемида. Он активно выводит жидкость, в результате моча становится сильно «разбавленной» и концентрация в ней разных растворенных веществ снижается, они обнаруживаются хуже. На обнаружение допингов в крови фуросемид практически не влияет! Однако, запрещен. В последнее время за фуросемид дисквалифицированы трамплинист Васильев, гимнастки Кабаева с Чащиной. «Маскирующими» препаратами также считаются вышеупомянутый бромантан, лекарство от подагры пробенецид (эта история описана в той же статье А.Семенова в Медицинской газете). Несколько особняком здесь стоит субстанция HES (hydroxyethyl starch) – фигурант Лахтинского финского лыжного скандала. HES представляет собой раствор для внутривенных вливаний, синтетический кровезаменитель («искусственная плазма крови»). Он и ему подобные препараты – гемодез, полиглюкин применяются в медицине для дезинтоксикации (очищение организма от всяких «шлаков»). Лекарство представляет собой коллоидный раствор полисахаридов (типа крахмала) – абсолютно нейтральное вещество. Оно не переносит кислород, не ускоряет обмен веществ, не действует на нервную систему и на мышечный тонус. Ничего. Оно даже не маскирует никаких допингов, не влияет на их обнаружение. Разве что с его помощью злоумышленник может «разбавить» кровь, снижая гематокрит и уровень гемоглобина (сам эритропоэтин HES все равно не маскирует). Именно поэтому HES не был включен в список запрещенных препаратов. Не включен и до сих пор! Это – легальный, разрешенный препарат! За что же дисквалифицировали 6 ведущих финских лыжников, включая суперветерана и супергероя нации Харри Кирвесниеми и – пожизненно (!) - троих лучших тренеров? За «манипуляции с кровью»! Оказывается, если бы первый из попавшихся на «допинге» лыжников – Яри Исометса – догадался бы сказать, что по предписанию врача принимал широко распространенную процедуру очищения организма – например, бросал курить, или просто делал дезинтоксикацию – никто бы его не наказал. Но Яри ляпнул, что он таким образом хотел снизить повышенный от природы уровень гемоглобина. Ага! Манипуляция с кровью? Получите на полную катушку! Конечно, наличие «природно повышенного» гемоглобина у всех шестерых пойманных финнов было бы загадкой природы. Был там эритропоэтин? Вероятно, да. Но, может быть и нет. Ни у кого из гонщиков EPO найден не был. Может, они всей командой тренировались на среднегорье? Может, действительно, делали дезинтоксикацию после групповой пьянки в финской баньке? Прецедент Лахти состоит в том, что впервые дисквалификации были объявлены не по ФАКТУ применения допинга, а по ПОДОЗРЕНИЮ. В Солт-Лейк-Сити это уже было нормой (снятие русской команды с эстафеты). Итак, препараты «прикрытия» - не допинг. Но теоретически могут скрывать допинг. А поскольку все без исключения тренеры и спортсмены в душе жулики, преступники и сволочи (неужели кто-то в этом сомневается?), то наличие в организме этих препаратов однозначно говорит о преднамеренном сокрытии преступления. Не пойман - значит вор! Не допинг, но все равно допинг. Такова логика МОК. Именно здесь заканчивается проблема допинга и начинается другая, не менее, а, быть может, и более серьезная для спорта высших достижений проблема – БОРЬБЫ с допингом. Сегодня только слепой не видит, что антидопинговая активность различных национальных и международных структур стала самодовлеющей, политизированной возней и жгучей язвой современного большого спорта. Но это уже другая история