В философском понимании революция трактуется как поворот, переворот, прерывание постепенности.

     …Пожалуй, наиболее обсуждаемыми в последней трети ХХ века и сегодня можно считать реформы в Китае, представляющие также «революцию сверху», причем демонстрирующую исторические возможности модернизации именно в рамках национальной парадигмы.

     …«Словесный навес» из политических и идеологических штампов в годы самой перестройки заслонял практическую деятельность реформаторов. Население почувствовало перемены к худшему уже в 1987 году.
     По данным опросов, проведенных Институтом социологических исследований АН СССР в этом году, мнение о том, что перестройка идет достаточно успешно, выразили 16% респондентов, что она идет медленно и с большими трудностями — 31,4%, что она вообще не ощущается — 32,3%, остальные 23,3% не ответили или затруднились с ответом.

     В целом, перестроечная стратегия, основанная на идеях Октябрьской революции и направленная на революционизацию общественного сознания, в совокупности с другими факторами, привела к распаду социальных, экономических, национальных и культурных связей, крушению партийной идеологии, ослаблению центральной власти, сепаратизму на периферии огромного государства. Эту ситуацию можно классифицировать как революционную, пик которой пришелся на август 1991 года, ставший отправной точкой для действительно революционных мероприятий, осуществленных антиперестроечными силами региональных элит...
     Таким образом, стратегия «революции» реформаторов периода перестройки позволила им осуществить революцию в двух сферах — в идеологии и в партийно-государственной номенклатурной среде. В этих сферах перестройка была революцией, так как в ее результате фактически был «свергнут» марксизм-ленинизм, заменен новой идеологией — антикоммунизмом и осуществлена полномасштабная замена старой номенклатурной власти новой — выходцами из той же номенклатуры. Можно также высказать соображение, что перестройка стала прологом масштабной революции конца 1991–1993 годов, сыграв роль «революционной ситуации» (В.И. Ленин), которой воспользовался новый класс во главе с Б.Н. Ельциным.
     Правда, называть его новым классом можно с определенными оговорками. Историко-социологические исследования последних лет позволяют характеризовать его как продукт распада старой номенклатуры, лишенной устойчивых форм консолидации.

     ...Примечательно размышление А. Черняева 2 мая 1989 года: «…Вчера возвращался с дачи, в машине по «Маяку» слышу интервью с Емельяновым… Значит, такие, как Емельянов, Г. Попов и т.п. будут брать власть у Горбачева. Но так как он ее действительно не отдаст добровольно, а они устроят обструкцию — придется применить силу. И пошло-поехало: опять разгон Учредительного собрания?»
     Как известно, «разгон» состоялся уже в другой исторической обстановке (осень 1993 года). Что касается М.С. Горбачева, то он отдал власть осенью 1991 года и «силу применить» не решился.
     Н. Елисеева. Революция как реформаторская стратегия перестройки СССР: 1985–1991 годы, 27.02.2013.