КИЧ КИНЧЕВА, ИЛИ КАК РУССКИЙ РОК РОДИЛ ФАШИЗМ. Читать

Рецензия на альбом Алисы Сейчас позднее, чем ты думаешь (2003)

Рок-н-ролл российский и зарубежный мёртв. Он не существует в рамках того целеполагания, которое вменялось ему исходно. Рок как бунт, как борьба с буржуазно-потребительским стилем мёртв. Родоначальник-Запад это констатировал в 1971-м, мы же в 1991-м только начинали потреблять этот продукт в массовом порядке, впуская клипы отечественных рокеров на ТВ. Вскоре оказалось и что наш отечественный рок-н-ролл не тянет туда, куда ему по определению нужно: советская система, пресловутая партократия сдалась без боя, а воевать против кого-то надо.

Русский рок мёртв, но все еще живы его апостолы, и им не хочется замолкать, признавать исчерпанной свою историческую функцию - Шевчук, Кинчев, Гребенщиков. Остальных не упоминаю, так как они и раньше не претендовали на роль проповедников-образцов - мирно заколачивают свой лабухский бакс на всевозможных пивных фестивалях-танцполах. Под них поколение Пи-пи двигает попой, и слова песен не особо мешают.

Однако есть и такие олдовые лабухи, которым хотелось бы оставаться понятными, а не просто давать подвигать попой да встряхнуть хайрами своим молодеющим слушателям. Прежде боровшиеся как раз с пуританством и скованностью советской официальной культуры (всяческими эпатажами, грубостью, откровенной сексуальной развязностью), теперь они стали пастырями: возраст.

Итак, Алиса Кинчева. Группа как нельзя более ярко и даже героически отражавшая в своих песнях переломный период конца восьмидесятых. Рок-н-ролл в СССР имел ровно противоположную функцию, нежели на Западе: там он эпатировал и критиковал буржуазию, здесь же - социализм. И как-то логично стало ругать в песнях нашим демреволюционерам от рок-музыки систему именно советскую: где живем, там и пачкаем. Все мы помним кино-бум периода АССы, Взломщика - рок-н-ролл входил в моду на бунтарской ноте. Рок-музыканты становились моментально кинозвездами: с Виктором Цоем даже Голливуд успел контракт подписать. Что ж, вскоре бунт и чаяния отвязных западников-лабухов на редкость полно и логично воплотились.

Алиса в то время была на пике популярности, именно под ее крылом впервые возник в России феномен "фан-клуба", причем стихийного и огромного, "армия Алисы" называвшегося"Черно-красная". Стилистика как нельзя лучше подхватывала подростковый гормональный бунт - и словно ветром раскачанные деревца бушевали головушки юнцов на концертах Алисы. И я там был... Когда "Шабаш" колесил по стране (еще стране) в 1989-м, 90-м... Когда Костя "чуял гибель".

Однако с падением Советской власти - после подножки 1991-го и контрольного выстрела 1993-го - наш российский рок только начинал распеваться во весь голос. Стали появляться группы-последователи. И то логично: препятствий нет, играйте на здоровье, неподцензурные вы наши.

И тут оказалось, что не о чем петь. Некому сопротивляться: "тоталитаризма" нема ведь, "товарищи в кабинетах" стали магнатами или функционерами, но от "демократии". И не выходит славить то, что в результате реализации бунтарских чаяний восьмидесятых стало в стране. Более того: очевидно, что случившееся стало исторической катастрофой для страны. А глашатаи этого гибельного обновления только вошли во вкус победы, в образ всенародных творцов нового стадионного звучания, нового стиля, имя которому - русский рок.

Шевчук в годы той "Последней осени", как известно, не прятался от власти: пил с Ельциным горькую за новую Россию, даже орден какой-то от него заимел в первой половине 90-х. Кинчев же - нет. Он оставался верен позиции контркультурщика, пророка-бунтаря, но при этом и не западника, не политика - его всегда влекла этноэстетика, фолклоп. Однако это не спасло: мир изменился, и из подвала воображения волей-неволей пришлось вылезти. Дела шли плохо, мыкался Кинчев между двумя столицами; говорят, видели его на Арбате, на опохмел сшибающего: мол, это же я, Кинчев! Но жизнь налаживалась. Альбом "Танцевать", помнится, наш герой самолично рекламировал в качестве живого манекена в ГУМе, раздавал автографы под модными логотипами транснациональных корпораций, имеющих там бутики.

Но рок-музыка бунта таки требовала. Попев отвлеченно-аполитично, даже в чем-то патриотично для вынужденного комивояжера-"россиянина" о трассе Е-95, Кинчев вернулся к теме того, что происходит в государстве Российском. Все же тревожило Кинчева ощущение, что непорядок царит, западные ценности разлагают социум - кстати, те самые, которые рокеры вчера еще славили. И вот пошел он в новый поход на культурных "инородцев".

Однако начал это странно. Первый блин, "Солнцеворот", стал, по его словам, ответом Гражданской Обороне - попыткой "перевернуть свастику" в другую сторону. Кинчев счел, что фашизмом веяло от "Солнцеворота" Г.О. Это тем более странное умозаключение, что центральная композиция альбома - гимн советского интернационалистического патриотизма "Родина". Однако Кинчеву это дело явно не понравилось. Сильно задел поэт-гражданин Летов Кинчева: недаром же последний так и следует по пятам названий песен Г.О., если не выкрадывая, то как бы перепевая их, переклеивая бирки Летова на свои песни.

Панки, хайль!

 Кинчев намеренно в песнях уходил от реальности, политической материальной реальности, в которой очутилась страна в 90-х. И, конечно же, советской эпохи для него как не бывало. Кинчев углублялся в своей образной башлачевщине в метафорические недра досоветской культуры и языка, на уровне поэзии держа вектор, скажем условно, Хлебникова. Которого, кстати, не чурался и Егор Летов, однако именно он при этом не забыл сказать, открыто и недвусмысленно вписав свои строчки в песню Черного Лукича "В Ленинских горах": "Воскресшим буржуЯм внимает пролетарий".

Но Кинчева несло совсем в другую сторону, прочь от исторической и классовой рефлексии. Куда - сейчас увидим. Осудив Летова за фашизм, Кинчев не просто его переплюнул - он, похоже, и "Коловрат" затмил. Если вас интересует феномен того, как логично, ни шага в сторону не делая, наш демократический русский рок пришел к фашизму - купите последний альбом Алисы. Кстати, эта тенденция подтверждается и "Крещением огнем" Арии, не вспоминая уже о менее известном Иване-Церевиче. Отпев рок-н-рольную романтику, поросль контрреволюции закономерно погрузилась в  национализм, запела о героях пятой расы, "арийском роде"...

Песня "Небо славян" - закономерное порождение воображения деклассированного Кинчева. Деклассированного, к слову, исходно - с восьмидесятых. Этим Кинчев и кичился, издеваясь над осуждавшим подобных ему языком советских институтов воспитания. Вот и докичился. Песня вдохновенная, сильная - тем она и опасней. Это буквальное воспевание шовинизма, вызываемого чрезмерной почвенностью. Причем,  карта СССР воспевается именно как земля славян. Жандармское словечко "инородцы" звучит во всем пафосе вокала Кости на этом альбоме рядом с такими перлами, как "единоверцы", "слезы икон" и т.д. Архаика та еще. "Белая рать"... Прямо-таки white power и белогвардейщина в одном флаконе. Славянофилия дремучая, какая бывает у поэтов да попов только. Впрочем, налицо  мещанский спрос на такие образы.

Мелькают и антибуржуазные нотки (песня "Антихрист"), но главное то, что соответствующих революционных, классовых выводов из ноток этих не делается, разрешения эти аккорды не имеют. Да, плохо, когда миром правят деньги - но что же, господин Кинчев, вы от этого предлагаете нам податься в глубины почв, к национализму пещерно-общинному, сбиться в скиновские стаи-"фронты"?

Отдадим должное Кинчеву: он пришел к такой позиции не вдруг. Еще в девяностых он любил на концертах между песнями повторять интродукции вроде: "Мы же православные, нам чужого не нужно...". Говорил это он тому воображаемому человечку-постсоветикусу. Да уж - отсеки советское, так и останется только дореволюционное. А там единственно идеологичное, за что можно ухватиться, это как раз православие, сросшееся с мессианством. И эта воронка стремительно сейчас затягивает "россиянство" не только в сфере рок-музыки.

Рамштекс по-кинчевски

Комичнее всего, что и свой любимый рок-н-ролл Кинчев умудряется приплести к реакционным откровениям зрелого демнационалиста. Персонаж песни "Всадники" по имени Блюз (к слову, музыка чернокожих "инородцев") в трактовке Кости оказывается "опричником неба", тем, кто опровергает "все, чем дорожит зверинец". Вот ведь запутался наш герой!

"Зверинец" устроенный на руинах СССР, дядя Костя, как раз , уничтожил нашу с вами Родину. И главная забава этого зверинца - трахаться в туалетах, да вытрясать мозги под музыку, хотя бы и вашу. Не вы ли долбили во "Взломщике" по троллейбусу на свалке железякой с криками: "Это моя жизнь, это мой кайф!"? То был именно зверинец, куда вы приглашали новые поколения. Что ж вы тужите оттого, что теперь свалкой стала вся страна?

Да ладно бы тужили тихо, по-есенински - вы же пытаетесь указать путь вашей "армии". А путь этот отчетливо фашистский. Недаром в "Небе славян" барабанный ритм подхватывает строевой шаг. Ей-богу, "Коловрат" отдыхает! Характерно здесь, что Алиса пошла на саундовый плагиат: звуковая фаши-эстетика неизбежно ввергла гитару Шаталина в подражание Rammstein?у - причем, провинциальнейшее, надо сказать.

Итак, вот итог  антисоветской героики соврока, затем ставшего русским роком. Бунтарство анархических, деклассированных элементов от рок-музыки в период путинской реакции, когда в стране могут произойти серьезные волнения, становится на сторону националистов. Национализм, православный реванш - вот букет, в который распустились мечты рок-демократов о победе над тоталитаризмом. Одну родину разрушили, другую найти все не удается. Но надо же во что-то верить? Назад, в позапрошлое! К монастырям, шутам... Новый, более безжалостный и бесчеловечный тоталитаризм грядет в песнях Кинчева: циничный,  признающий право сильного за богатым. И никакое православие тут не поможет "отмазать" вами же, "дурнями", напророченную действительность.

Позор, очевидный позор и крах героики когда-то свободолюбивой "черно-красной" Алисы. В эстетике же - все та же отчаянная образность, выдающая желание заслонить реальность сном, иконой. Эклектика русского рока вообще феномен сатирический: исходно западная, афро-американская музыка, сдобренная фольклорными эпизодами, становится почвой для реваншизма оправославившихся на постсоветском безверье нацпатриотов: "Испокон веков граничит с богом моя светлая Русь". И партию "За Русь святую" тут вспомнишь.

Древнерусская тоска по фашизму

Когда настало время уйти от метафор, поговорить с современником о текущем моменте - Кинчев оказался ленивым  националистом. Предпочитающим даже в образах уходить от политической рефлексии. А услышав шум толп, демрокеру проще поддаться реакционному угару и осенить крестным благословением нарождающийся национализм. Ведь, дядя Костя, "Небо славян", каким вы его воспеваете - это и небо казахов, узбеков, коренных национальностей тех дальних далей, которые вас вдохновляют. Только открестились вы вашим православным манером от братьев,  инородцами их окрестив.

А снявши голову по волосам не плачут. Сейчас позднее, чем ты думаешь, дядя Костя: возродить общественный оптимизм таким архаическим манером вряд ли удастся, под "зверинцем"  погребена  страна.  Ведь серьезно говоря, на нынешнем этапе вернуть родину значит совершить революцию.  А растаскать её теперь на удельно-княжеские патриотизмы, религиозные возрождения (мусульманские, православные и пр.) да рок-н-рольные блюзоткровения ориентированной на Запад молодежи - дело нехитрое. Его и довершаете - начав с анархического бунта против системы, воспеваете теперь систему и эстетику, предыдущую по исторической спирали, где были иноки, шуты и царская солдатня.

 Джек.