Фрагмент эссе

Как-то, когда  в очередной раз перечитывал  хемингуэевский роман  «Прощай, оружие!», моё внимание задержалось вот на этом месте в его девятнадцатой главе:  

– Сильный дождь.
– А ты меня никогда не разлюбишь?
– Нет.
– И это ничего, что дождь?
– Ничего.
– Как хорошо. А то я боюсь дождя.
– Почему?

Меня клонило ко сну. За окном упорно лил дождь.

– Не знаю, милый. Я всегда боялась дождя.
– Я люблю дождь.
– Я люблю гулять под дождём. Но для любви это плохая примета.
– Я тебя всегда буду любить.
– Я тебя буду любить в дождь, и в снег, и в град, и… что ещё бывает?
– Не знаю. Мне что-то спать хочется.
– Спи, милый, а я буду любить тебя, что бы ни было.
– Ты в самом деле боишься дождя?
– Когда я с тобой, нет.
– Почему ты боишься?
– Не знаю.
– Скажи.
– Не заставляй меня.
– Скажи.
– Нет.
– Скажи.
– Ну, хорошо. Я боюсь дождя, потому что иногда мне кажется, что я умру в дождь.
– Что ты!
– А иногда мне кажется, что ты умрёшь.
– Вот это больше похоже на правду.
–  Вовсе нет, милый. Потому что я могу тебя уберечь. Я знаю, что могу. Но себе ничем не поможешь. <…>
–  Это всё глупости. Это только глупости. Я не боюсь дождя. Я не боюсь дождя. Ах, господи, господи, если б я могла не бояться!

Она плакала. Я стал утешать её, и она перестала плакать. Но дождь всё шёл.

Ранее я не обращал внимания на этот эпизод. Но сейчас, хорошо помня, чем закончилась история  двух  возлюбленных, Кэтрин и Генри, нашедших в своей любви убежище от ужасов войны, от собственной потерянности и одиночества... мне стало ясно, что дождь является ещё одним персонажем этого романа.

Вернулся в начало романа и вновь его перечитал, выискивая эпизоды, в которых автор указывает на присутствие дождя в них. Таких набралось 27 эпизодов. В них дождь является то неким внешним нейтральным  явлением, то усиливает впечатление от людских тягот в ходе военных действий, то оттеняет степень человеческого одиночества, то исполняет роль некой меланхоличной музыкой для двух любящих сердец. То устанавливает таинственную связь с душой странной женщины – с Кэтрин. И видится ей в нём провидческий знак – знак её смерти.

А в последней главе, описывающей печальный исход, дождь – и постоянный фон происходящих событий и свидетельство того, что страх Кэтрин был  обоснован. Она покидает жизнь, в то время как за окнами её палаты всё идёт и идёт дождь. Последним словом в романе является слово «дождь».

В дождь  уходит Генри, одинокий, потерянный,  лишившийся в этом безумстве людей и государств, случаев и обстоятельств,  единственной своей жизненной силы и опоры – любви. И думается, если представить себе его внероманную последующую жизнь, дождь того дня будет следовать за ним долгие годы, если они ему будут даны прихотливой судьбой.

Юрий Радзиковицкий