Это одна из самых загадочных и обсуждаемых пар в истории Франции XVII века – тайна их отношений до сих пор волнует воображение историков и писателей. Правда ли, что Мазарини был для королевы Анны больше, чем просто министр?

Что связывало этих двух столь разных людей – вдову французского короля и министра-чужестранца, который даже не был дворянином высокого происхождения? И почему их союз оказался столь влиятельным, что во многом изменил судьбу Франции?

Чужестранка при французском дворе

Несмотря на титул «Австрийская», родиной Анны была Испания. Ее так называли, потому что она была представительницей австрийской ветви Габсбургов. Ее отец был испанским королем.

Когда в возрасте 14 лет ее выдали замуж за французского короля, казалось, что это союз двух великих держав, двух домов – Бурбонов и Габсбургов. Но для самой Анны это был не блестящий брак, а начало долгого одиночества.

Во Франции ее встретили настороженно. Испанка, к тому же ревностная католичка – при дворе на нее смотрели с подозрением. А король… Людовику XIII на момент заключения брака с ней тоже было 14 лет.

Бартоломе Гонсалес-и-Серрано "Король Филипп IV Испанский со своей сестрой инфантой Анной", ей 12-13 лет / Музей истории искусств, Вена / сommons.wikimedia.org

И в юности, и в более зрелые годы он был человеком довольно замкнутым, холодным и болезненно недоверчивым. Он почти не общался с женой, а в первые годы брака они едва ли проводили время вместе. Любви не было – ни с его стороны, ни с ее.

Анна чувствовала себя чужой: без родни, без поддержки, без любви. Ее слуг отправили обратно в Испанию, любимые испанские привычки высмеивали. А затем начались слухи о том, что она шпионка и переписывается с врагами Франции. И король верил этим слухам.

Долгожданный наследник

Самым страшным для Анны было то, что она никак не могла родить наследника. Это стало источником личной трагедии и давления на нее со стороны королевского окружения. Она пережила несколько выкидышей, а придворные всё чаще воспринимали ее как бесполезную королеву.

Ее положение при дворе становилось всё более уязвимым, ведь главной обязанностью королевы было рождение наследника, а этого не происходило более 20 лет!

Жан де Сен-Иньи "Конный портрет Анны Габсбургской, королевы Франции" / commons.wikimedia.org

Но в 1638 году случилось чудо: в возрасте 37 лет Анна наконец родила долгожданного сына – в честь отца его тоже назвали Людовиком. Это стало поворотным моментом не только для нее, но и для всей Франции. Два года спустя у нее родился еще один сын – Филипп, младший брат «Короля-Солнца».

В 1643 году произошел новый резкий поворот в судьбе Анны – король Людовик XIII умер, не дожив даже до 42 лет. На троне остался пятилетний мальчик – будущий Людовик XIV. А рядом с ним – его мать, которую долгие годы унижали, сторонились и держали в тени. Теперь вся Франция смотрела на нее, затаив дыхание.

Считалось, что она – недалекая, набожная, чужая, не способная править. Но все, кто так думали, ошибались. Спустя десятилетия отчуждения и придворных оскорблений Анна Австрийская наконец заговорила и взяла власть в свои руки.

Неизвестный художник "Портрет Анны Австрийской, дофина Луи Дьедонне, будущего Людовика XIV, и Филиппа, герцога Анжуйского" / Музей истории Франции, Версаль, Франция / сommons.wikimedia.org

Удивительно, но перед смертью Людовик XIII попытался ограничить регентские полномочия своей жены. Он составил завещание так, что власть переходила не только к Анне, но и к специально созданному совету, куда входили и ее недоброжелатели. Король так и не стал ей доверять, даже после рождения наследника. Как же поступила Анна?

Союз кардинала и королевы

Анна оказалась куда решительнее, чем многие ожидали. Она добилась того, чтобы парижский парламент признал завещание короля недействительным. В своих аргументах ее представители ссылались на традиции и естественные права матери защищать интересы сына. Так Анна получила регентскую власть в полном объеме и впервые за годы при дворе смогла действовать без чужого диктата.

Вместе с властью пришла и огромная ответственность. За страну, истощенную войной и поборами. За маленького короля, который еще не умел читать, но уже носил корону. За сохранение трона в окружении алчных аристократов, которые только и ждали, когда вдова оступится.

Но Анна не была одна. Рядом с ней был человек, которого она знала, ценила и, возможно, любила. Это был Джулио Мазарини. Так же как и она, он воспринимался при дворе чужестранцем – он был выходцем из Неополитанского королевства. Он хорошо знал закулисье власти и точно понимал, как играть в политические игры. Их союз стал новой загадкой Франции, но также и ее спасением.

Неизвестный художник "Битва между войсками фронды принца де Конде и армией , верной Анне Австрийской и Мазарини" / Версаль, Франция / commons.wikimedia.org

Вместе они прошли через бунты, заговоры и предательства. Франция тогда кипела, как котел, и один неверный шаг мог стоить трона. Вместе они победили Фронду – серию мятежей знати, парламента и горожан – с помощью терпения, дипломатии и силы.

Они заключали временные союзы, покупали лояльность одних и жестко подавляли других. Мазарини на время даже уехал из страны, чтобы снять напряжение, но продолжал управлять издалека. А когда мятежники перессорились между собой, он вернулся и помог восстановить порядок. В итоге власть короны стала только крепче.

Так, рука об руку, Анна и Мазарини провели страну через бурю. Он был ее мудрым советником и незримым проводником, она – непоколебимой королевой, стоявшей на страже престола. Между ними сложился союз крепкий и надежный, где политика и личное незримо переплетались. Но был ли их союз лишь делом разума или же – тайной историей любви?

Неизвестный художник "Кардинал де Ришелье и Анна Австрийская" / commons.wikimedia.org

Больше, чем союзники?

Первый министр и королева. Их называли соратниками и политическими союзниками. Но за закрытыми дверями дворца ходили другие слухи. Шептались придворные, делали намеки послы: «А не любовь ли скрыта за их осторожными взглядами?» Он – холостой мужчина в расцвете сил, она – вдовствующая королева, почти его ровесница. Как кардинал, он был связан обетом безбрачия, но история знала немало примеров, когда такие обеты трактовались весьма вольно.

Во время Фронды многие были убеждены, что Мазарини пробирался к королеве Анне по ночам через секретный ход в Пале-Рояле. В частности, этот эпизод приводится в книге французского историка Гайярдина. Но далеко не все уверены, что это правда.

Одно можно утверждать определенно – королева и кардинал действительно не могли жить друг без друга. Отчасти сохранилась их переписка, где они пишут друг другу письма с явным доверием, нежностью, заботой.

Питер Пауль Рубенс "Портрет Анны Австрийской" / Музей Нортона Саймона, США / сommons.wikimedia.org

Например, во время изгнания, связанного с бурными событиями Фронды, Джулио Мазарини пишет своей королеве:

    «Я в крайнем огорчении от того, что не могу находиться рядом с Вашим Величеством… Дела находятся в столь прискорбном состоянии, что я не могу не опасаться за будущее. Умоляю Ваше Величество верить, что мое сердце всецело принадлежит вам, и что я живу только ради служения вам…»

А вот фрагмент из письма Анны к Мазарини:

    «Господин кардинал, уверяю вас, что мое сердце весьма обеспокоено вашим отсутствием, и я не могу утешиться, не видя вас… Прошу вас верить, что я жду вашего возвращения больше, чем могу выразить».

Большая часть их личной переписки была уничтожена. Сохранившиеся письма – редкие и сдержанные, как и подобает людям их положения. Но всё же они выдают куда больше, чем кажется на первый взгляд. За вежливой риторикой и осторожными формулировками проступает нечто гораздо более личное: тревога, преданность, привязанность. Быть может, и любовь.

Жан-Леон Жером "Прием Великого Конде в Версале" / commons.wikimedia.org

А как же свидетельства очевидцев? К сожалению, не так уж много существует мемуаров того времени. Еще меньше очевидцев были готовы говорить откровенно.

Свидетельства фрейлины

Одно из самых живых и любопытных свидетельств той эпохи оставила Франсуаза де Моттвиль, приближенная фрейлина королевы. Она была при Анне долгие годы. Молодая фрейлина, верная и наблюдательная, она видела больше, чем говорила.

Франсуаза писала свои мемуары сдержанно и уважительно, избегала сплетен, но даже в ее осторожных описаниях чувствуется: между королевой и первым министром существовали не только государственные дела. Франсуаза пишет:

    «Королева питала к Мазарини крайнее доверие и не могла решиться принять какое-либо решение без его совета, выказывала великую скорбь из-за его отсутствия. Она часто говорила тем, кто был рядом с ней, что обретает покой только в письмах, которые он ей писал, и что его благоразумие и верность были ей великой поддержкой в управлении королевством».

Приписывается Николя де Ларжильеру "Франсуаза Берто де Мотвиль" / en.wikipedia.org

Как лояльная и крайне щепетильная фрейлина, Франсуаза пытается опровергнуть слухи о романе между королевой и кардиналом, но между строк читается совсем другое. Даже эта верная наперсница королевы была вынуждена признать, что привязанность, которую Анна Австрийская питала к своему министру «вызывала ропот у тех, кто утверждал, что эта дружба выходила за рамки того, что подобает королеве».

Финал великого союза

17 лет длился их политический и, как верили многие, сердечный союз. С 1643 года, когда Анна взяла власть в руки ради своего маленького сына, и до начала 1661 года, когда Джулио Мазарини угас на руках врачей. Он умер 9 марта 1661 года в возрасте 58 лет. Через несколько месяцев Людовик XIV объявит, что отныне будет править один, без первого министра.

Анна Австрийская пережила Мазарини всего на пять лет. Но эти годы были уже совсем другими. Без борьбы, без полномочий, без ее надежного союзника. Она больше не играла заметной политической роли – король стал править единолично. Современники отмечали, что после кончины Мазарини королева словно ушла в тень и уже не вернулась. Она скончалась в возрасте 64 лет в 1666 году.

Франсуаза де Моттвиль в своих мемуарах писала: «Те, кто знал добродетель Анны Австрийской, хорошо понимали, что ее сердце было слишком благородным, чтобы опуститься до чувств, недостойных ее величия».

А вы верите, что это была лишь дружба? Что королева, женщина с живым сердцем и непростой судьбой, действительно не позволила себе ни малейшей слабости? Неужели она могла устоять перед мужским обаянием того, кто был ее опорой, голосом разума и, возможно даже душевным прибежищем?

https://dzen.ru/woh