Пересчитай миндаль,
перебери всю горечь своих бессонниц,
предъяви мне счёт:
едва глаза ты открывала по утрам,
в часы, когда никто тебя не видит,
уж я твой взгляд искал
и тайных дум твоих росу
в кувшин своих не внятных никому словес
я собирал,
и там ты обретала
своё единственное истинное имя,
самой собою становилась,
моё стучалось молоточком слово
о перекладину молчанья твоего,
рвалось к тебе,
и, умерев в пути, тебя за плечи обнимало,
и вы одни брели сквозь вечер.