 [600x460]
Эдит Пиаф (19 декабря 1915 - 10 октября 1963)
[280x360] «Моя жизнь началась с чуда. В четыре года я заболела и ослепла. Я жила тогда у бабушки в Нормандии. Бабушка отвезла меня в Лизье к алтарю святой Терезии и вымолила у нее мое прозрение. С тех самых пор я не расстаюсь с образами святой Терезии и младенца Иисуса.
А оттого, что я верующая, смерть не страшит меня. Был период в моей жизни после смерти дорогого мне человека, когда я сама призывала ее. Я потеряла все надежды. Меня спасла вера».
Эдит Пиаф.
[600x400]
«Я пою не для всех - я пою для каждого.» Эдит Пиаф.
В Эдит Пиаф все поражало. К ней нельзя было применять обычные нормы. Она пела как никто, она жила как никто; она была необыкновенно талантлива, чрезвычайно ранима; когда наступало горе — все в ней умирало, когда приходило счастье - все пело. Она все понимала, все схватывала, а то, чему ее, бедную уличную девчонку, жизнь не научила, она постигала интуитивно, она угадывала.
Она была музыкантом, не зная нот, она писала тексты к своим песням с орфографическими ошибками, но какое это имеет значение, когда вкладываешь душу и когда слова сами ложатся в рефрены и ритурнели. Она любила красоту во всех ее проявлениях - в искусстве, в людях, в природе...
Ей многое простится ибо она много любила
(Из книги Марселя Блистена «До свидания, Эдит»)
Эдит никогда ни в ком не ошибалась. Ее нельзя было обмануть, если только дело не касалось любви – здесь она была беззащитна. Но была у нее одна верная примета. Выбирая друзей, Эдит часто говорила:
«У вас должно быть определенное имя. Мою дочь, которая умерла совсем маленькой от холода и нищеты, звали Марселла».
[250x350]
В ее жизни было несколько Марселей, они по-разному любили ее, и ни один из них ее не предал. Марсель Ашар подарил ей счастливейшие минуты жизни, дав возможность сыграть «Маленькую Лили», Марсель Блистэн снял ее в двух фильмах, а Марсель Сердан дал ей великую любовь.
Его руки.
«Если у мужчины красивые руки, по-настоящему красивые, он не может быть уродливым внутри. Руки не лгут, как лица»
[600x393]
Ее мужчины подтверждали это правило. И Монтан, и Жак Пиллс и, конечно же, Марсель Сердан, чьи огромные кулаки могли послать в нокаут любого, а ладони были несказанно нежными с ней - его воробышком. Он всегда честно дрался и вообще слыл человеком порядочным и примерным семьянином. В Касабланке его ждала жена Маринетта и сыновья - Марсель и Рене, а потом появился маленький Поль. Он был слишком большим и за канатами ринга собственная сила, казалось, всегда удивляла его. Он был слишком мягким, никогда не проявлял раздражительности, нетерпения, злости. Любовь к Эдит, безусловно, не входила в его жизненные планы, но не миновать ему было роковой драмы с этой «белой голубкой предместий» с лицом нежным и тревожным.
[500x493]
Пусти меня в свое сердце.
«Я не люблю одиночества, ужасного одиночества, которое сжимает вас в объятиях на заре или с наступлением ночи»
История их началась в известном парижском «Клубе пятерых», где Эдит представили «марокканского бомбардира», а Марселю - «Великую Эдит Пиаф».
Потом они некоторое время не виделись, и только во время гастролей в Нью-Йорке, когда Пиаф чувствовала себя безмерно одинокой, раздался телефонный звонок и робкий голос, никак не вязавшийся с фигурой отчаянного бойца, произнес: «Вы, наверное, не помните меня, это Марсель Сердан. Боксер».
[400x500]
Но она его тоже не забыла, и тот вечер они провели вместе в этом городе, «вставшем на дыбы», по меткому выражению Жана Кокто. Что-то заставило Эдит тщательно подготовиться к этому свиданию. Лучшее платье, тонкий макияж, звенящий душевный настрой.Это было предвкушение неслучайного знакомства.
[496x447]
Но Сердан совершенно неожиданно повел «Великую Пиаф» в ближайшую забегаловку, где угостил американским «фастфудом» и бокалом дешевого пива. Увидев разочарованную физиономию Эдит, Марсель, спохватившись, извинился и чопорно пригласил ее в самый шикарный ресторан Нью-Йорка, где было весело и ярко, роскошно и достойно двух звезд - сцены и ринга. Они больше не расставались.
[406x372]
Этот большой человек страшно робел перед крошечной женщиной. Часто ночами они гуляли по Нью-Йорку. Марсель как мальчишка обожал кататься на русских горках, а Эдит чувствовала себя девчонкой, и сердце ее замирало от ужаса и восторга. И трудно ей было понять – от чего оно замирало больше – от опасных виражей горок или от сумасшедших виражей любви. Их узнавали прохожие, публике нравилось, что два таких незаурядных человека так запросто развлекаются вместе со всеми, визжат на карусели и поглощают мороженое.
[350x500]
Марсель уговорил подругу прийти на его матчи, посмотреть его «за работой». Когда Эдит впервые оказалась в гудящем пропахшем потом зале, она крепко зажмурилась. Звуки ударов напоминали ей свист хлыста, она сама почувствовала боль. А когда глаза открыла, увидела Марселя, наносившего меткие и точные удары по торсу противника. И глаза его - непривычно жесткие, страшные, беспощадные, совсем непохожие на глаза ее возлюбленного. Глухой финальный удар гонга. Как радовалась она его победе, как кричала гортанным своим голосом, как сбежала по ступенькам к канатам ринга, чтобы отереть ему кровь и пот!
[500x459]
Конечно, это придало ему уверенности. На пресс-конференции, куда Марсель запретил приходить Эдит, он заявил прямо: «Хотите знать, люблю ли я Пиаф? Да, люблю! Да, она моя любовница, только потому, что я женат. Но пусть поднимет руку тот, кто никогда не изменял своей жене».
Зал, переполненный бойкими журналистами, замер в оцепенении. Наутро в газетах о них не было ни строчки, а в полдень Эдит получила громадную корзину цветов. Все слова журналистов уместились на маленькой карточке: « От джентльменов - женщине, которую любят больше всего на свете.»
Такова жизнь!...
«Когда любовь остывает, ее нужно или разогреть, или выбросить. Это не тот продукт, который хранится в прохладном месте!»
Была в их жизни чудесная история, в сентябре 1948 года, когда Марсель, которому любовь, по мнению тренеров, реально могла помешать в подготовке к чемпионату мира в Нью-Йорке, придумал опасный и авантюрный ход. Он тайно привез Эдит в салоне своей машины в спортивный лагерь и поселил ее в старом бунгало без горячей воды и кухни. Марсель приходил туда после тренировок поздно вечером, с пакетами, разбухшими от гамбургеров и бутылок с молоком. Это была жизнь, совсем как у скаутов.Но с примесью опасности разоблачения, с тайной - верной подругой любви.
[425x432]
Все ночи Марселя были посвящены Эдит. Ни о каком спортивном режиме не могло быть и речи. Но он и на этот раз одержал победу и стал чемпионом мира. Он был ее чемпионом! А потом опять были тренировки, которые совсем не нравились Эдит, потому что приходилось часто расставаться и подчиняться ненавистному режиму. Наконец, они купили роскошный дом в Булони, с ванной из черного мрамора, собственной телефонной станцией и огромным залом с колоннами, в котором Сердан мог даже тренироваться. Эдит и Марсель надеялись в нем жить и любить друг друга долго.
[450x414]
Любовное вязанье
«Я страшная мерзлячка, люблю, чтобы трубы центрального отопления были раскалены, а окна закрыты. Люблю вязать, все время вяжу какой-нибудь нескончаемый свитер»
Эдит обожала одевать своих мужчин, так она преображала когда-то Иво Ливи, создавая из него Ива Монтана. Марселя не нужно было преображать, но она хотела его одевать по-своему и вязала ему кучу ярких теплых свитеров, в которых он мог тренироваться и отдыхать. Вязала – завязывала крепкие узелки, скрепляя выпуклыми лицевыми и тайными изнаночными их союз.
Он приходил на ее концерты - ее возлюбленный Марсель, этот непобедимый чемпион и робко прятался на галерке. «Я умираю от любви пятьсот раз за вечер», - уверяла Пиаф, и это было правдой. Безумно переживая за Эдит, Сердан уходил совершенно разбитым и взмокшим от волнения, пожалуй, больше, чем после самых значительных боксерских поединков.
«Я чувствую себя счастливцем, она великая певица!» - смущенно признавался он в гримерке своему тезке Блистэну. После концерта он помогал Эдит собирать ее вещи: платки и лекарства, платье и грим. Такой у них был заведен порядок – он помогал ей, она опекала его. Как-то заметив, что Марсель увлекается простенькими комиксами, она настояла, чтобы он начал читать нужные книги, уверяя, что и сама заставила себя засесть за серьезную литературу. И он подчинился - таков уж был его удел!
Те, кого она знала до Сердана, редко баловали ее. Когда появился Сердан с его щедростью, Эдит, сама необычайно щедрая к другим, почувствовала себя очень неловко. Смущенно показывала она друзьям роскошное норковое манто, зарывая тоненькие пальцы в нежный мех. Перебирала дорогие украшения, подаренные Марселем. И, торопясь отдарить, отдать долги, заказывала ему дорогие рубашки, запонки, галстуки, часы. Часы… он почему-то носил их на обеих руках…
[320x500]
«За счастье нужно расплачиваться слезами»
Шел октябрь 49-го года. У Пиаф начинались гастроли в Америке. Сердан должен был присоединиться к ней позднее. Его билет на пароход был уже заказан, когда Эдит, внезапно позвонив, настойчиво попросила Марселя срочно вылететь к ней самолетом. Она страшно соскучилась, ожидание казалось ей невыносимым. Самолет не долетел до Нью-Йорка. Он разбился над Азорскими островами. Тело Марселя Сердана было опознано по часам, которые он носил по странной причуде на обеих руках. Эти часы были тоже подарены Эдит.
[298x410]
Свой последний концерт она дала в 18 марта 1963 года и зал стоя устроил ей почти десятиминутную овацию.
Казалось бы, как это давно было, и уже не одно поколение никогда не видело великую Эдип Пиаф «в живую», но вот голос ее, и порой не совсем качественные кинозаписи, до сих пор вызывают восторг и священный трепет.
[380x400]
О такой славе, настоящей, не приобретенной путем скандалов и хитрых интриг, сейчас мечтает большинство так называемых «звезд», но... многие из них так и сгорят в костре собственного величия, не познав тайны настоящего искусства. Эдит же владела ей в полной мере!
[450x450]
Посвящается Эдит Пиаф
Рим отказал в заупокойной мессе:
«Эдит Пиаф, вы жили во грехе!»
Но Бог простил, в её влюбившись песни,
приблизив дочь к растерзанной руке!
А вы, кто не грешны, бросайте камни,
вам не попасть в воробышка Пиаф,
Взлетала, пела на одном дыханьи,
в силки приличий, так и не попав!
[480x500]
Метался голос мощный над Парижем,
такая страсть рвалась на волю в нём,
Как сорванец был дерзок и подвижен,
каким трущобы заливал огнём!
Дарил любовь и требовал обратно,
рыдал, страдал, но всё же ободрял,
Не шелестел салонно и приватно,
звеня, сердца на части разрывал!
[460x276]
Вся жизнь Пиаф - один смертельный номер,
зал не скрывал волнения и слёз,
когда на сцене с переломом рёбер,
последний всхлип сознание унёс!
Каких мужчин ей дало провиденье:
Марсель Сердан, Монтан и Азнавур!
Любовь её питала и жизнь горела,
как зажженый бикфордов шнур!
[450x500]
Где огонёк к финалу быстро мчался,
его питали травмы, морфинизм,
Гортанный голос только не кончался,
а плоть певицы таяла, как дым!
Ну, вот и всё! Остановилось сердце,
она лежит не в камнях, а цветах,
Они укрыли маленькое тельце,
вновь вознеся Великую Пиаф!
Стихи: Ю. Калушев
[600x400]
Отсюда: https://books.google.ca/books?id=JWBDDQAAQBAJ&pg=P...%D1%80%D0%B0...%C2%BB&f=false
|
|