Глава 17. В темноте

- Эрхеи Зайцева?

Тусклые глаза ниффина смотрели на меня без малейшего интереса или проблеска эмоции – я даже у роботов видела более осмысленное выражение. Слова он произносил с той же механической интонацией, с какой их переводил мне электронный транслятор, поблескивающий у него на груди.

- Да, я. В чём дело?

- Следуйте за мной.

Повернувшись ко мне спиной, он направился в коридор, и я решила отложить попытки выяснить, что же от меня понадобилось властям.

Мы прошли жилой блок, поднялись по турбоэскалатору на второй уровень. В этой части здания я раньше не была и старалась на всякий случай запомнить дорогу. Судя по надписям на дверях, здесь большей частью ютился технический персонал: механики, связисты, программисты младшего звена.

Приложив жетон к сканеру на угловой двери, мой проводник дождался щелчка и шагнул вперёд. Комнатка оказалась совсем небольшой: стол с компьютером, два кресла, какие-то передатчики.

- Садитесь, - сухо сказал мой проводник. Я послушалась, выжидательно взглянула на него. Разумеется, этот ходячий калькулятор и не подумал мне что-то объяснить – молча вышел за дверь.

И что теперь?

Я закинула ногу на коленку, откинулась на спинку кресла: уж хотя бы вид сделаю, что ничего не боюсь. Иногда помогает.

За дверью кто-то негромко переговаривался на незнакомом мне языке. Потом створки разъехались, пропуская худощавого, совсем молодого на вид зеленокожего юношу со снежно-белыми волосами.

Доброжелательно кивнув мне, он опустился на колени возле передатчика, закатал рукава комбинезона. Отростки-пальцы, тоненькие, как стебельки травы, ловко подкручивали колёсико, настраивали что-то на панели – я аж залюбовалась.

- Вы уже здесь, эрхеи? – Нардалл заглянул в комнату. – Отлично.

Молодой ниффин встал на ноги, что-то сказал ему, неловко отряхивая коленки. Нардалл знаком отпустил его.

- Из Генерального штаба к нам пришёл запрос. Ваше начальство требует возможности связаться с вами, дабы убедиться, что вы живы, вас не бьют и не морят голодом, - по бледным губам пробежала усмешка. – Я решил, что они имеют на это право. Канал связи уже наладили, так что сейчас у вас будет семь минут на разговор с эрхесом Михайловым.

- Поняла, - я машинально поправила воротничок рубашки.

Нардалл нажал несколько кнопок. Экран заморгал, и перед нами оказался Михайлов – как всегда, спокойный, уверенный в себе. За его спиной видна была боковая переборка капитанской каюты.

- Как дела, каплей? – улыбнулся он. – Здорова?

- Так точно, - отрапортовала я. – Самочувствие нормальное, никаких проблем. 

Михайлов кивнул. Код мы придумывали с ними вместе – как раз в расчёте на то, что нам дадут поговорить. «Самочувствие нормальное» значило, что физическая сила не применяется, «никаких проблем» предупреждало: оказывается интенсивное психологическое давление.

- Держись. Мы скучаем.

Я заставила себя улыбнуться. Операция по освобождению пока откладывается – что ж, я была готова к этому.

- Объединённый Совет Земли старается договориться с Альянсом мирно, но наши цели явно расходятся.

Да, ещё бы им не расходиться. Оккупация и разграбление планеты – хорошенькая перспектива для её жителей.

- А как вы, капитан? 

- Да ничего, помаленьку. Пока поутихло всё до конца перемирия. Тебе, кстати, отец и мать с сестрой большой привет передают. Они тебя ждут домой как можно скорее.

Я глотнула побольше воздуха, надеясь, что дрожь в голосе будет не очень слышна по межпланетному каналу.

- Вы им тоже передайте, что я их очень-очень люблю.

- Ну, и ещё… - капитан с несколько смущённым видом приподнялся. – Вся команда о тебе справляется, конечно, но один мне всю плешь проел: как там Зайцева, дайте мне поговорить с Зайцевой. Вы разрешите ему подойти, эрхес Нардалл?

- Не возражаю, - рассеянно отозвался мой тюремщик. – Осталось две минуты.

Повернувшись, очевидно, к двери каюты, Михайлов махнул рукой: заходи, мол. Вульф метнулся к экрану, почти что прижался к нему щекой.

- Маша, как ты? – от волнения, должно быть, в голосе прорезался английский акцент.

- Ничего, выживаю, - я тоже придвинулась ближе. – Мне кажется, я несколько лет тебя не видела.

Узкий рот, сжатый в полоску, мучительно дёрнулся. Щёлкнули пальцы.

- Я каждую ночь вижу тебя рядом. Просыпаюсь – и вспоминаю: ты на Лар-Лассе.

- Я вернусь. Представляешь, - я перевела дыхание, - как-нибудь утром проснёшься, а я рядом.

- Маша, что бы я только ни отдал за это! Но ты в порядке? Тебя никто не обижает?

- Время, - произнёс Нардалл.

- Всё хорошо, - я приложила руку к экрану, провела ею сверху вниз. Хоть на секундочку бы коснуться…

Вульф уперся носом в стекло:

- Я люблю тебя.

- Ты самый лучший на свете, - выдохнула я, прежде чем экран погас.

Нардалл молча поднялся со своего кресла, открыл двери, пропуская меня. Взглянув на несколько секунд в его неподвижное, застывшее лицо, на котором ярко блестели чуть сузившиеся глаза, я повернулась и прошла мимо.

Один коридор, другой, третий… Негромкий голос позади остановил меня у лестницы:

- Не туда, эрхеи. Вы попадёте в лабораторный блок – а вам, я так понимаю, нужно к себе?

- Да. 

Его высокая фигура загораживала мне проход обратно. Сложив руки под грудью, я подошла ближе.

- Кстати, я ещё не поблагодарила вас за любезность. Мне было очень приятно увидеть сослуживцев.

- С одним из которых вас, кажется, связывают романтические отношения?

Я улыбнулась:

- Вы же слышали разговор.

- Это и был ваш начальник охраны?

- У меня больше нет охраны, эрхес. Он просто человек, за которого я собираюсь выйти замуж, как только кончится вся эта заваруха.

Нардалл приподнял брови:

- Неужели? Пока ему везёт больше, чем мне.

- Только не говорите, будто и впрямь надеетесь на моё согласие, - я дёрнула плечом. – Зачем мне это? Выгода? Один раз вы нас уже обманули. Чувства? Не смешите.

Нардалл слегка наклонил голову.

- Вот как? – выражение его глаз трудно было разглядеть в темноте коридора. – Я вам совершенно не нравлюсь?

Жёсткие подушечки пальцев легли на мою скулу, и я вздрогнула: не в первый раз кожу пронзали искорки от лар-лассийского прикосновения, но сейчас они застали меня врасплох.

- И единственное, чего вам сейчас хотелось бы… - пальцы скользнули ниже, к подбородку, обдавая меня жаром - …оказаться на своём корабле?

Свободная рука его ощутимо сжала моё плечо сквозь ткань форменной рубашки.

- Разумеется, вы думаете сейчас о картах. О границах. О ракетных установках, - он шагнул ближе, ещё ближе, виска коснулось его загнанное дыхание. – О чём угодно, только не обо мне.

Тёплая ладонь накрыла мой затылок, осторожно запрокидывая, притягивая. Золотистые глаза сверкнули близко-близко, я разглядела в них всполох торжества – и вскрикнула. И вывернулась, прижимаясь лопатками к стене.

- Отойдите!

Несколько секунд он промедлил, потом отступил назад.

- Как пожелаете, эрхеи. Только скажите в ближайшие дни вашей секретарше, какой цвет вы хотели бы подобрать для брачного наряда.

- Нардалл, - вырвалось у меня, - если вы полагаете, что способны…

По глазам шарахнул яркий свет, и я инстинктивно заслонилась рукой. Не договорив, повернулась через плечо.

Рядом с нами стоял Алим, и на его серебристых щеках расплывались ярко-синие пятна возмущения.

- Что здесь происходит? – голос парня звенел от сдерживаемой злости. – Маша, он тебе угрожал?

- Мне? – я растерянно приложила руку к щеке. – Да нет… С чего ты взял?

- Я слышал, как ты кричала, - Алим шагнул ближе, напряжённо вглядываясь мне в лицо. – Побежал сюда, вниз – а вы в темноте. Скажи мне правду, Маша: что ему от тебя нужно?

Я не знала, плакать мне или смеяться. Алим, защитник ты мой, и зачем тебя принесло сейчас на мою голову?

Нардалл смерил сына хмурым, раздражённым взглядом:

- Мы с эрхеи Зайцевой как-нибудь сами в своих делах разберёмся. Иди, Алим.

Парень вскинул голову:

- Не смей так вести себя с Машей!

- Ты как со мной разговариваешь? – опасно тихо произнёс Нардалл, но Алима это не смутило:

- Она мой друг, и я не позволю её обижать. Никому, даже тебе, слышишь? Ели тебе развлечения понадобились, ищи их в Желтом квартале, а к ней свои лапы тянуть не смей!

О как. А мальчик-то вырос, уже до бунта дозрел. И до ревности. Надо же, как своеобразно иногда проявляется Эдипов комплекс.

Не так уж сложно сейчас рассорить младшего и старшего. И Алим с радостью поможет мне бежать, а может, и сам захочет удрать с планеты…

Вот только чужие люди, какими бы они ни были, родного отца не заменят. Даже такого, как Нардалл.

- Хватит, ребята, - я шагнула между ними, пока побелевший от ярости Нардалл не ляпнул что-нибудь непоправимое. – Никто меня не обижал. Алим, когда ты с приятелем споришь или даже дерёшься на кулаках, это же не значит, что вы готовы друг друга поубивать?

Он медленно покачал головой.

- Вот и мы с твоим отцом поспорили. И уже разобрались, - я выразительно взглянула на Нардалла. – Спасибо, что пришёл меня защитить. Но никто ни на кого не нападал.

Недоверчиво покосившись на него, потом на меня, Алим кивнул.

- Я, вообще-то, искал тебя. Посылка какая-то пришла на твоё имя.

- О, так пошли, посмотрим!

Я повернулась к Нардаллу:

- Всего доброго, эрхес.

- До встречи, эрхеи, - тускло отозвался он, глядя словно сквозь меня.

Молоденькая лар-лассийка с туго заплетёнными косами, печатавшая что-то за массивным столом, даже от компьютера не оторвалась, увидев меня – молча махнула рукой в сторону кресел. Покосившись на массивную железную дверь, из-за которой доносилось прерывистое жужжание, я неуверенно присела. 

- Вы в отдел связи? – зеленокожий парень, растянувшийся на сиденье у окна, с любопытством глянул на меня. – Тоже за письмом?

- Нет, за посылкой. А что, на Ниффии ещё принято слать бумажные письма?

- Так надёжнее, - он подмигнул. – Наши ищейки до того привыкли к сетевой слежке и системам кибербезопасности, что мало кому приходит в голову вскрыть простой бумажный конверт.

Я усмехнулась:

- Логично.

- А вот с посылками не всё так просто. Пока не поставят двенадцать печатей – или сколько их там нужно? – никто не поверит, что вам прислали что-то чуточку безобиднее, чем атомная бомба.

- Что ж, придётся подождать.

Парень повернулся ко мне всем корпусом, устроил руку на подлокотнике.

- Вы, наверное, из летунов? Недавно приехали? Я не помню, чтобы видел вас раньше.

- Недавно, это точно. А кто такие летуны?

- Ну, земляне, которые перешли на нашу сторону. Журналисты прозвище им придумали, - он смущённо улыбнулся. – Не смотрите на меня так. Я уже понял, что это не про вас.

- Много таких?

- Я знаю с десяток.

- Было бы интересно с ними познакомиться, - я сверкнула улыбкой в тридцать два зуба. – Соскучилась по соотечественникам.

- А потом их найдут по тёмным углам с ожогами от ультралазеров? – усмехнулся он. Я подняла брови:

- Вот уж это мне в голову не приходило. Да и потом, нет у меня оружия.

Парень кивнул:

- Значит, военнопленная. Высокого ранга, иначе вас не держали бы здесь.

- Что-то вроде того.

Я покосилась сначала на таймер, потом на дверь. Что ж так долго-то? Неужели правда до вечера будут сканировать?

- Кстати, меня зовут Энседо. Я ассистент в пятой лаборатории. Забегайте поболтать, если вдруг заскучаете. Мне физиономии сослуживцев уже давно надоесть успели, приятно встретить кого-то нового.

- Спасибо, - я улыбнулась. – Я Мария.

Над дверью мигнула жёлтая лампочка, и мы услышали лишённый интонаций электронный голос:

- Эрхеи Зайцева, зайдите за вашей посылкой.

Повертевшись перед зеркалом в сплошном купальнике, только что извлечённом из ящика, я стянула волосы в короткий хвостик и повесила на крючок махровое полотенце.

- Ресси, ты готова?

- Да, эрхеи, - она вышла из-за шкафчика в обтягивающем чёрном трико. Золотистые волосы свободно падали ей на плечи. – Пойдёмте.

Ступив босой ногой на гладкие плиты бассейна, я с удовольствием вдохнула влажный тёплый воздух. Давно уже мне не доводилось плавать. А здесь, в светлом, просторном зале, было столько всего! И дорожки, и бурлящая ванна-джакузи, и озерце, по которому шли настоящие волны, с пеной разбиваясь о бортик, и горки… Вот на них я точно не полезу, как бы Ресси меня ни уговаривала.

- Да там же совсем не высоко, эрхеи!

- Ну, катайся, если тебе охота, - я опустилась по плечи в воду. – А с меня хватило того, как я в восемь лет скатилась. Неделю носила регенерационный пластырь.

- Да не ушибётесь вы, здесь же всё безопасно. Хотите, я сейчас с самой высокой съеду?

Я запрокинула голову, разглядывая верхнюю площадку.

- Хочешь – съезжай, а мне голова ещё дорога. Лучше поплескаюсь.

Плавала я, может, и не лучшим образом, зато как приятно было лениво поводить руками и ногами, словно сливаясь с тихой прозрачной водой… От удовольствия я даже прикрыла глаза – и изумлённо дёрнулась в сторону, когда рядом со мной кто-то фыркнул.

- Ресси?

- Не-а, Ресси никак со своих горок не слезет, - Алим устроился на бортике, болтая длинными ногами. – Мне скучно стало, решил к вам прийти.

- Это здорово. – Подплыв к бортику, я опустила подбородок на руки, тихонько плеская носками ступней.

- Хочешь наперегонки?

- Ты мне должен дать фору в полминуты, - засмеялась я, - тогда получится хоть какое-то подобие состязания.

Алим поправил рукав трико, норовивший сползти с плеча.

- Тебе здесь нравится?

- А тебе?

- Не знаю… В принципе, тут есть интересные люди. Я даже встретил одного знакомого, который мне еду таскал, пока я у портного жил. Не сразу узнали друг друга: он теперь наёмник, а я… - Алим развёл руками. – Опять же, учёба. Времени много на неё уходит, зато интересно.

Я полюбопытствовала:

- А девчонки у вас в Институте учатся?

- Есть, конечно.

- Как у тебя с ними?

- Да ну их, - отмахнулся Алим, заливаясь краской. – С ними и не поговоришь по-человечески. То ли дело с тобой.

Перевернувшись на спину, я подложила ладони под затылок.

- Но ведь я тоже была девчонкой.

- Это когда ещё было, - протянул он. – Сейчас ты очень даже нормальная. 

- Что ж, со временем изменятся и они.

Алим передёрнул плечами.

- А по поводу твоего вопроса, - я вновь окунулась, - ты же понимаешь, в плену не получится быть полностью свободным. Но жить можно.

Соскользнув в воду следом за мной, он поднял вокруг себя уйму брызг.

Ресси помахала нам с верхней площадки, похоже, собираясь в очередной раз забраться в горку-жёлоб. Я приложила руку к намокшим прядям, шутливо отдавая честь.

- Ты как будто пытаешься меня убедить, чтобы я держался от тебя подальше, - буркнул Алим. – Что тебе и без меня хорошо.

Подплыв ближе, я обняла его за плечи.

- Нет, Алим. Ты мне очень нужен. Я просто хочу, чтобы ты жил своей жизнью, а не моей или чьей-то ещё.

Помедлив, он кивнул.

- Я могу попробовать. Но можно тебя кое о чём попросить? Если вдруг… Если случится что-то серьёзное и тебе понадобится моя помощь, ты придёшь, не стесняясь.

А в голосе-то прямо Нардалловские нотки проскальзывают. Всё-таки сын с отцом куда больше похожи, чем кажется на первый взгляд. Интересно, это должно меня расстроить?

- Хорошо, Алим. Обещаю.

[\more]