Вчера в интерактивном опросе на "Эхо Москвы" был вопрос: говорил ли Путин на пресс-конференции искренне или это был PR? (91% ответили, что это PR).
Аналогично: массовое арестование правоохранителей -- это потому что кому-то специально захотелось продемонстрировать чистоту рядов или действительно нашли возможность схватить кого-то за хвост? (То, что произошедшее будет использоваться в целях пропаганды, понятно, не показатель).
Пока что все благие намерения либо благополучно хоронились, либо использовались бюрократией в своих целях (так пресловутая вертикаль власти, ничего не изменив по сути, просто породила еще один управленческий слой в виде аппарата полпредов).
С чего бы бюрократии жертвовать своими, сдавать позиции? Ведь и раньше хватали за руки, даже арестовывали, но кампаний в прессе не было, ТВ не пускали -- конечно, PR.
И сильно попахивает 1937 годом.
Но -- безумная надежда -- вдруг правда честно взялись?

Update 26.6.2003:
Есть наша замечательная политическая система, движущими силами и участниками которой являются крупный капитал, бюрократия и оргпреступность, причем иногда все эти три составляющие суть одно.
Система эта, прикрываясь видимостью законности, на самом деле нелегальна. Общеизвестно, что дело всегда решают деньги и — в последнее время все чаще — влияние, инсайдерство, вхожесть в Кремль.
До 1999 года система эта мирилась видимостью демократии, гласностью и своим полностью теневым положением. Только иногда (в 1993 году, в 1996 году, во время скандала с хищениями при реконструкции Кремля и т.д.) отдельные эпизоды теневой политической жизни предавались огласке.
В последнее же время система еще больше усилилась за счет роста административных методов управления страной. De facto публичная политика выродилась и исчезла: Совет Федерации превратился из избираемого органа в назначаемый, полностью утратив самостоятельность, Государственная Дума также полностью управляема исполнительной властью, причем идеологией большинства является личная лояльность президенту, а не какая-то точная экономическая или политическая программа.
Свобода слова, даже та, что была, утеряна: нелояльные Кремлю СМИ закрываются по тем или иным причинам (приглушенность политической подоплеки закрытия или переориентации ТВЦ, НТВ, ТВ6 и ТВС скорее подтверждает системную природу этих событий), в итоге информационное поле практически полностью контролируется официальной пропагандой.
Участились случаи политических убийств. Это стало естественным ходом развития событий: когда правоту в политическом споре решает, кто первым найдет способ пробиться к Президенту, а не публичная дискуссия, физическое устранение оппонента становится иногда единственным способом не проиграть.
Система развивается и растет.
И вот, происходит некое действие, которое, будучи повторено и превращено в общую практику, угрожает основам этой сложившейся системы: в недрах МВД и МЧС раскрывается преступное сообщество, занимающееся тем, чем уже опщепринанно занимаются наши правоохранительные органы: вымогательством, фабрикацией уголовных дел, «крышеванием» и т.д.. При этом источник этого действия находится внутри Системы: в МВД. Вопрос: с какой вероятностью государство, с легкостью открывающее и закрывающее уголовные дела против кого угодно, включая влиятельных политиков и бизнесменов, начнет революцию против самого себя, против сложившегося статус кво? С какой вероятностью дело, затрагивающее крупную мафиозную организацию, имеющую своих людей и в МВД, и в других ведомствах, не будет под влиянием этой мафиозной организации закрыто и похоронено на самой ранней стадии? Риторические вопросы.
Получается, что скорее всего происходящее — не борьба с коррупцией, а либо одно из движений по укреплению Системы, либо борьба внутри нее. В пользу последнего говорит то, что видимо руководит операцией министр внутренних дел Грызлов, а самый высокопоставленный чиновник среди арестованных — руководитель одного из департаментов МЧС, где министром — предшественник и соперник Грызлова в борьбе за руководство правящей партией Сергей Шойгу. Одновременно, так как аресты производились среди сотрудников московской милиции, начатое дело бьет и по другому влиятельному сопернику Грызлова — мэру Лужкову.
Такая, значит, теперь у нас политическая борьба. Но если механизмом политической борьбы стали масштабные уголовные дела и репрессии, впору и правда вспомнить о 1937-м годе: это уже те же методы, хотя еще и не в том масштабе.