Личность. Путь славы и трагедии. Татьяна Самойлова.
10-06-2017 14:41
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Это цитата сообщения ulakisa Оригинальное сообщение
[497x700]Предлагаемые вашему вниманию страницы взяты из будущей автобиографической книги под условным пока названием «Сказки Соломона», над которой сейчас работает автор. Публикация этих страниц посвящается памяти Татьяны Самойловой.
Неисповедимы судьбы людские — великая древняя истина. История нашей любви с Татьяной Самойловой началась в 1963 году, на далеком Памире, когда она еще не знала о моем существовании, а я знал о ней лишь как о великой кинозвезде, обитающей где-то в небесах славы!…
Будучи в это время студентом режиссерского факультета ВГИКа, я снимал тогда свою первую экранную работу, проходя практику на киностудии «Таджикфильм». Фильм был отправлен на Всесоюзный кинофестиваль в Ленинград (1964 г.),
Через несколько часов после того, как я появился в гостинице, нас начали развозить в автобусах по кинотеатрам, где проходили фестивальные просмотры и где мы должны были выступать, представляя свои картины. А во второй половине дня повезли обратно в гостиницу обедать. Уставший после бессонной ночи, я заснул в автобусе. Сквозь сон слышу — журналисты берут у кого-то интервью, и женский голос повторяет: «Да тише вы, не орите, человек спит».
Проснулся я от того, что кто-то теребил меня за плечо. Открыв глаза, я увидел, что рядом стоит очаровательная девушка. «Все, — сказала она, -приехали, выходим». Я поблагодарил. «Идемте обедать», — сказала она.
По дороге своими еще не совсем проснувшимися мозгами я лихорадочно соображал, откуда я ее знаю, где я ее видел. Наконец не выдержал и спросил. «Не ломайте голову», — рассмеялась она. И вдруг до меня дошло, что это Татьяна Самойлова!
Не так давно мы с приятелем смотрели фильм «Леон Гаррос ищет друга». Я был так очарован героиней, что, толкнув приятеля в бок, пошутил: «Я на ней женюсь». Спустя какое-то время мы с ним же были в театре «Современник». Теперь он толкнул меня в бок: «Смотри, вон сидит твоя невеста.» В нескольких рядах от нас сидел маршал Жуков с женой, а рядом с ними Таня с отцом — Евгением Валериановичем Самойловым.
И вот она рядом, знаменитая Татьяна Самойлова, игра которой трогала до слез даже таких звезд кино, как Джина Лоллобриджида и Софи Лорен. Так как же после этого не верить предчувствиям?!
[700x600]
Фестивальная жизнь закружила нас — выступления, встречи, знакомства, ночное застолье. Помню, Таня познакомила меня с Иннокентием Михайловичем Смоктуновским, в то время просто Кешей, с которым она снималась в фильме «Неотправленное письмо».
«Знакомься, Кеша, — сказала она, представляя меня, — это дорогой для меня человек!» Кеша был немного выпивший: «Здравствуйте, очередной дорогой человек!» — съязвил он. Я чуть не вспылил, но сдержался…
Через два-три дня, в том же ресторане, Кеша подошел к нашему столику своей изящной походкой, про которую говорили, что сам выход Смоктуновского на сцену — это уже искусство, и, ерничая, спросил: «Так вы еще не съехались в один номер?». На что Таня, рассмеявшись и поддерживая шутливый тон разговора, сказала: «Без штампа в паспорте коридорные не разрешают!». «Очередное ханжество, — сказал Кеша и обратился к соседним столикам: — Ребята, за мной — поможем влюбленным!»
Наши отношения развивались так стремительно, что мы еще и родителям ничего не успели сообщить, а по Москве уже пошли слухи, что Таня выходит замуж за какого-то режиссера, кажется, за Михаила Калатозова, который был в два раза старше ее (Михаил Калатозов — режиссер фильмов «Летят журавли» и «Неотправленное письмо», в которых снималась Татьяна Самойлова). Естественно, что слухи дошли до родителей, и Танина мама, чтобы как-то смягчить ситуацию, дала телеграмму примерно такого содержания: «Танечка, неважно, что он значительно старше, зато хороший человек.»
Испытала ли она разочарование, когда она узнала, что это не Калатозов, не знаю, но, судя по дальнейшему ее очень теплому отношению ко мне, думаю, что нет.
В Москве я попал в замечательный Танин дом — любимый кинозрителями Евгений Валерианович Самойлов, умная мама из интеллигентной питерской семьи — Зинаида Ильинична Левина, про которую Евгений Валерианович как-то сказал: «Если бы не было Зины, не было бы и актера Самойлова… Она не только мой критик, она мой талисман». И младший Танин брат Алеша.
Семье Самойловых я благодарен за глубинное погружение в мир театра и кино, за те посиделки и застольные разговоры, которые формировали во мне — тогда еще студенте — понимание жизни в искусстве. Здесь я встретил такие яркие личности, как Борис Николаевич Ливанов, Михаил Иванович Царев, Борис Федорович Андреев, Цицилия Львовна Мансурова, Юрий Васильевич Катин-Ярцев и многие другие, имена которых украшают сегодня энциклопедию российского театра. Их рассказы о жизни, о времени и о себе — это бесценные университеты.
Меня нередко спрашивали: что значит быть мужем Татьяны Самойловой -великой кинозвезды? А что значит вообще быть женой или мужем творческого человека? Все мы — клубок противоречий, особенно актерская душа. Чтобы исполнить роль, надо ведь не просто грим сменить, надо на время сменить и душу, чтобы тебе не кричали вслед по Станиславскому: «не верю». А потом обратно вернуться в свою душу. В этом процессе туда и обратно что-то теряется, что-то приобретается. Сложная профессия.
Всей этой палитрой мастерства обладала Татьяна Самойлова. Она, конечно же, родилась актрисой — тонкая душой, ранимая, впечатлительная.
Во время репетиций Таня настолько входила в образ, что, возвращаясь домой, еще долго оставалась Анной и лишь постепенно, через несколько часов, опять становилась Танечкой. А когда снимался финал фильма, где Анна бросается под поезд, то вся съемочная группа была напряжена, а машиниста паровоза специально предупредили быть особо внимательным, так как боялись, что Таня может войти в образ Анны настолько глубоко, что действительно совершит самоубийство.
Благодаря Тане мне довелось познакомиться со многими звездами отечественного и мирового кино, и я с полной ответственностью могу сказать, что даже на их фоне Таня выглядела актрисой высокоинтеллектуального плана. Для нее создаваемый образ — это не застывшее полотно, а живая плоть, в которую она нередко вносила свои личные черты и правки. Ее радостное подпрыгивание на одной ноге («журавлики-кораблики летят под небесами…») в фильме «Летят журавли» — это штрих ее собственного характера, это она и есть.
[545x654]
Ну а вне профессии она — Белка, как называли ее дома за раскосый разрез глаз, — веселая, смешная, задорная, со всеми плюсами и минусами актерской жизни.
При всем том, что выросла Таня в тепличной семейной обстановке, кисейной барышней она никогда не была. Помню, как-то мы втроем вместе с Галей Кожуховой завтракали в ресторане «София» на площади Маяковского. Какой-то подвыпивший тип, видимо, не узнав Самойлову, позволил себе хамскую выходку. Я не успел даже головы повернуть, как он получил от Тани такую затрещину, что отлетел к соседнему столику, где ему еще и добавили. Одним словом, рука у нее была тяжелая.
Но не только уличный хулиган мог получить от нее отпор. Однажды в Москву приехал президент Индонезии Сукарно — мужчина щеголеватый, увлекающийся искусством и женщинами. Он любил видеть на своих приемах представителей театра и кино.
Так и в этот раз на прием, который был устроен в его честь в правительственной резиденции на Ленинских Горах, было приглашено много народа, в том числе и Таня Самойлова. Сукарно, увидев Таню, узнал ее, радостно заулыбался и посадил рядом с собой. По ходу беседы он достал пачку необычных в то время для нас черных сигарет и угостил всех. Все закурили, и Таня тоже.
И тут раздался голос: «Вы напрасно курите. От табака портится цвет лица, а ведь вы актриса, для вас это так важно». Это произнес высокий красивый мужчина. Таня холодно посмотрела на него, демонстративно раздавила сигарету в пепельнице и сказала: «Если член правительства советует мне не курить, то я курить не буду. Но если к тому же вы были бы еще и мужчиной, то воздержались бы давать советы женщине».
Наступила тишина. А потом мужчина извинился и перевел все в шутку. Это был Леонид Ильич Брежнев.
К чести Брежнева хочу добавить — никаких последствий эта реплика не имела, и он по-прежнему относился к Самойловой с уважением и симпатией. А представьте на его месте, скажем, Сталина?..
При всей независимости характера Таня в то же время была совершенно законопослушным советским человеком, почитающим власть.
Если бы не это советское законопослушание, то вся ее жизнь могла сложиться совершенно иначе.
[700x544]
Успех фильма «Летят журавли» был настолько ошеломляющим, что Таню смело можно было отнести к суперзвездам первой мировой тройки, хотя, как известно, Хрущев назвал героиню фильма «шлюхой». И вообще если бы Клод Лелуш, приехавший в это время в Москву, не увидел на «Мосфильме» только что законченную работу своего коллеги Сергея Павловича Урусевского «Летят журавли», то никаких фестивалей для этого фильма не было бы. После оценки Хрущева дирекция «Мосфильма» не собиралась отправлять фильм на фестиваль, и лишь восхищение и напористость Лелуша, сообщившего об этом фильме руководству Каннского фестиваля, сделали это.
[700x512]
За день до объявления результатов Каннского фестиваля (1958 г.), на котором Таня получила «Золотую пальмовую ветвь», будучи в гостях у Пабло Пикассо, она услышала от Пикассо такие примерно слова: «Сегодня, Танечка, ты еще очаровательная девочка, а завтра уже будешь недоступной мировой звездой.»
[700x529]
В то время Таню приглашали сниматься многие киностудии мира, в том числе и Голливуд. Еще до нашей «Анны Карениной» американцы предлагали ей эту экранизацию с Жераром Филипом в роли Вронского, и Сергей Павлович Урусевский шепнул ей тогда: «Соглашайся и оставайся». Но советское воспитание Татьяны и ее искренний, а не показной, патриотизм были сильнее. Тогда ведь в советской интерпретации остаться на Западе значило «предать Родину». Если бы она тогда сказала «да», то вся ее жизнь пошла бы по другому пути, но она сказала «нет»… И как это сегодня не покажется диким и неправдоподобным, но при всей ее мировой звездности и славе у нас даже не было где жить. Жили мы, снимая комнаты в чужих квартирах.
Перескакивая через десятилетия, вспоминаю, как праздновали 40-летие выхода фильма «Летят журавли» в кинотеатре «Ханжонков» на площади Маяковского в Москве. Мы тогда давно уже были с Таней не вместе, но она меня пригласила.
Этот вечер ярко врезался в память: грустная Таня в дешевой кофточке из какой-то тонкой ткани, на которой, оттягивая ее, висел орден. Подвыпивший Евгений Валерианович Самойлов, одиноко сидящий в фойе и смотрящий в пол. Забежавший на минуточку Андрей Вознесенский, чтобы подарить Тане букет красных роз. Публика, которая, как мне кажется, не всегда узнавала Самойлову. Я тоже не знал, куда приткнуться, и ходил неприкаянным. Нищий фуршет с водкой и колбасой.
[700x620]
Ее участие гарантировало успех фильму в любой стране. Но наша власть, как куркуль, сидящий на мешке, считала ее своей собственностью, «своим достоянием», как они выражались. До Тани почти не доходили приглашения, которые посылали ей продюсеры из разных стран. Власть отвечала за нее: Самойлова не может, она занята, она снимается в другом фильме.
Это было враньем. Работы почти не было. В мелкосюжетных картинах Таня сниматься не хотела, да и режиссеры таких фильмов побаивались приглашать актрису такого уровня. Это был замкнутый круг, из которого проистекали депрессия и уныние. Не могу утверждать, но говорят, что даже наша «Анна Каренина» была запущена лишь потому, что Голливуд пригласил Самойлову на ту же роль.
Таня из месяца в месяц приходила на «Мосфильм» с одним и тем же вопросом: «Есть ли работа?». Ей отвечали: «Пока нет».
А потом было много других событий, мы расстались и встретились лишь через много лет в московском Доме кино. Таня была уже со своим малолетним сынишкой Димой. «Привет, Белочка!» — крикнул я ей. «Мама, откуда дядя знает, как тебя зовут?» — удивился сынишка. «Это секрет!» — загадочно улыбнулась мама.
Потом прошло еще немало лет, и мы опять встретились в том же Доме кино. «Привет, Танюша», — сказал я ей. Таня рассеянно посмотрела на меня. «Мы с вами где-то встречались?!» — не то с вопросом, не то с восклицанием сказала она. «Да, Танечка, встречались», — сказал я. «Боже, прости!» — вдруг воскликнула она и обняла меня.
И опять шли годы. Иногда до меня доходила информация о событиях, связанных с Таней. Информация эта не была радостной — одиночество, болезни, смерть родителей.
А лет шесть-семь назад меня пригласил один из российских федеральных каналов принять участие в фильме о Татьяне Самойловой «Пятьдесят лет одиночества». Мотивировка была проста — помочь больной нуждающейся актрисе.
Естественно, что я согласился без колебаний. В этом фильме принимали участие многие уважаемые мною люди — в том числе Алексей Баталов, Василий Лановой и другие друзья Татьяны Евгеньевны. К сожалению, результат не оказался положительным. Разве что любители чужого горя насладились в полной мере. Как бы там ни было, но после этого ни один из названных мною друзей Тани в подобных передачах больше не соглашался участвовать.
А спустя время телевидение «праздновало» 55-летний юбилей фильма «Летят журавли».
У меня нет слов, чтобы описать тот моральный уровень, который царил на экране. Старую и не совсем здоровую женщину со многими нелегкими жизненными проблемами, не ясно понимающую, что вокруг происходит, самодовольные сытые «журналюги», ерничая и смакуя чужое горе в угоду низкопробному рейтингу, буквально раздевали на экране. Скрытая камера тайно из-за угла снимает тяжело бредущую по улице бедно одетую женщину, а комментатор «со вкусом» рассказывает о ее жизни. О том, как она изо дня в день обходит близлежащие кафе и рестораны в надежде, что кто-нибудь ее узнает и накормит. Каждый день она заходит в эти кафешки и читает меню, но никогда ничего не заказывает — не на что. И вот наконец официант сжалился над ней и принес стакан чая и бутылку воды. И все это в кадре, тайно подсмотренное скрытой камерой.
Камера заглядывает к ней в шкаф -смотрите, у нее еще осталось несколько шуб (давно съеденных молью), которые когда-то дарили поклонники великой кинозвезде.
Камера ловит ее шепот, обращенный к самой себе: «Денег нет. и в магазинах ничего нет».
И все это по центральному телевидению на весь мир!
Поговорите с коллегами Татьяны Евгеньевны по актерской гильдии, и они расскажут, как почти взламывали дверь ее квартиры, чтобы спасти великую актрису от холода и темноты — все было отключено за неуплату — нет денег.
А в другой программе представительница Гильдии киноактеров Союза кинематографистов, обиженная критикой зала, сообщила, что все это неправда, Татьяна Евгеньевна ни в чем, кроме общения, не нуждается, так как Союз кинематографистов активно помогает ей, доплачивая 600 рублей в месяц… Да, да, вы не ослышались — шестьсот рублей в месяц — двадцать долларов. За актерскую мировую славу нашего кино.
А совсем недавно — несколько месяцев назад — я нашел в своем почтовом ящике журнал «Тайны звезд», с которым до того знаком не был (№ 37 от 9 апреля 2013 года). На обложке фотография старой женщины в больничном одеянии с растерянной улыбкой и широко открытыми глазами. Через несколько страниц эта же фотография повторяется общим планом. Теперь мы видим несчастную бабушку уже во весь рост — с опухшими венозными ногами, в стоптанных шлепанцах на босу ногу.
А дальше идет текст, который я даже цитировать не решаюсь — о том, сколько было выкидышей у Татьяны Самойловой, сколько абортов, сколько чисток и от кого, о ее ментальных болезнях и душевном состоянии.
После этого идут фото ослепительно красивой девушки, лицо которой в свое время знали кинозрители всего мира. И наконец фотографии ее любимых мужчин.
И тут я онемел. После фотографии Василия Ланового, под моим именем стояло фото моего отца, которого нет уже почти пятьдесят лет, а само фото сделано в 30-е годы прошлого века в местах политзаключения.
Можете представить мое состояние -шок.
Надо ли продолжать?! Какими моральными качествами должны обладать люди, творящие все это. Кто дал им право копаться в личных судьбах людей?
В былые времена за гораздо меньшее вызывали на дуэль. Хотя, впрочем, на дуэль вызывали достойных, а таких просто секли кнутом на конюшне.
Но не в них даже дело. Дело в нас, если мы это смотрим, это разрешаем, за это платим. Если мы допустили, что наш кумир, которого обожали миллионы, дошел до такого. Кто тогда мы?!
[700x576]
Было ли в истории мирового кинематографа что-либо похожее на жизнь и судьбу Татьяны Евгеньевны Самойловой — актрисы, принесшей России мировую славу?
Можете ли вы представить себе Грету Гарбо, Вивьен Ли или Одри Хепберн в таком положении? Можете ли вы представить себе кого-нибудь из них стоящей у Дома кино растерянной и плачущей, потому что какой-то охранник, не признав в этой бедно одетой женщине мировую звезду, не дает ей войти. В кошмарном сне такого представить нельзя, но такое тоже было с Татьяной Самойловой.
Выходит, этим мы отплатили ей за порядочность, патриотизм и преданность родине? Скажи она тогда, в рукоплещущих ей Каннах, «да», и вся жизнь ее была бы другой.
Так что же мы за страна? На каком моральном уровне мы находимся? Когда же мы поймем, что не паясничающий Жерар Депардье является нашим героем, а она - Татьяна Самойлова.
Сол Шульман
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Это цитата сообщения ulakisa Оригинальное сообщение
[497x700]Предлагаемые вашему вниманию страницы взяты из будущей автобиографической книги под условным пока названием «Сказки Соломона», над которой сейчас работает автор. Публикация этих страниц посвящается памяти Татьяны Самойловой.Неисповедимы судьбы людские — великая древняя истина. История нашей любви с Татьяной Самойловой началась в 1963 году, на далеком Памире, когда она еще не знала о моем существовании, а я знал о ней лишь как о великой кинозвезде, обитающей где-то в небесах славы!…
Будучи в это время студентом режиссерского факультета ВГИКа, я снимал тогда свою первую экранную работу, проходя практику на киностудии «Таджикфильм». Фильм был отправлен на Всесоюзный кинофестиваль в Ленинград (1964 г.),
Через несколько часов после того, как я появился в гостинице, нас начали развозить в автобусах по кинотеатрам, где проходили фестивальные просмотры и где мы должны были выступать, представляя свои картины. А во второй половине дня повезли обратно в гостиницу обедать. Уставший после бессонной ночи, я заснул в автобусе. Сквозь сон слышу — журналисты берут у кого-то интервью, и женский голос повторяет: «Да тише вы, не орите, человек спит».
Проснулся я от того, что кто-то теребил меня за плечо. Открыв глаза, я увидел, что рядом стоит очаровательная девушка. «Все, — сказала она, -приехали, выходим». Я поблагодарил. «Идемте обедать», — сказала она.
По дороге своими еще не совсем проснувшимися мозгами я лихорадочно соображал, откуда я ее знаю, где я ее видел. Наконец не выдержал и спросил. «Не ломайте голову», — рассмеялась она. И вдруг до меня дошло, что это Татьяна Самойлова!
Не так давно мы с приятелем смотрели фильм «Леон Гаррос ищет друга». Я был так очарован героиней, что, толкнув приятеля в бок, пошутил: «Я на ней женюсь». Спустя какое-то время мы с ним же были в театре «Современник». Теперь он толкнул меня в бок: «Смотри, вон сидит твоя невеста.» В нескольких рядах от нас сидел маршал Жуков с женой, а рядом с ними Таня с отцом — Евгением Валериановичем Самойловым.
И вот она рядом, знаменитая Татьяна Самойлова, игра которой трогала до слез даже таких звезд кино, как Джина Лоллобриджида и Софи Лорен. Так как же после этого не верить предчувствиям?!
[700x600]Фестивальная жизнь закружила нас — выступления, встречи, знакомства, ночное застолье. Помню, Таня познакомила меня с Иннокентием Михайловичем Смоктуновским, в то время просто Кешей, с которым она снималась в фильме «Неотправленное письмо».
«Знакомься, Кеша, — сказала она, представляя меня, — это дорогой для меня человек!» Кеша был немного выпивший: «Здравствуйте, очередной дорогой человек!» — съязвил он. Я чуть не вспылил, но сдержался…
Через два-три дня, в том же ресторане, Кеша подошел к нашему столику своей изящной походкой, про которую говорили, что сам выход Смоктуновского на сцену — это уже искусство, и, ерничая, спросил: «Так вы еще не съехались в один номер?». На что Таня, рассмеявшись и поддерживая шутливый тон разговора, сказала: «Без штампа в паспорте коридорные не разрешают!». «Очередное ханжество, — сказал Кеша и обратился к соседним столикам: — Ребята, за мной — поможем влюбленным!»
Наши отношения развивались так стремительно, что мы еще и родителям ничего не успели сообщить, а по Москве уже пошли слухи, что Таня выходит замуж за какого-то режиссера, кажется, за Михаила Калатозова, который был в два раза старше ее (Михаил Калатозов — режиссер фильмов «Летят журавли» и «Неотправленное письмо», в которых снималась Татьяна Самойлова). Естественно, что слухи дошли до родителей, и Танина мама, чтобы как-то смягчить ситуацию, дала телеграмму примерно такого содержания: «Танечка, неважно, что он значительно старше, зато хороший человек.»
Испытала ли она разочарование, когда она узнала, что это не Калатозов, не знаю, но, судя по дальнейшему ее очень теплому отношению ко мне, думаю, что нет.
В Москве я попал в замечательный Танин дом — любимый кинозрителями Евгений Валерианович Самойлов, умная мама из интеллигентной питерской семьи — Зинаида Ильинична Левина, про которую Евгений Валерианович как-то сказал: «Если бы не было Зины, не было бы и актера Самойлова… Она не только мой критик, она мой талисман». И младший Танин брат Алеша.
Семье Самойловых я благодарен за глубинное погружение в мир театра и кино, за те посиделки и застольные разговоры, которые формировали во мне — тогда еще студенте — понимание жизни в искусстве. Здесь я встретил такие яркие личности, как Борис Николаевич Ливанов, Михаил Иванович Царев, Борис Федорович Андреев, Цицилия Львовна Мансурова, Юрий Васильевич Катин-Ярцев и многие другие, имена которых украшают сегодня энциклопедию российского театра. Их рассказы о жизни, о времени и о себе — это бесценные университеты.
Меня нередко спрашивали: что значит быть мужем Татьяны Самойловой -великой кинозвезды? А что значит вообще быть женой или мужем творческого человека? Все мы — клубок противоречий, особенно актерская душа. Чтобы исполнить роль, надо ведь не просто грим сменить, надо на время сменить и душу, чтобы тебе не кричали вслед по Станиславскому: «не верю». А потом обратно вернуться в свою душу. В этом процессе туда и обратно что-то теряется, что-то приобретается. Сложная профессия.
Всей этой палитрой мастерства обладала Татьяна Самойлова. Она, конечно же, родилась актрисой — тонкая душой, ранимая, впечатлительная.
Во время репетиций Таня настолько входила в образ, что, возвращаясь домой, еще долго оставалась Анной и лишь постепенно, через несколько часов, опять становилась Танечкой. А когда снимался финал фильма, где Анна бросается под поезд, то вся съемочная группа была напряжена, а машиниста паровоза специально предупредили быть особо внимательным, так как боялись, что Таня может войти в образ Анны настолько глубоко, что действительно совершит самоубийство.
Благодаря Тане мне довелось познакомиться со многими звездами отечественного и мирового кино, и я с полной ответственностью могу сказать, что даже на их фоне Таня выглядела актрисой высокоинтеллектуального плана. Для нее создаваемый образ — это не застывшее полотно, а живая плоть, в которую она нередко вносила свои личные черты и правки. Ее радостное подпрыгивание на одной ноге («журавлики-кораблики летят под небесами…») в фильме «Летят журавли» — это штрих ее собственного характера, это она и есть.
[545x654]Ну а вне профессии она — Белка, как называли ее дома за раскосый разрез глаз, — веселая, смешная, задорная, со всеми плюсами и минусами актерской жизни.
При всем том, что выросла Таня в тепличной семейной обстановке, кисейной барышней она никогда не была. Помню, как-то мы втроем вместе с Галей Кожуховой завтракали в ресторане «София» на площади Маяковского. Какой-то подвыпивший тип, видимо, не узнав Самойлову, позволил себе хамскую выходку. Я не успел даже головы повернуть, как он получил от Тани такую затрещину, что отлетел к соседнему столику, где ему еще и добавили. Одним словом, рука у нее была тяжелая.
Но не только уличный хулиган мог получить от нее отпор. Однажды в Москву приехал президент Индонезии Сукарно — мужчина щеголеватый, увлекающийся искусством и женщинами. Он любил видеть на своих приемах представителей театра и кино.
Так и в этот раз на прием, который был устроен в его честь в правительственной резиденции на Ленинских Горах, было приглашено много народа, в том числе и Таня Самойлова. Сукарно, увидев Таню, узнал ее, радостно заулыбался и посадил рядом с собой. По ходу беседы он достал пачку необычных в то время для нас черных сигарет и угостил всех. Все закурили, и Таня тоже.
И тут раздался голос: «Вы напрасно курите. От табака портится цвет лица, а ведь вы актриса, для вас это так важно». Это произнес высокий красивый мужчина. Таня холодно посмотрела на него, демонстративно раздавила сигарету в пепельнице и сказала: «Если член правительства советует мне не курить, то я курить не буду. Но если к тому же вы были бы еще и мужчиной, то воздержались бы давать советы женщине».
Наступила тишина. А потом мужчина извинился и перевел все в шутку. Это был Леонид Ильич Брежнев.
К чести Брежнева хочу добавить — никаких последствий эта реплика не имела, и он по-прежнему относился к Самойловой с уважением и симпатией. А представьте на его месте, скажем, Сталина?..
При всей независимости характера Таня в то же время была совершенно законопослушным советским человеком, почитающим власть.
Если бы не это советское законопослушание, то вся ее жизнь могла сложиться совершенно иначе.
[700x544]Успех фильма «Летят журавли» был настолько ошеломляющим, что Таню смело можно было отнести к суперзвездам первой мировой тройки, хотя, как известно, Хрущев назвал героиню фильма «шлюхой». И вообще если бы Клод Лелуш, приехавший в это время в Москву, не увидел на «Мосфильме» только что законченную работу своего коллеги Сергея Павловича Урусевского «Летят журавли», то никаких фестивалей для этого фильма не было бы. После оценки Хрущева дирекция «Мосфильма» не собиралась отправлять фильм на фестиваль, и лишь восхищение и напористость Лелуша, сообщившего об этом фильме руководству Каннского фестиваля, сделали это.
[700x512]За день до объявления результатов Каннского фестиваля (1958 г.), на котором Таня получила «Золотую пальмовую ветвь», будучи в гостях у Пабло Пикассо, она услышала от Пикассо такие примерно слова: «Сегодня, Танечка, ты еще очаровательная девочка, а завтра уже будешь недоступной мировой звездой.»
[700x529]В то время Таню приглашали сниматься многие киностудии мира, в том числе и Голливуд. Еще до нашей «Анны Карениной» американцы предлагали ей эту экранизацию с Жераром Филипом в роли Вронского, и Сергей Павлович Урусевский шепнул ей тогда: «Соглашайся и оставайся». Но советское воспитание Татьяны и ее искренний, а не показной, патриотизм были сильнее. Тогда ведь в советской интерпретации остаться на Западе значило «предать Родину». Если бы она тогда сказала «да», то вся ее жизнь пошла бы по другому пути, но она сказала «нет»… И как это сегодня не покажется диким и неправдоподобным, но при всей ее мировой звездности и славе у нас даже не было где жить. Жили мы, снимая комнаты в чужих квартирах.
Перескакивая через десятилетия, вспоминаю, как праздновали 40-летие выхода фильма «Летят журавли» в кинотеатре «Ханжонков» на площади Маяковского в Москве. Мы тогда давно уже были с Таней не вместе, но она меня пригласила.
Этот вечер ярко врезался в память: грустная Таня в дешевой кофточке из какой-то тонкой ткани, на которой, оттягивая ее, висел орден. Подвыпивший Евгений Валерианович Самойлов, одиноко сидящий в фойе и смотрящий в пол. Забежавший на минуточку Андрей Вознесенский, чтобы подарить Тане букет красных роз. Публика, которая, как мне кажется, не всегда узнавала Самойлову. Я тоже не знал, куда приткнуться, и ходил неприкаянным. Нищий фуршет с водкой и колбасой.
[700x620]Ее участие гарантировало успех фильму в любой стране. Но наша власть, как куркуль, сидящий на мешке, считала ее своей собственностью, «своим достоянием», как они выражались. До Тани почти не доходили приглашения, которые посылали ей продюсеры из разных стран. Власть отвечала за нее: Самойлова не может, она занята, она снимается в другом фильме.
Это было враньем. Работы почти не было. В мелкосюжетных картинах Таня сниматься не хотела, да и режиссеры таких фильмов побаивались приглашать актрису такого уровня. Это был замкнутый круг, из которого проистекали депрессия и уныние. Не могу утверждать, но говорят, что даже наша «Анна Каренина» была запущена лишь потому, что Голливуд пригласил Самойлову на ту же роль.
Таня из месяца в месяц приходила на «Мосфильм» с одним и тем же вопросом: «Есть ли работа?». Ей отвечали: «Пока нет».
А потом было много других событий, мы расстались и встретились лишь через много лет в московском Доме кино. Таня была уже со своим малолетним сынишкой Димой. «Привет, Белочка!» — крикнул я ей. «Мама, откуда дядя знает, как тебя зовут?» — удивился сынишка. «Это секрет!» — загадочно улыбнулась мама.
Потом прошло еще немало лет, и мы опять встретились в том же Доме кино. «Привет, Танюша», — сказал я ей. Таня рассеянно посмотрела на меня. «Мы с вами где-то встречались?!» — не то с вопросом, не то с восклицанием сказала она. «Да, Танечка, встречались», — сказал я. «Боже, прости!» — вдруг воскликнула она и обняла меня.
И опять шли годы. Иногда до меня доходила информация о событиях, связанных с Таней. Информация эта не была радостной — одиночество, болезни, смерть родителей.
А лет шесть-семь назад меня пригласил один из российских федеральных каналов принять участие в фильме о Татьяне Самойловой «Пятьдесят лет одиночества». Мотивировка была проста — помочь больной нуждающейся актрисе.
Естественно, что я согласился без колебаний. В этом фильме принимали участие многие уважаемые мною люди — в том числе Алексей Баталов, Василий Лановой и другие друзья Татьяны Евгеньевны. К сожалению, результат не оказался положительным. Разве что любители чужого горя насладились в полной мере. Как бы там ни было, но после этого ни один из названных мною друзей Тани в подобных передачах больше не соглашался участвовать.
А спустя время телевидение «праздновало» 55-летний юбилей фильма «Летят журавли».
У меня нет слов, чтобы описать тот моральный уровень, который царил на экране. Старую и не совсем здоровую женщину со многими нелегкими жизненными проблемами, не ясно понимающую, что вокруг происходит, самодовольные сытые «журналюги», ерничая и смакуя чужое горе в угоду низкопробному рейтингу, буквально раздевали на экране. Скрытая камера тайно из-за угла снимает тяжело бредущую по улице бедно одетую женщину, а комментатор «со вкусом» рассказывает о ее жизни. О том, как она изо дня в день обходит близлежащие кафе и рестораны в надежде, что кто-нибудь ее узнает и накормит. Каждый день она заходит в эти кафешки и читает меню, но никогда ничего не заказывает — не на что. И вот наконец официант сжалился над ней и принес стакан чая и бутылку воды. И все это в кадре, тайно подсмотренное скрытой камерой.
Камера заглядывает к ней в шкаф -смотрите, у нее еще осталось несколько шуб (давно съеденных молью), которые когда-то дарили поклонники великой кинозвезде.
Камера ловит ее шепот, обращенный к самой себе: «Денег нет. и в магазинах ничего нет».
И все это по центральному телевидению на весь мир!
Поговорите с коллегами Татьяны Евгеньевны по актерской гильдии, и они расскажут, как почти взламывали дверь ее квартиры, чтобы спасти великую актрису от холода и темноты — все было отключено за неуплату — нет денег.
А в другой программе представительница Гильдии киноактеров Союза кинематографистов, обиженная критикой зала, сообщила, что все это неправда, Татьяна Евгеньевна ни в чем, кроме общения, не нуждается, так как Союз кинематографистов активно помогает ей, доплачивая 600 рублей в месяц… Да, да, вы не ослышались — шестьсот рублей в месяц — двадцать долларов. За актерскую мировую славу нашего кино.
А совсем недавно — несколько месяцев назад — я нашел в своем почтовом ящике журнал «Тайны звезд», с которым до того знаком не был (№ 37 от 9 апреля 2013 года). На обложке фотография старой женщины в больничном одеянии с растерянной улыбкой и широко открытыми глазами. Через несколько страниц эта же фотография повторяется общим планом. Теперь мы видим несчастную бабушку уже во весь рост — с опухшими венозными ногами, в стоптанных шлепанцах на босу ногу.
А дальше идет текст, который я даже цитировать не решаюсь — о том, сколько было выкидышей у Татьяны Самойловой, сколько абортов, сколько чисток и от кого, о ее ментальных болезнях и душевном состоянии.
После этого идут фото ослепительно красивой девушки, лицо которой в свое время знали кинозрители всего мира. И наконец фотографии ее любимых мужчин.
И тут я онемел. После фотографии Василия Ланового, под моим именем стояло фото моего отца, которого нет уже почти пятьдесят лет, а само фото сделано в 30-е годы прошлого века в местах политзаключения.
Можете представить мое состояние -шок.
Надо ли продолжать?! Какими моральными качествами должны обладать люди, творящие все это. Кто дал им право копаться в личных судьбах людей?
В былые времена за гораздо меньшее вызывали на дуэль. Хотя, впрочем, на дуэль вызывали достойных, а таких просто секли кнутом на конюшне.
Но не в них даже дело. Дело в нас, если мы это смотрим, это разрешаем, за это платим. Если мы допустили, что наш кумир, которого обожали миллионы, дошел до такого. Кто тогда мы?!
[700x576]Было ли в истории мирового кинематографа что-либо похожее на жизнь и судьбу Татьяны Евгеньевны Самойловой — актрисы, принесшей России мировую славу?
Можете ли вы представить себе Грету Гарбо, Вивьен Ли или Одри Хепберн в таком положении? Можете ли вы представить себе кого-нибудь из них стоящей у Дома кино растерянной и плачущей, потому что какой-то охранник, не признав в этой бедно одетой женщине мировую звезду, не дает ей войти. В кошмарном сне такого представить нельзя, но такое тоже было с Татьяной Самойловой.
Выходит, этим мы отплатили ей за порядочность, патриотизм и преданность родине? Скажи она тогда, в рукоплещущих ей Каннах, «да», и вся жизнь ее была бы другой.
Так что же мы за страна? На каком моральном уровне мы находимся? Когда же мы поймем, что не паясничающий Жерар Депардье является нашим героем, а она - Татьяна Самойлова.
Сол Шульман
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Личность. Путь славы и трагедии. Татьяна Самойлова. | Ядония_Раш - Мир, входящему с добром! |
Лента друзей Ядония_Раш
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»