В свою очередь комментарий по интересующему нас вопросу предоставляет и известный «Библейский словарь» Эрика Нюстрема. В разделе «Крест» мы можем прочесть следующую информацию:
«Слово крест, лат. «крукс», первоначально обозначало вообще позорный столб или столб мучения, который мог иметь различную форму. У некоторых древних народов преступников привязывали к столбу за руки над головою, и выставляли их, таким образом, на общее посрамление и голодную смерть. Другой способ подобного наказания заключался в том, что врывали в землю заострённый столб и насаживали на него живого человека».
Познавательно то, как описывает интересующее нас обстоятельство А.Древс: «В христианском мире всегда считалось общепринятой истиной, что Христос «умер на кресте», причём крест должен иметь ту форму, которую мы встречаем на картинах художников, т.е. форму латинского креста, у которого поперечная горизонтальная перекладина короче вертикальной. На чём, однако, основано такое мнение?
Сами евангелисты не дают на этот счёт никаких указаний. Евреи обозначали орудие, которое у них служило для казни, словом «дерево». Под этим обозначением оно фигурирует и в греческом переводе Ветхого Завета, где орудие казни названо xylon – «дерево». Такое выражение для орудия казни мы встречаем и в Евангелии. Правда, здесь обычно употребляется выражение stauros, т.е. кол, столб, но stauros является обозначением, однозначным слову xylon. Латинским переводом обоих выражений является слово crux. Под этим словом римляне разумели вообще всякое орудие казни, нимало не задумываясь над тем, что, может, существовало какое-нибудь другое орудие казни, кроме кола или столба (patibulum, stripes), к которому обычно, как свидетельствует Ливий, приговорённый к смерти привязывался верёвками или цепями.
Так могла выглядеть казнь Господа Иисуса Христа
Мы не встречаем нигде никаких указаний на то, что в Палестине способ казни был каким-либо иным. Иудеи также имели обыкновение подвешивать осуждённых на смерть к столбу или дереву, заставляя преступника медленно умирать от жары, голода, жажды и от неизбежного омертвления мышц. «Пригвоздить к кресту» (stauroun, offligere, cruci) означало не «распять» в нашем смысле слова, а «мучить», «пытать», подвешивать к столбу или дереву» (А. Древс «Миф о Христе», М.1923, т.1, стр.83-85).
[показать] Несмотря на то, что в древние времена преступников могли казнить на орудиях смерти самого разного образца, в том числе и на обычных растущих в данной местности деревьях, столб, как метод казни, был наиболее известным и распространённым для совершения такого наказания. Тот же А.Древс замечает, что хотя «как орудие казни крест в разных частях Римской империи был неодинаковой формы» нередко это был «просто вертикально укреплённый в земле брус или бревно».
Это обстоятельство подтверждает и Херман Фульда в книге «Крест и распятие». Он пишет: «Не везде в местах, избираемых для публичной казни, можно было найти деревья. Поэтому в землю вкапывали обычное бревно. К нему привязывали или прибивали гвоздями преступников с поднятыми вверх руками, нередко привязывая или прибивая и ноги».
Обращаясь к случаю казни Иисуса, Фульда заключает: «Иисус умер на обычном столбе смерти, подтверждением чему служат: а) распространённый в то время на Востоке обычай использовать это орудие казни, б) косвенно сама история страданий Иисуса и в) многочисленные высказывания отцов ранней церкви» («Das Kreuz und die Kreuzigung», Hermann Fulda, Бреславль, 1878, стр.109, 219, 220).
Такое представление отражается и в заключении, которое сделал уже упомянутый выше профессор Пауль Вильгельм Шмидт: «Самый простой способ распятия, какой был у римлян,— повешение раздетого тела на столбе [...] Такая казнь не допускала ничего иного, кроме простого повешения, так как часто носила массовый характер, например: Вар — 2000 человек за один раз (Иосиф Флавий, „Иудейские древности“ XVII 10. 10), Квадрат („Иудейская война“ II 12. 6), прокуратор Феликс („Иудейская война“ II 15. 2 [13. 2]), Тит („Иудейская война“ VII. 1 [V 11. 1])» (Paul Wilhelm Schmidt «Die Geschichte Jesu», т. 2, Тюбинген—Лейпциг, 1904, с. 386—394).
На различных старинных изображениях мы можем увидеть подобные примеры распятых на столбах людей, что служит дополнительным подтверждением такого вида практиковавшегося в древности наказания.
Вообще, в среде исследователей наблюдаются разногласия не только по поводу формы орудия смерти Христа, но и того каким именно образом он был на нём распят. Например, английские учёные Пирс Митчелл и Мэтью Мэзиен, участвовавшие в исследовании, проведенном британским Медицинским королевским обществом, пришли к заключению, что нет никаких доказательств того, что Иисус был распят именно так, как показано в большинстве церковных миниатюр. Христос мог быть распят и другими способами, утверждают ученые. Исследователи обобщили свои выводы в апрельском номере журнала, выпускаемого «Royal Society of Medicine», в 2006 году.
По словам Пирса Митчелла, очевидным представляется тот факт, что людей могли подвергать казни через распятие разными способами. Осужденных пригвождали в разных позах и при помощи разнообразных средств. Распинаемого человека могли расположить не только вверх, но и вниз головой, а также и в других положениях.Так, на основании исследования обнаруженного в Израиле древнего захоронения распятого молодого человека учёные установили, что его «икры располагались по бокам вертикального бревна. Гвозди же вбивались ему в лодыжки, тогда как на руках этого осужденного никаких ран не было обнаружено» (Агентство "Франс Пресс").
Отсюда мы можем сделать вывод, что и в случае казни Иисуса Христа на столбе не представляется возможным определённо сказать, например, сколькими гвоздями были прибиты его руки и ноги, или в каком положении они были закреплены на самом столбе: в перекрещенном или вдоль столба (Ин.20:25). Впрочем, понятно, что различие вариантов никоим образом не может сказаться на самой ценности жертвенной искупительной крови Иисуса…
[показать] В заключение этого раздела хочется привести довольно интересны мысли, приводимые в книге Догонова «Заповеди от Господа Иисуса». В главе под названием «Боится ли Диавол крестов, икон…?» приводятся размышления автора, касающиеся интересующего нас вопроса формы орудия, на котором был распят Иисус, с медицинской точки зрения. Вот что он пишет:
«Для того чтобы убедиться на каком именно кресте – просто столбе или столбе с перекладиной, был казнен Иисус, нам поможет одна маленькая, но очень важная в этом деле деталь. Когда Иисус уже умер «один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тот час истекла кровь и вода» (Ин. 19:34). Так вот, из раны Иисуса истекла вода, потому что у него произошел отек легких. А, как известно, отек легких не мог произойти у Иисуса за 6 часов (Мар.15:25.34-37) если бы у Него руки были бы распяты горизонтально, а только мог произойти при поднятых вверх вертикально руках. Эту истину вам может подтвердить даже студент медицинского ВУЗа, если вы не верите Писанию, где говорится, что преступники и Иисус были повешены «на древе (бревне)» (Лук. 23:39; Дея. 5:30; 10:39).
Если физически здорового человека распять с горизонтально расставленными руками, как изображают распятого Иисуса, то у такового тоже произойдет отек легких, но не раньше чем через 48 часов. Преступникам, которых распяли также как и Иисуса «повесивши на древе» с вверх поднятыми руками, перебили ноги для того, чтобы их тела потеряли упор и повисли на руках, от чего сжались их грудные клетки, и у них быстрее наступила смерть от отека легких. Иисус умер раньше, чем преступники не потому, что Он был хоть чем-то слабее здоровьем, чем они; а потому что у Него или ноги были обессиленные оттого, что Его сильно избили, и Он нес на себе тяжелое бревно (орудие казни); или у Него под ногами не было упора, как он был у преступников, а если и был, то Иисус был распят так, что Его ноги или вообще не касались или едва касались оного (Мат.27:26;Ин.19:17,32)».
[показать]Приводя библейские параллели, автор также пишет: «Иисус сказал: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому» (Ин.3:14). А как Моисей вознес змию в пустыне? Моисей сделал «медного змея и выставил его на знамя(т.е. шест)» (Числ.21:8,9).
Итак, знание всех рассмотренных выше обстоятельств служит нам ответом на вопрос, почему ранние христиане не почитали крест и не использовали его изображение в своём служении или символике. В практике ранней церкви не присутствовало представление о «крестной» смерти Господа, так как тот был казнён вовсе не на кресте, а на столбе, одним из доказательств чему служит буквальное значение греческих слов «ставрос» и «ксилон». Лишь спустя столетия символ креста стал проникать в «христианскую» среду и постепенно занимать главенствующее место в церковной догматике. Причём, такая точка зрения была основана в большей степени на языческих традициях и ошибочном толковании значений известных греческих слов, присутствующих в библейском тексте в описании смерти Иисуса Христа.
Поэтому вполне естественно, что многие искренние христиане не могут позволить себе принять в качестве некоего «христианского» символа заведомо языческий религиозный элемент, к тому же ещё и обусловленный неверным грамматическим пониманием библейских выражений.
Почитать идол и орудие смерти?
Ещё одной причиной, по которой истинные христиане не приемлют присутствия в своём поклонении Богу креста, является то, что этот символ в церковной догматике превратился в объект почитания и преклонения. Многими людьми крест был даже принят в качестве талисмана, якобы оберегающего их от зла и несчастья. Историк Вил Дюрант, автор книги «Эпоха веры», подчёркивает это такими словами: «А что касается Христа, не только его вымышленное изображение, но и Его крест стали предметами культа, а для простых людей — даже магическими талисманами. Свойственная человеку фантазия превратила святые мощи, изображения и статуи в предметы культа; пред ними ставили свечи и курили фимиам, повергались ниц, целовали их, украшали цветами и надеялись на их чудотворную силу» («The Age of Faith»).
Однако может ли истинный ученик Христа позволить себе иметь подобное отношение к безжизненному предмету? Является ли «христианской» практика превращения такого предмета в разновидность талисмана или фетиша? Всё это скорее соответствовало бы языческой традиции, но никак не духу Библии. Поэтому вовсе не удивителен вывод, который сделал Александр Хислоп, применительно к кресту и его мистической составляющей: «На крест смотрят как на главный магический инструмент, как на главное убежище в минуту опасности и в час искушения, который способен надежно уберечь от любой силы зла… Магические свойства, приписываемые т.н. знаку креста, и соответствующее поклонение ему никогда не основывались на Священном Писании» (Александр Хислоп «Два Вавилона». Глава V. Ритуалы и обряды. Часть VI. Знак креста).
Впрочем, отношение к кресту как к фетишу не является чем-то удивительным. Как уже упоминалось ранее, религиозное почитание креста было присуще многим языческим культурам ещё задолго до «христианской» эпохи. В этой связи В.Н. Топоров обращает внимание на то, что мистическая «идея, связываемая с крестом, — выбор между счастьем и несчастьем, жизнью и смертью, процветанием и упадком. На этом основано использование креста в гаданиях, в качестве талисмана, амулета, оберега и т. п.» (Топоров В.Н. Крест. Мифы народов мира. Т. 2. М., 1992, с. 12-14).
Александр Хислоп, делая сравнение связи креста с языческой магической практикой, подчеркнул: «Тот же самый знак креста, которому сегодня поклоняется католический Рим, использовался в вавилонских Мистериях. Язычники приписывали кресту такие же магические свойства и воздавали ему такие же самые почести. То, что сегодня называется "христианским крестом", изначально совершенно не было связано с собранием верующих в Мессию, а было мистическим Тау халдеев и египтян - оригинальной формой буквы "Т" - инициала имени "Таммуз", что в древности одинаково писалось по-еврейски и по-халдейски. Это хорошо видно на дошедших до нас монетах и гравюрах по дереву. Эта Мистическая буква "Тау" наносилась на лоб тех, кто проходил погружение во время обряда инициации Мистерий, и использовалась в самых разнообразных случаях в качестве наиболее священного символа».
Автор далее замечает: «Мистический Тау, как символ великого бога, назывался "знак жизни" и использовался в качестве амулета, который носили у сердца. Им отмечались и официальные одеяния языческих священников, ровно как и римо-католических священников, его держали в руках короли как символ монаршего величия и ниспосланной свыше власти. Весталки языческого Рима носили знак креста на своих ожерельях точно так же, как сегодня это делают монашки. Так же поступали и египтяне, и многие варварские народы, с которыми первые были в контакте, о чем свидетельствуют дошедшие до нас памятники».
«Неудивительно, что в римо-католической церкви "знак креста" всегда и везде был инструментом крайнего суеверия и обмана» - делает заключение Хислоп.
Ещё более настораживающим служит известный факт использования креста в качестве одного из основных символов в культах поклонников Сатаны. Пожалуй, наиболее известным здесь является т.н. перевёрнутый крест. Согласно одной из трактовок, поднятый к верху нижний конец такого креста символизирует превосходство Сатаны над тремя лицами Троицы.
Понятно, что символ остаётся не более чем символом, а трактовка – трактовкой, но возникает вполне резонный вопрос: если столь «святой» крест так просто, всего лишь благодаря изменению его графического положения, превращается из «христианского» в сатанинский, то насколько разумно воспринимать его в качестве некоего рекомендуемого Богом символа христиан (чего Он, кстати, вовсе не делал)? Не подтверждают ли такие лёгкости в манипуляции значениями символикой полную бессмысленность «христианизации» креста? Это очень напоминает библейское обличение языческих «святых» идолов, бессильных, пустых и не способных постоять за себя:
«Кто-то срубил дерево в лесу, а рука ремесленника обработала его резцом. Серебром и золотом украшают его. Укрепляют их гвоздями и молотками, чтобы они не шатались. Они как пугало на огуречном поле, они не могут говорить. Их носят, потому что они не могут ступить и шага. Не бойтесь их, потому что они не могут причинить зла, да и добра делать не могут» (Иер.10:3-5).
Отсюда же пошла религиозная привычка совершать рукою перекрещивание себя или других, иначе называемое «осенение крестом». В «Католической энциклопедии» в этой связи замечается: «С давних времен обычай [креститься] сопровождал все заговоры и заклинания и считался средством защиты от духов тьмы» («TheCatholic Encyclopedia»).
Очевидным доказательством того, что т.н. крестное знамение имеет исключительно спиритическое происхождение, служат откровенные признания представителей оккультных учений. Так, авторитетнейшее лицо в оккультизме Элифас Левидавал следующее пояснение, как самому символу креста, так и обычаю перекрещивания рукой: «Знак Креста, принятый христианами, не принадлежит исключительно им. Он также каббалистичен, и представляет собою противодействие и четверичное уравновесие элементов. По оккультному стиху из “Патера” …мы видим, что первоначально было два способа выполнения его или, по крайней мере, две, очень различные формулы для выражения его смысла: одна для жрецов и посвященных, другая, дававшаяся неофитам и профанам.
[показать] Так, например, посвященный, поднося руку ко лбу говорит: Тебе; затем добавляет — принадлежит; и, неся руку к своей груди, добавлял — царство; затем к левому плечу — справедливость; и к правому плечу — милосердие. После чего он соединял обе руки, добавляя — во всех зарождающихся циклах — “Tibi sunt Malchut, et Geburah et Chassed per Aeonas”; — это есть абсолютно и высоко каббалистический знак креста, смысл которого, вследствие профанации гностицизма, был совершенно утрачен воинствующей и официальной церковью»(«Учение и ритуал высшей магии», том 2 — Трансцендентальная магия / Levi «Djgme et Rituel de la Haute Magie», vol.2.Transcendental Magic, p.88).
«Крестное знамение приобщает человека к духовным благам всей общины верующих, для которых этот знак был знамением религиозного сближения, иероглифом искупления и схемой доктрины» - пишет, рассуждая о смысле тайных знаков, Папюс, автор «Практической Магии».
«Крест, как вы знаете, не является только Христианским символом – пишет А.А. Бейли. - Это – общий символ света и сознания, он обозначает свет вертикальный и свет горизонтальный, силу притягательную и силу излучаемую, жизнь в душе и служение. Крестное Знамение, как его употребляют в Католической Церкви, касаясь лба, сердца и обоих плечей, является знаком материи. Он обозначает третий Аспект реальности. Крестное Знамение, которым должна осенить себя группа – это Знамение Христа и Христова Сознания» («Наваждение: Мировая Проблема». Эзотерическая энциклопедия).
Подобные признания последователей магии и оккультизма об использовании ими символа креста в практике своих учений рассудительные христиане не могут пропустить мимо своего внимания. Есть ли какой-либо смысл в повторении за язычниками их ритуалов, что те используют в своих оккультных мистериях? Можно ли христианину надеяться, что заимствование подобных небиблейских и, по сути, откровенно спиритических символов и символических действий будет одобрено Богом? Подобно кажется абсурдным!
Евангельский деятель Е.Н. Пушков, автор книги «Не смущайся!», так рассуждает над этим небиблейским обычаем, проникшем в христианство: «Осенение себя крестным знамением стало вводиться в практику после того, как Елена, мать Константина, совершила путешествие в Иерусалим, где, как гласит предание, нашла крест Иисуса Христа. Поверить этому трудно, потому что за триста лет крест давно бы сгнил. Решение по этому вопросу было вынесено позднее. Католики, православные, старообрядцы по-разному складывают пальцы правой руки при осенении себя крестным знамением. Кто из них прав? Судить не нам. С нашей стороны хочется сказать, что «без веры угодить Богу невозможно» (Евр. 11, 6). Без веры никакое крестное знамение не поможет, а если есть вера, то и осенять себя крестным знамением нет надобности. «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься...» (Д. Ап. 16, 31). Сама логика подсказывает, что человек может лишиться правой руки, даже обеих рук, но, веруя в Иисуса Христа, будет спасен без крестного знамения. В Священном Писании нам не оставлено ни повеления, ни совета осенять себя крестным знамением и почитать крест».
Да, в Христианских Греческих Писаниях слово, переведённое как "крест", употребляется довольно часто, но ни разу в смысле того, чтобы носить его образ или осенять себя крестным знамением (то есть, изображать крест движением руки). В то же время церкви разрабатывали свои доктрины и правила о том, как должно носить крест, какой он должен быть, как осенять себя крестом, какими и сколькими пальцами это делать, и т.д. Откуда всё это появилось? Подумать только, что из-за того, как человек складывает пальцы для осенения себя крестным знамением, многие были преследуемы и убиты! Это приводило к разделению церквей и государств.
Кто-то скажет, что придание подобного магического значения кресту не так заметно в среде протестантских церквей. Протестант Ральф Вудроу размышляет над этим вопросом так: «Протестанты, во всяком случае, большинство протестантов не верят в крестные знамения. Они также не преклоняются перед крестами и не используют их в качестве объектов поклонения. Они не считают кресты духовными ценностями, а скорее символами суеверия. Однако кресты по старинке остались у них на колокольнях, кафедрах и других предметах в качестве декораций» («Действительно ли крест христианский символ?»). Однако разве, несмотря на всё перечисленное выше, крест перестал иметь в этих церквах своё особое символическое значение?
В конце концов, «христианский» крест стал одним из самых распространённых образов, используемых омирщвлёнными людьми в качестве «модного» элемента или украшения. Поэтому вовсе не удивительно, что сегодня символика креста красуется и на лобовом стекле автомобилей, и на брелках с ключами, и на мочках ушей «продвинутых звёзд»…
После Константина заметные усилия по приданию кресту статуса особого священного символа приложили т.н. «церковные святые». Благодаря их стараниям церковная паства стала воспринимать распятие как безусловный предмет поклонения. Это наглядно отображено в словах католического «святого» XIII века Фомы Аквинского: «Кресту надлежит такое же поклонение, как Христу, т. е. культ latria [католическое обозначение высшей формы поклонения], и поэтому мы будем так обращаться к Кресту и молиться ему, как Самому Распятому».
К сожалению, прошедшие столетия никак не изменили отношение множества верующих людей к столь странному обожествлению креста. Члены многих современных церквей всё так же ставят перед собою распятие и совершают с его помощью свои молитвы. Поэтому вовсе не удивительно звучат слова другого католика, археолога Адольфа-Наполеона Дидрона: «Крест почитают не меньше, чем самого Христа; кресту поклоняются почти как самому Господу Богу». То же печальное обстоятельство подчёркивает и Александр Хислоп, когда говорит, что «Крест окружен почитанием, которое следует проявлять исключительно по отношению к Всевышнему».
Однако задумаемся, разве не является поклонение предмету прямым нарушением известной Божьей заповеди «Не делай себе резное или какое-либо другое изображение того, что в небесах вверху, на земле внизу или в водах ниже земли. Не кланяйся и не служи им, потому что я, твой Бог Иегова,— Бог, требующий исключительной преданности»? (Исх.20:4,5).
Разве не предупреждает Господь, что всякий, кто «поступает мерзко и делает резное или какое-либо другое изображение, совершает зло в глазах своего Бога Иеговы и оскорбляет его»? (Втор.4:25,26; Пс.115:4-8; Иер.10:3-5).
И разве не призывает нас Библия «хранить себя от идолов» и «убегать от идолопоклонства»? (1Ин.5:21; 1Кор.10:14).
Если же христиане «обратились от своих идолов к Богу, чтобы стать рабами живого и истинного Бога», то как они могут оправдать какое-либо воздавание почестей, а тем более, преклонение, направленные к безжизненному предмету в виде креста? (1Фес.1:9). Увы, «какое общение может быть у праведности с беззаконием? Или что общего у света с тьмой? …И какое согласие может быть между Божьим храмом и идолами?» (2Кор.6:14-18). Не превратил ли «христианский» мир крест в такой идол?
Почитание людьми креста есть ни что иное, как «нарушение заповеди Бога ради традиций» и это учение есть «всего лишь человеческие заповеди», а не Божье повеление (Мф.15:3,9).
Задумаемся и над другим печальным обстоятельством.
Как можно расценить факт почитания человеком орудия смерти? Ведь крест (если взять церковную точку зрения, что Божий Сын был распят именно на кресте) является ничем иным, как оружием, которым убили Иисуса; в таком случае люди возносят славу этому оружию! Как следствие тому, люди, считающие себя «христианами», покрывают это оружие золотом, украшают его цветами, вешают на стены своих домов и себе на шею, целуют его и молятся с его помощью. Не является ли подобное отношение к орудию убийства полнейшей нелепостью и признаком отсутствия элементарного здравомыслия?
Что есть крест? Это способ убийства человека. В древности было много иных видов оружия для убийства и наказания преступников. Для этого использовались, например, кинжалы, копья, повешение на виселице, отрубание головы топором или забивание до смерти плетью. Так, Библия сообщает, что Иакова, брата Иоанна, «убили мечом» (Деян.12:2). Подумаем на тем, что стали бы делать «христиане», если бы Иисуса казнили каким-то подобным способом, а не распятием. Приходиться делать вывод, что в таком случае символом «христианства» вполне могла стать виселица, плётка или топор! И как итог «христиане» молились бы этим предметам, ставили бы их на крыши своих церквей, покрывали золотом и учили бы свято почитать их, как символ человеческого «спасения». Можно ли себе такое представить?
Нет, такое кажется абсурдным! И не удивительно, что подобное считалось недопустимым первыми христианами, которым и в голову не приходило делать из оружия почитаемую святыню! Как признаёт в своей книге Зенон Косидовский «Крест долго ещё оставался в их восприятии воплощением чудовищного унижения и смерти. Им трудно было привыкнуть к нему как к символу спасения и новой жизни, поскольку в повседневной действительности он был им знаком как жуткое орудие пытки, как символ смерти, а не торжества. Об этом свидетельствуют, в частности, фрески в римских катакомбах. Там изображены как символы Иисуса добрый пастырь, жертвенный агнец (в соответствии с пророчеством Исаии 3:7 и Иеремии 11:19), чаще всего - таинственный знак рыбы, креста же нет нигде» («Сказания евангелистов». М., 1977, стр.215).
Однако разве не противоречат им более поздние т.н. «христиане», когда возводят в такой особенный ранг орудие смерти Иисуса, представляемым ими в качестве креста? В этой связи можно смело согласиться со словами, высказанными евангельским деятелем Е.Н. Пушковым: «Крест — орудие казни. Любящий Голгофского Страдальца будет ли обожествлять орудие казни и целовать его? Здравомыслящий человек, конечно, скажет: «Нет!». Тертуллиан и Ориген в III веке, когда постепенно крест стал предметом поклонения, свидетельствуют, что даже язычники укоряли христиан в идолопоклонстве, в обожествлении креста… Каждый мало-мальски мыслящий человек может сделать вывод, что для Апостолов и учеников Иисуса Христа он так и остался орудием казни любимого Учителя» («Не смущайся!»).
Подобное заключение мы находим и у историка Амброджо Донини, довольно определённо высказавшегося, что «экзальтированное отношение к кресту как к орудию пытки и одновременно прославления могло зародиться только за пределами Палестины» и, соответственно, не могло быть инициировано апостольской церковью («У истоков христианства»).
Впрочем, иногда можно услышать мнение, что с помощью подобного изображения распятия человек «вспоминает» Иисуса и проявляет тем самым веру в него. Но насколько здравым и соответствующим истине является такое мнение? Представим себе подобный пример из современности. В одной из статей христианского журнала читателю предлагалось задаться вопросом с помощью наглядного примера: «Если твой самый любимый друг был бы казнен по ложному обвинению, сделал бы ты тогда изображение орудия его казни (например, петлю палача или электрический стул или винтовку команды, снаряженной для расстрела), целовал бы эту копию, зажигал бы свечи перед ней или носил бы на шее как священное украшение? Это было бы невообразимо. Однако почитание креста не есть нечто иное. Тот факт, что крест является языческого происхождения, только еще ухудшает дело» («СБ», 1 октября 1989 г., стр.15-20).
Схожая мысль приводится в другом журнале, «Пробудитесь!». В статье, посвященной почитанию креста, говорится следующее: «Представьте, что кого-то из близких, дорогих вам людей жестоко убили. Оружие, которым было совершено преступление, передано в суд в качестве доказательства. Захотите ли вы хранить это оружие у себя? Фотографировать его? Делать его копии самых различных форм и размеров? Изготавливать ювелирные украшения, напоминающие это оружие? Или, может, в промышленном масштабе организовать производство его копий и продавать их друзьям и родственникам, чтобы они почитали их? Без сомнения, вам отвратительна такая мысль. Однако именно это происходит с крестом!» («Пробудитесь!», апрель 2006 г., стр.12,13).
Согласитесь, почитание орудия мучений и смерти кого бы то ни было, по меньшей мере, казалось бы глупостью, а по большей – кощунством! Ведь прославлять оружие, которым был убит человек, по сути, означало бы одобрение самого убийства. Но разве в случае Иисуса дело обстоит иначе? Преклоняясь перед крестом или воздавая ему особую честь, «христиане» тем самым «снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему» (Евр.6:6, Синод.пер.). А такое недопустимо и кощунственно!
Между прочим, ситуация с почитанием изображения распятого на кресте Иисуса невольно наводит на ассоциацию с известными библейскими событиями времён Моисея и Езекии. Читатель, несомненно, вспомнит описанный Библией случай, когда Бог повелел Моисею сделать медную змею и водрузить её на шест, чтобы израильтяне, взглянув на неё, могли избежать смерти от укусов ядовитых змей. Писание сообщает нам, что «Моисей сразу же сделал змею из меди и прикрепил её к сигнальному шесту. И когда какого-нибудь человека жалила змея, тот смотрел на медную змею и оставался в живых» (Чис.21:9).Несомненно, вознесение медного змея служило прообразом на будущую искупительную жертву Иисуса Христа, которая стала возможной через его распятие. Ведь сам Божий Сын подчеркнул этот факт, сказав: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин.3:14,15).
Но что в последствии израильтяне сделали с этой медной змеёй? По сути, во дни Моисея этот предмет полностью исполнил своё предназначение и Бог больше не давал распоряжений по его дальнейшему применению. Однако согласно библейскому сообщению «сыновья Израиля… возносили ей жертвенный дым и называли её идолом медной змеи» (2Царей 18:4). А это значит, что израильтяне из собственных соображений превратили этот предмет в идол, придав ему особые способности и сделав его объектом поклонения и почитания. Всё это явилось мерзостью в глазах Бога! Вот поэтому праведный царь Езекия, уничтожая многочисленные идолы, также «раздробил медную змею, которую сделал Моисей». При этом Библия говорит о действиях Езекии, что «он делал то, что было правильно в глазах Божьих», «полагался на Бога Израиля» и что «Бог был с ним» (2Царей 18:3-7).
Какой вывод можно сделать из этого случая?
Если Езекия получил одобрение Бога за устранение того, что когда-то хотя и было создано по Божьей же воле, но впоследствии, исполнив свою роль, превратилось в объект неприемлемого почитания и мракобесия, то разве сегодня Он не испытывает неудовольствия от того, что люди превратили орудие смерти Его Сына в новый предмет культа? Тем более что нигде в Писаниях Бог не давал указаний о каком-либо почитании такого орудия! И если такой ценности не имел бы даже настоящий крест (столб), на котором когда-то умер Иисус, то уж конечно нет ничего освящённого в изготовляемых сегодня церквами и мирскими ремесленниками искусственных символах, сделанных в виде креста.
Как когда-то созданная Моисеем медная змея, исполнив своё первоначальное предназначение, больше не была пригодна к использованию в служении народа Бога, так и орудие смерти Иисуса, выполнив на Голгофе свою роль, уже не имеет надобности в каком-либо христианском применении. При этом Бог остаётся верным своим принципам, а потому не может с одобрением относиться к тому, что кто-то из людей, называющих себя учениками Его Сына, в реальности преступает Божьи заповеди и создаёт себе нового идола - пусть даже из предмета, что когда-то явился частью исполнения Божьего намерения…
Ситуация с почитанием креста ещё более усугубляется в связи с тем, что, согласно точке зрения Библии, «висящий на дереве проклят Богом» (Втор.21:23). Применительно к смерти Иисуса апостол Павел пояснил этот принцип такими словами: «Христос, выкупив, освободил нас от проклятия Закона, став проклятием вместо нас, потому что написано: «Проклят всякий, висящий на древе» (Гал.3:13; 1Пет.2:24). Иисус пошёл на этот необходимый шаг, единожды подвергнув себя распятию – «раз и навсегда, принеся в жертву самого себя»– чтобы в дальнейшем вернуться на небо и «сесть по правую руку от престола Величественного на небесах», вновь обретя «ту славу, которую [он] имел у [Бога] прежде» (Евр.2:9; 7:27; 8:1; Ин.17:5). Не было никакого смысла в том, чтобы этот шаг Божьему Сыну повторять каждый раз, снова и снова отдавая себя на распятие, тем самым многократно подвергая себя проклятию за людей. Те же, кто возводят крест в ранг почитания, судя по всему, никак не могут этого осознать. Акцентируя своё внимание на орудии позорной и ужасной смерти, они тем самым, видимо, находят куда большее удовольствие в самом крестном проклятии, принесшем Иисусу страдания и смерть, а не в той славе, что Господь ныне использует для спасения людей и укрепления их в вере. Разве это не выявляет чудовищную духовную слепоту подобных «христиан»?
Вот почему Ральф Вудроу об отношении ранней церкви к орудию смерти Господа пишет такие слова: «Первые христиане не почитали крест, как символ добродетели, а скорее, как «проклятое дерево», орудие смерти и позора «посрамления» (Евр. 12:2)».
Кстати, совершенно беспочвенными, поэтому, выглядят и попытки некоторых религиозных людей использовать, как некий призыв к почитанию орудия смерти Иисуса, слова Библии из 1Коринфянам 1:23,24. Как пишет Инна Смирнова «если апостол Павел и говорит, что «слово крестное служит соблазном для иудеев, эллинам кажется безумным и только для христиан составляет предмет силы и знамения спасения» (IКоринф., I,23,24), то в этих словах речь идёт не о самом знаке креста как известной символической форме, а о том особом представлении, которое сложилось о кресте как орудии позорной казни» (Инна Смирнова «Тайная история креста». Москва. «Эксмо». 2007., стр.47). Христиан спасает не почитание этого ужасного орудия смерти Господа, а вера в ценность искупительной жертвы, преподнесённой Божьим Сыном после того, как он отдал свою жизнь за людей (Ин.3:16; Евр.9:14; 1Ин.1:7).
Нельзя пройти мимо другой характерной особенности почитания «христианами» орудия смерти. Если посторонний наблюдатель решит сравнить «христианство» с другими крупными религиями мира, то он непременно придёт к печальному заключению, что эта религия является единственной, что ставит своим ведущим символом орудие убийства! В основной символике ислама, иудаизма, индуизма или буддизма мы не найдём столь устрашающего элемента, как это наблюдается в «христианской» традиции. А чтобы вы сами подумали о религии, чьим символом являлось бы оружие, например, виселица? Или электрический стул? Привлекла бы она ваши симпатии? Пожалуй, что нет. Стоит ли тогда удивляться, что миллиарды живущих на земле людей вовсе не симпатизируют тому религиозному «христианству», которое видят? Тем более что им хорошо известна печальная особенность подобных «христиан» вести кровопролитные войны, как между собой, так и с представителями иных религиозных взглядов. Чего только стоила серия кровавых «крестовых» походов! А разве две мировые войны не развились в лагере стран, традиционно считающихся «христианскими»? Что ж, похоже, каков религиозный символ, таковы и религиозные амбиции.
Не удивительно поэтому заключение, что сделала теолог Катерин Келлер из богословского университета в Мэдисон (штат Нью-Джерси, США), указав на то, что крест «выдвигает поклонение смерти». Как сказала она далее «Никто бы не захотел, чтобы символом веры был электрический стул или виселица,— то, на чем государство казнило бы Иисуса сегодня». Впрочем, осознают ли это те, кто привык видеть «христианство» через пыточное перекрестие? Видимо, нет.
Однако для истинных учеников Христа вообще не стоит вопрос, следует ли им восхвалять орудие, которым был убит Господь. Они в принципе не будут его почитать, независимо от того, какой формы оно бы ни было. Здесь не важно: столб ли это или крест. Восхвалять оружие – кощунство! А почитать бездушный предмет – ещё и идолопоклонство!
Истинный христианин, несомненно, будет помнить слова своего Господа Иисуса Христа, объяснившего, что должно было стать признаком его подлинных учеников. Он показал это следующими словами: «Все узнают, что вы мои ученики, если между вами будет любовь» (Ин.13:35). Итак, такие богоугодные качества, как любовь, а вовсе не какая-то символика, должны являться признаком преданности Иисусу Христу. Но, согласитесь, довольно странно видеть любовь в почитании пыточного оружия смерти, что столь свойственно номинальному «христианству». Вот поэтому мыслящий человек, желающий всесторонне угождать Богу, неизменно приходит к выводу о необходимости своего отказа от почитания символики креста.
Итак, позволим себе коротко подытожить веские причины, по которым искренние христиане не позволяют себе оскверниться почитанием т.н. «христианского» креста:
1. Библия не даёт ни малейшего намёка на необходимость почитания креста (или какого-либо иного символа) и употребления его в богослужении.
2. Крест является древнейшим языческим символом, употреблявшийся и почитавшийся в религиозной практике народов по всему миру ещё задолго до появления христианства.
3. Поклонение кресту в языческих культах напрямую связано с ложными учениями и аморальностью.
4. Первые христиане не почитали крест, но, наоборот, относились к орудию убийства Господа с отвращением.
5. Постепенное появление символики креста начало наблюдаться лишь спустя много лет после смерти последних апостолов Христа.
6. Официальное введение символики креста в качестве «христианского» символа было осуществлено влиятельным язычником, главным жрецом обожествлённого Солнца императором Константином в IVвеке.
7. Крест – неточное представление о форме орудия смерти Иисуса. Оригинальные слова, описывающие в Библии это орудие, буквально означают «столб».
8. Почитание креста – это прямое нарушение Божьей заповеди не поклоняться изображениям и не служить им (Исх.20:4,5), а потому являет собой классическую форму идолопоклонства и влечёт неодобрение Бога!
9. Веру христианина определяет не какая-то внешняя символика, а его сердечная признательность за искупительную жертву Иисуса и любовь к Богу.
10. Ставить символом основанного на любви христианства страшное орудие пыток и убийства является чудовищным кощунством. Почитать такое оружие – кощунство ещё большее. Традиционное, религиозное «христианство» - единственная крупная религия в мире, сделавшая своим основным отличительным знаком орудие смерти!
Наверняка читатель согласиться, что перечисленные выше обстоятельства нельзя назвать малосущественными. Все они играют очень серьёзную роль в формировании отношения искреннего человека к тому, что является объектом почитания и даже поклонения многих людей, называющих себя «христианами» - к кресту. Без всякого сомнения, для настоящего христианина не может быть чем-то неважным принцип верности Богу и его указаниям в малом так же, как и в большом (Лк.16:10). А потому искренний христианин не станет игнорировать голос своей обученной Богом совести, если она указывает ему на недопустимость пренебрежения вышеизложенными обстоятельствами, идущими вразрез как с принципами Священного Писания, так и с элементарным здравомыслием. И если сегодня по этим довольно весомым причинам миллионы учеников Иисуса отвергают всяческое почитание креста, то, согласитесь, они имеют полное право на такое убеждение. Тем более что оно находится в абсолютном соответствии с духом Божьего Слова!
Автор: Сергей Иванов, sergeiivanov.blogspot.ru
Публикуется с некоторыми дополнениями и правками в соответствии с действующим законодательством РФ.
Исходное сообщение Аноним Истина простаЕсли бы истина была проста, как вы тут пишите, то на планете не было бы столько заблуждений и ереси хотя бы по поводу Первой заповеди.