Представьте себе пустынный американский хайвей конца 70-х. Место не имеет особого значения - пока. Есть намек, что это окрестности того самого Вегаса, что заявлен в проплывших недавно где-то почти за пределами поля зрения буквах. У шоссе стоит длинноволосый юноша с рюкзаком и в пестрой майке. Идиллическая картина. Ничего не напоминает? Что-то есть в этом юноше от Керуаковского любимца Бога и Дорог. Кажется, что вот-вот он шагнет вперед, поднимет руку в классическом жесте, и остановит машину мечты, на которой преодолеет очередной десток миль на пути к счастью. Да и сам он похоже, думает так же. Что ж. Пока все хорошо. Машина на горизонте.

Рука. Жест. Машина останавливается.

И все идет к черту.

Почему? Да потому что это Терри Гильям, старина. Тот самый, что потрясал нас в свое время Житием Брайна, мурлыкая его себе под нос вместе с Королем-рыбаком и рассказывал на ночь страшные сказки про Бразилию. Он верен себе и сегодня - мы вновь видим не то, чему привыкли радоваться.

Итак, в чьей же компании мы оказались, дорогой хитчхайкер? Позвольте представиться: Хантер С. Томпсон, репортер, гонзо, лысый хиппи. И его персональный адвокат - как же без этого в такое неспокойное время, когда летучие мыши не дают проходу приличным людям, в баре не заморачиваясь нормами поведения в оществе (хваленый nobless oblige!) совокупляются морриссоновские рептилии, в номера врываются агенты мирового заговора наркоторговцев, а в Лас-Вегасе стартует какой-то чемпионат каких-то гонок о котором надо бы что-то написать, но превратившееся в грязь пиво все равно останавливает слова и не дает вздохнуть без песни <Белый кролик> в исполнении <Джефферсон Эйрплейн>: Мы начали наше путешествие без страха и ненависти, мы закончили его осквернением города и оскорблением аборигенов. Здесь нет ничего, кроме жестчайшего хардкора - сам город отвергает любое тепло. Хочешь тепла, крошка? По мне так лучше амфетамины. А если их недостаточно и от них уже нет толку - всегда можно подышать эфиром - здесь любят пьяных, и даже в цирк пускают почти бесплатно. Третий закон Ньютона в изложении Томпсона гласит: любое действие равно хорошо в качестве собственного противодейстивя. И он слепо следует этому правилу, не отступая от него ни на шаг. Писать только о том, что видишь.

Реализм во всем его пугающем величии. Если кто-то способен закрыть глаза на царящие за блестящими вывесками города Страх и Ненависть - он способен и открыть их обратно. Ему надо только немножко помочь - кислота, трава, вытяжки-из-какой-то-там-железы, спасибо Адвокату. Главное, жить в реальном мире. Гильям и Томпсон пересаживают Беспечного Ездока с Харлея на роскошный Каддилак Напрокат, оставляя атрибутику и субординацию на поверхности и притапливая в грязной воде джакузи несколько нетленных истин наразвес.

Вот только истины эти таковы, что наш незадачливый керуаковский автостопщик выпрыгивает из машины нри первой возможности и несется прочь от Лас Вегаса обратно по шоссе. Бедняга, он не знает, что покинуть этот город, не победив его изнутри, невозможно. А значит, мы еще встретимся. Как нибудь невзначай и абсолютно случайно, что из того, что в Вегасе все случайности давным-давно предопределены?...