[показать]
Между нами стихи превратились почти в бесконечность:
слишком много сказать мы сумели меж призрачных строк.
Ты мне даришь тепло и такую волшебную нежность,
что уже удивлен и на небе всевидящий Бог.

Почесал бы Он лоб, если был осязаем и смертен,
улыбнулся в ладонь и послал пару-тройку удач.
Но ведь мы всё равно даже Бога уже не заметим,—
только ты в полстроки хоть немного любви обозначь…

Я тебе напишу, что скучаю. Опять молчаливо.
Я боюсь рассказать — все слова, как морская вода.
Растревожат прибой наших душ, заискрятся тоскливо.
Ну зачем нам печаль? Я тебе улыбнусь, как всегда.

Я зажмурю глаза, на мгновение дольше морганий,
и, как будто глотая, улыбку впущу себе в грудь.
За банальность прости: «Никого нет на свете желанней».
Если б даже хотелось, тебя не смогу обмануть.

Наши встречи запомнятся самым прекрасным мгновеньем.
Нарушая мораль, мы спешили за счастьем с тобой.
И рождались стихи с ароматом влюбленной сирени,
вдохновляясь надеждой и желтой осенней луной.

С летним запахом мёда, с кофейной депрессией зимней,
с тихой верой в весну и её возвращение к нам
мы не верим, но ждём, не желая растрачивать силы,
доверяясь пока что не сбывшимся планам и снам.

В нас стучится, бурлит и пульсирует слово «взаимность»,
так, что сердце нет-нет — да потянется к ниткам и швам…
Снова пишем стихи, все нежнее и даже интимней.
И не верим судьбе, лишь рифмованным грустью словам.