Похоже, эта драма вовсе и комедия.
На первый взгляд эта история показалась мне очередным витком Dementia praecox от РПЦ. Понятно, что соседство обнаженной сиськи с человеком, похожим на Иисуса, способно довести до истерики нынешнюю православную публику. И вдруг все как-то собрались, письма написали и – бац! - отбились от обвинений. Что-то тут не так... Прочла либретто скандальной постановки. (Здравствуй, дяденька Постмодернизм!) Посмотрела фотографии. Заценила афишу фильма, из-за которой весь сыр-бор разгорелся. Афиша мне понравилась. Фрейдизм чистой воды, провокация, конечно, но такое всякое переосмысление и игра смыслами давно считается у интеллектуальной публики хорошим тоном. Была бы еще эта афиша собственно афишей. А то ведь так, “наши играют французскую жизнь”... Ну, комментарии возмущенных зрителей доставили. Особенно оценка режиссера как “дегенерата от искусства”. Не хватало только фразы “Фашизм не пройдет!”
И тут я поняла, что сижу и улыбаюсь как чеширский кот. Потому что у мироздания прекрасное чувство юмора. Режиссер, переосмысливший Тангейзера Вагнера, повторяет судьбу придуманного им персонажа, рискнувшего покуситься на образ Иисуса, потому что сам рискнул покуситься на образ Иисуса... То ли рекурсия, то ли фракталы... А как точно и тонко дорогое мироздание соблюдает главный принцип комедийного эффекта: это же просто какое-то божественное несоответствие! Ведь режиссер-то хотел о высоком, он жеж об отказе от плотского во имя горнего. А эти одухотворенные-богоспасаемые пришли на оперу, в храм искусства, и ничего кроме сисек и писек не увидели! Потому что давно потеряли смысл, растащили святое писание на цитаты, превратили таинства в рутину, а мудрость – в занудство. И если им пытаются указать на это, называют это оскорблением чувств верующих. Впрочем, в качестве компенсации готовы принять деньги. Много. Тыщ пятьдесят, а если сильно обиделись, то и все триста...
Вот так лицедеи оказались духовнее верующих. А те, от страха оставить порок безнаказанным, увидели его даже там, где его нет. И выдали себя с головой. Какое досадное недоразумение!
