(Человек в животном)

После возникновения у ребёнка самосознания наступает длительный период формирования в нём человека социального, личности. Окружающие люди разными способами внушают ему и по разным поводам демонстрируют, кто он такой (пол, происхождение, социальный статус, национальность), навязывают манеры поведения и жизненные ценности, привычки и нравственные нормы. Осваивая нравственные нормы своего общества, каждый человек обычно проходит тот путь, который прошло человечество за 50 тысяч лет своей сознательной жизни. Вначале это многочисленные табу, смысл которых ребёнок не понимает, но вынужден выполнять из боязни наказания. Французский исследователь детской психологии Ж.Пиаже выявил, что поначалу ребёнок не отличает физическую невозможность что-то сделать от морального запрета на определённые действия. Он назвал этот феномен моральным реализмом.

[680x579]

[383x587]

Затем, по мере формирования у ребёнка декларативной памяти, в значительной степени основанной на вере, ему прививают привычку бездумно верить в необходимость выполнять те или иные "заповеди". В первобытных племенах и в средневековых обществах роль коллективной декларативной памяти выполняли мифы и мифические "истории" (Предания предков, Библия, Коран), которые формировали коллективное самосознание народов с соответствующим набором "заповедей". Если детский этап формирования нравственности основывается на боязни немедленного наказания, то подростковый (религиозный) - пугает не соблюдающих "заповеди" будущими наказаниями, например в аду. Причём, как справедливо отмечал Н.А.Бердяев (1947):"Традиционное христианское учение о человеке не раскрыло творческой природы человека, оно было подавлено сознанием греха". К сожалению, до сих пор множество людей остаются нравственными подростками и руководствуются нелепыми утверждениями не очень умных литераторов:"Если бога нет, то всё дозволено!". Одно утешает: мораль не сказывается на эффективности научных исследований.

Неудовлетворённость людей научной необоснованностью церковных догм довольно давно стимулировала поиски "естественных" и "логичных" норм правильного человеческого поведения. Ещё Конфуций и Фалес (VI век до н.э.) исповедовали "золотое правило" нравственности: "Не делайте другому того, чего не хотели бы, чтобы делали вам". Это правило привлекало внимание Сенеки, Эпиктета, Августина, Канта и др. При теоретическом его обосновании и практическом применении встречаются значительные трудности из-за эгоистической подоплёки человеческого поведения. Первый английский философ-материалист Д.Локк (1690) утверждал, что "добродетель одобряют не потому, что она врождённая, а потому, что она полезна"; а И.Кант безуспешно пытался теоретически вывести содержание нравственных идеалов как должного. Австрийский психолог В.Франкл (1965) вообще отнёс нравственные идеалы к бессознательным атавизмам:"Ведь подобно тому, как существует дологичное познание бытия, так существует и доморальное познание ценности... Это и есть совесть". Практически все философы пытались по-своему решить проблему морали. Безуспешно. Мораль - это не философская, а естественнонаучная, в частности, психофизиологическая проблема. Она не основывается ни на умозрительных построениях, ни на инстинктах наших бессознательных предков. Каждый народ, каждое конкретное общество имеет своё собственное представление о том, "что такое хорошо и что такое плохо", но сам механизм морали определяется физиологией и психикой человека.

Одна только советская цивилизация отказалась от принципа неотвратимости наказания за несоблюдение нравственных норм и разработала заповедь, являющуюся высшим достижением нравственной мысли, - "Человек человеку - друг, товарищ и брат". За её несоблюдение никто не понёс никакого наказания. Смысл заповеди в другом: постепенным воспитанием сформировать на Земле новую общность - человечное человечество.

Широко распространено мнение, будто так называемая совесть является универсальной и чуть ли не врождённой нравственной нормой. Между тем, ещё в 18-м веке Ж.Ламетри обращал внимание, что "иная религия - и иные угрызения совести, иное время - иные нравы". Генезис совести столь же социально воспитуем, как и остальные проявления нравственности человека. Наличие собственных декларативной памяти и воображения порождает у него уникальный феномен, полностью отсутствующий у бессознательных животных, - мысленное представление о "своей стае". Каждый из нас незаметно для себя в течение всей жизни формирует в душе её виртуальную модель. Г.Мид (1934) называл эту модель представлением о "генерализованном другом". Обычно "стая" или "другой" состоит не столько из воображаемых людей (хотя у художников, писателей и просто у впечатлительных людей не исключено - "Что скажет Марья Алексеевна?"), сколько из внутренних нравственных оценок.

На основании личного жизненного опыта и общения с теми людьми, которых человек считает "своими", у него накапливается целое поле качественных оценок, более целостных, чем бинарные оценки типа "хорошо - плохо", "красиво - некрасиво", "честно - нечестно". Хотя эта виртуальная стая реально не существует, животные инстинкты независимо от воли человека заставляют его стремиться занимать в ней возможно более высокое положение. Совершив какой-либо неблаговидный поступок, человек всегда чувствует себя опустившимся ниже в глазах внутренней "стаи". Обычно это стимулирует активизацию соответствующих негативных эмоций, которые зоопсихологи называют страданиями проигравшего, а люди - угрызениями совести.

Ламетри (1748) писал:"Поэтому человек в самом себе носит самого страшного из своих врагов. Этот враг следует за ним повсюду". Под врагом он имел в виду задушевную виртуальную стаю. "Ликург предписывал бросать в воду слабых и нездоровых детей, считая это правилом мудрости... , в Спарте не знали, что такое стыд, воровство, прелюбодеяние и т.п... Итак, мы видим, что совесть, вызывающая раскаяние, является проявлением предрассудков".

Совесть появилась у людей сразу же после сформирования еще в дородовых племенах первичной нравственной системы - системы табу. Исследователи аборигенов Океании и Австралии не раз отмечали у них характерные аффективные проявления угрызений совести. Один абориген Новой Зеландии по ошибке съел запрещённую для него еду шамана. Когда он узнал, что еда табуирована, то сразу же упал в мучительных судорогах и вскорости умер. Совестливый человек - это не человек, обладающий каким-то чувством высшего порядка, а человек, в котором воспитано представление о "своей стае", гармонирующее с представлениями окружающих людей. В противном случае ему бессмысленно говорить, как сказали тому новозеландскому аборигену:"Как тебе не стыдно?". Б.Паскаль обращал внимание:"С какой лёгкостью и самодовольством злодействует человек, когда верит, что творит доброе дело!".

Следует учитывать, что сила стайных инстинктов у разных людей различна. Как среди животных встречаются выродки с преобладанием индивидуальных инстинктов над социальными, так и в человеческом племени изредка встречаются индивиды, от рождения начисто лишённые возможности приобрести хоть какую-то совесть.

Современный русский певец западного либерализма А.Никонов (2005) убеждённо пишет:"Современная цивилизация должна быть гораздо терпимее, чем в недавнем прошлом. А это означает полное перетряхивание груза старых традиций и представлений. Перетряхивание представлений о приличиях". Он не сомневается, что если педерасты хотят ходить по улицам, откровенно демонстрируя свою извращённость, то пусть себе ходят:"Живи, как знаешь, и не суйся в чужую жизнь, если не просят, вот главное правило морали завтрашнего дня".А то, что педерасты, в непотребном виде разгуливающие по улицам наших городов, бесцеремонно вторгаются в нашу жизнь тем, что своим видом уродуют среду нашего обитания, - это разве допустимо с либеральной точки зрения? Добровольно изолируйте себя от нас и в своей среде делайте всё, что вам угодно, В среде же людей, на улицах человеческих городов ведите себя как люди, не демонстрируйте своей извращённой бесчеловечности.

Но нет! Чем больше человечество живёт, тем меньше оно понимает, что такое человек. Тот же Ламетри по этому поводу сокрушённо вздохнул:"Я оплакиваю судьбу человечества, попавшего, если можно так выразиться, в столь плохие руки, как его собственные".