Всё, что обсуждается в предыдущих, текущих и будущих статьях не представляет какой-либо ценности, значимости и объективности для обывателя, поскольку содержание находится за пределами его интересов и «кормовой базы». В статьях нет обобщений, выводов, а намёки, полунамёки и откровенное враньё – чистая правда. Правда ещё содержится в цитатах, которые заключены в кавычки и оформлены курсивом, да и то лишь потому, что это цитирование. Хотя, трудно сказать, что имел в виду автор цитируемого. А когда две ментальные сущности приступают к вскрытию вырванной из контекста цитаты и начинают изучать её элементную базу, высказывают свои соображения, вот тогда и начинается настоящий «треш» (прошу прощения за ненормативную лексику), введение в заблуждение, откровенное враньё и чистосердечные извращения. К примеру, вот такая цитата из книги:

«… Прежде чем пойти дальше, следует дать одно определение. Некое существо называют альтруистичным, если оно своим поведением повышает благополучие другого такого же существа в ущерб собственному благополучию. Эгоистичное поведение приводит к прямо противоположному результату. “Благополучие” определяется как “шанс на выживание”, даже если его влияние на перспективы фактической жизни и смерти так мало, что кажется пренебрежимым.
Важно понять, что приведенные выше определения альтруизма и эгоизма не субъективны: они касаются поведения. Меня здесь не интересует психология побуждений. Я не собираюсь вступать в споры о том, “действительно” ли люди, совершающие альтруистичные поступки, делают это во имя тайных или подсознательных эгоистичных целей. Возможно, что у них есть такие цели, а может быть и нет, и мы никогда этого не узнаем, но во всяком случае моя книга не об этом. Мое определение касается лишь того, повышает или понижает результат данного действия шансы на выживание предполагаемого альтруиста и шансы на выживание предполагаемого благополучателя». Р. Докинз «Эгоистичный ген».

Вот! Как раз об этом и идёт речь. Вроде бы всё понятно до тех пор, когда обыватель прочитает название книги, из которой взята цитата. На этой высокой ноте оборвутся все душевные порывы и сознание вернётся к знакомой и вызывающей аппетит «кормовой базе».

– А, чё такого-то, Докинзу, значит можно издеваться, а нам нельзя?
– Честно говоря, не ожидал от Петровича такого наброса. Как выкручиваться будем? Ты не заметил? Петрович намекает на наше непрофессиональное сотрудничество в поисках истины. Как иначе это понять: «А когда две ментальные сущности приступают к вскрытию вырванной из контекста цитаты и начинают изучать её элементную базу, высказывают свои соображения, вот тогда и начинается настоящий «треш» (прошу прощения за ненормативную лексику), введение в заблуждение, откровенное враньё и чистосердечные извращения»?
– Это не про нас, а про способ подачи материала. Не имеет значения то, что мы говорим. Имеет значение только то, что мы обсуждаем. Мы знаем, что процесс важнее готовых решений. Знания, добытые собственным трудом, дают возможность идти своим путём. На своих путях непременно встретятся неизвестные препятствия, которые придётся преодолевать своими усилиями. Таков путь от рождения к смерти. Ты, Я и Петрович, мы знаем, что Эгоистичный Ген только образ с помощью которого что-то пытаются нам втюхать. Но, интересно, что?

«Что говорит наука о бессмертии души» – статья, «Конт».

«Если бы душа была функцией тела, то сознание в период клинической смерти, очевидно, отсутствовало бы у всех испытуемых и уж, по крайней мере, не могло бы как-то воспринимать окружающую действительность».

Автор, которому принадлежит эта цитата, считает, что клиническая смерть, как раз и есть смерть мозга. Следовательно, посмертные видения невозможны. Каким образом душа, лишенная входящих сигналов от датчиков тела имеет посмертные видения? И далее в подтверждение: «… Однако, начиная с рождения современной клинической реаниматологии и до настоящего времени, происходит и все ускоряется накопление статистики случаев, когда при прекращении жизнедеятельности организма сознание личности продолжает существовать и, более того, адекватно оценивать реальность. Этот необыкновенный феномен получил название «околосмертного», «предсмертного» или «внетелесного» опыта».

Отсутствие дыхания и пульса ранее считались признаками смерти. Современные методы реанимации позволяют некоторое время поддерживать жизнь с помощью искусственной вентиляции лёгких, приёмов запускать в работу сердце при условии, если человек не пробыл без дыхания и пульса слишком долго. Такое состояние называется клинической (обратимой) смертью. Если реанимационные мероприятия не дают желаемого, обратимого результата, тогда констатируется биологическая смерть.

Когда реанимировать Человека ещё не умели, тогда люди не знали, «что ждёт нас после смерти» и религиозное знание было приемлемым. В настоящее время появилось некое «окно» между биологической жизнью и биологической смертью, которое называют «клиническая смерть». В этом «окне» и происходят впечатляющие воображение и полные драматизма фантастические «видения». Счастливцы, которых якобы вытащили с «того света», обнадёживают живущих яркими впечатлениями. Однако есть те, кому не посчастливилось пройти процедуру реанимации и они, как и те, кто умер в до-реанимационные времена, не поделятся деталями своей жизни после жизни. Так мы рассуждаем, если считаем, что душа есть функция мозга.

– Нет, ну чё ты в самом деле. Заколебал уже всех со своей idée fixe о сознании. Она застряла, как жилистое мясо старой курицы меж зубов. Эта навязчивая идея сведёт с ума любого. А ведь есть ещё бактерии, микробы, вирусы, гельминты, генетика с геномами, строение клетки, проблемы наследственности, полёты к другим планетам, …
– Да, кстати, у меня вот тут вопрос появился…
– Вот всегда так, только стоит развить тему, наметить последовательность изложения, так ты на самом важном месте непременно прервёшь и всё испортишь. Никакой культуры ведения нормального диалога. Из-за тебя теперь забыл, что хотел сказать.
– Прости, прости. Если бы не прервал твой монолог, то после его окончания я забыл бы о чём хотел спросить.
– Не могу долго на тебя сердиться. Два сапога – пара. О чём рассуждаем, когда даже не можем удержать в памяти нить разговора?
– Ну да. И я о том же. Если бы я держал в уме, то о чём хотел спросить, то не смог бы понять того, что ты говорил.
– Спрашивай.  
– Как нам сообщают и учат, планеты Солнечной системы вращаются приблизительно в одной плоскости. Условно Солнечную систему можно представить, как диск. Соответственно аппараты для изучения системы запускают в тех же координатах. Почему космические аппараты не запускают в плоскости перпендикулярной орбитам планет? Неужели там ничего интересного нет? Почему модель атома выбрана в ином представлении? Почему модели макро и микромиров считают тогда взаимным отражением?
– Ну ты, чё блин? Заколебал уже со своей Солнечной системой…
– Стоп, стоп. А ты знаешь о том, что «кто повторяет, тот в … ныряет».
– Знаю эти детские прибаутки. У всех свои тараканы, а у нас целых два. Большие, постоянно шуршащие засохшими огрызками человеческих мыслей. Один роется в физическом чувственном опыте, а другой в том, что предшествует чувственному опыту и делает опыт возможным.
– Ой, а ты знаешь? Да знаю я знаю, что ты знаешь, но эти записки делаем не для себя и поэтому для последовательности мысли и красоты изложения надо делать такие отступления.
– Наступления, отступления, что мы понимаем в тактике и стратегии военного дела? Ничего. По этой причине области практического знания оставим специалистам. Точно таким же образом поступим с вопросами космогонии. Приплюсуем сюда вопросы истории, математики, физики и прочих фундаментальных наук.
– Чем же тогда, по-твоему, интересоваться?
– Тем, что для нас наиболее актуально. Отношением между условной душой и вполне реальным телом. Отношением между сознанием и телом. Отношением между ментальным и физическим. А по-сути, захватывающим поиском осознанности. Наличием или отсутствием сознания, как субстанции. Как бы мы ни относились к социальным и физическим потребностям для личности, сознание и осознанность важные компоненты жизни. Как бы нас ни учили, но следует понимать, что основная масса людей — это фигуры в сложной социальной игре, по недоступным для понимания правилам, неизвестных игроков. Поэтому изучать свой внутренний мир, свою внутреннюю чувственную составляющую, взаимосвязи между своим телом и личным чувствованием гораздо важнее участия в чей бы то ни было игре. В этом личном мире только твои правила, твои игроки и твои фигуры. Открывать для себя личную ментальность важнее, чем узнавать о себе через косвенные сигналы и знаки, связанные с поведением других людей, через их отношение к vis-a-vis, через шаблоны социума и обучение. Это как раз и есть поиск осознанности, о которой мы имеем только смутные догадки, ложные представления и табу на её поиск.
-- Горькую таблетку, заедим сладкой ягодой прошедшего лета. В пределах прямой видимости осень, а у нас лето.