Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.

Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

                                    Жираф/Николай Гумилёв

  Сегодня на дневной сон с сыном заснул. Он у меня ещё малец совсем, 4 года, но спать не любит от слова совсем. И спит то днем не более двух часов, а сегодня так вообще 1,5 часа проспал... Так я за это время успел в фильме ужасов побывать. Представьте зомболенд. Представили? Ну тогда обо всём по порядку.
   На пустыре стоит школа. И не отличалась бы она ничем от обычной... так же огорожена заборчиком, а за заборчиком лесок или просто лесополоса... В общем как и многие стандартные школы в стране, построена из светлых панелей, вот только есть одно но - вместо 3 или 4 этажей, в этой оказалось целых 9. Внутри всё стандартно: классы, коридоры и лестничные марши с подъездами. Вот только сама школа, по-видимому, находится в зоне отчуждения, потому что ни в самой школе, ни в округе, нет ни одного человека... Только я со своим малолетним сыном, стоим в холле третьего этажа и смотрим в окно на улицу. И вроде светло, я даже сказал бы солнечно, и бояться то нечего - ну не страшно нам... Сыну потому что он то с папкой, а папка большой - заступится если что, а если надо, то и поругать может или атата кому надо сделает. Ну а папке не страшно, потому что ему страх ещё в детстве выбили. Так вдвоем и стоим, а внизу, на улице гнездятся обезьяны похожие на мартышек и гнезда у них, ну просто, везде. В каждом гнезде, прям как у людей, есть мама, папа и двое малышей. Вот только один малыш нормальный, а второй покрупнее будет и не как все мартышки серые, а малинового цвета. И самое главное всё как в фильме из детства про кукушек... Пока мама с папой им корм таскают, малиновые особи себе жизненное пространство отвоёвывают - загрызают своих братьев и сестёр. А как только повзрослее становятся, так за родителей принимаются. И вот уже остались одни малиновые мартышки. Обычные то красотой не блещут, а тут все как на подбор - страшненькие, клыкастые.
   Стали они потихоньку двор наполнять, а потом и первые этажи. Мы же с сыном всё выше от них поднимаемся, благо у меня пистолет оказался, толи револьвер, толи самозарядный - во сне не до этого было, а сейчас ужо и не вспомню. В общем отступаем мы, попутно отстреливаясь от самых настырных, пока не оказались на 8 этаже. И тут я понимаю, что все лестничные подъезды этими тварями забиты - дальше хода нет. Тогда рвём когти в первый попавшийся класс и запираемся на щеколду. Вот только дверь то как во всех школах - хлипкая и начинает ходуном ходить - это злобняшки с той стороны рвутся, нашей крови жаждут. Забрикадировать изнутри партами не вариант. Дверь по проекту в холл открывается и чтобы её не вырвали, я её за ручку двумя руками держу... упираюсь что есть сил, а сам пытаюсь выход придумать, как из этой лажи выбраться. Вот только в голову, как на зло, ничегошеньки не приходит. Внизу асфальт, 8 этаж, стены отвесные и зацепиться не за что, и вроде двор пустой - все кто дозрел уже в школе, да на окнах жалюзи вместо штор - спуститься не получится. Прыгать - верная смерть, но и дверь уже не выдерживает, чувствую неудержу, может пару минут... Нет - вот вот рухнет... И главное пистолета больше нет, толи обронил где, толи патроны закончились и я сам его где-то выбросил. В общем, чувствую - вот он край, нам с сыном совсем чуток жить осталось... И главное умереть то не страшно, а то что сына спасти не могу - такая горечь в душе, такое отчаяние... М-даа...
   И тут, как по заказу, будильник на телефоне сработал. Лежу - в себя прихожу, дрожь в сухожилиях унимаю. И думаю - а какую бы я, для сына во сне, смерть выбрал? И ответа не нахожу... Невольно встаёшь на место матери, которая могла провести через ворота концлагеря только одного ребёнка. Она выбор сделала... М-даа. А я бы с ума сошёл.
   Всяко со мной во снах бывало... И собаки на меня нападали, и от ведьм-вампирш голыми руками отбивался, однажды даже в ад попал. Но такой Треш впервые приснился... Хорошо, что ужастники у меня не частые гости... Недолюбливаю я их.