Графиня Евдокия Петровна Ростопчина, урождённая Сушкова Художник Г. Кордик (1846)

Л Е Р М О Н Т О В

 Лермонтов в ментике лейб-гвардии Гусарского полка. Картина Петра Заболотского (1837)

Она прославилась своими поэтическими произведениями и своей легкомысленной жизнью»… Так откликнулся один из современников на смерть Евдокии Петровны Ростопчиной. Сейчас имя этой поэтессы чаще всего вспоминают потому, что ей были адресованы два стихотворения М.Ю.Лермонтова. Но мне думается, что она заслуживает и более пристального внимания.

Урождённая Сушкова, двоюродная сестра Екатерины, Додо (так называли её близкие) получила блестящее домашнее образование, прекрасно знала немецкий, французский, итальянский и английский языки. А в 1831 году (по рекомендации друга дома П.А.Вяземского) было опубликовано её стихотворение «Талисман»:

Мне талисман дороже упованья,

Я за него отдам и жизнь, и кровь:

Мой талисман – воспоминанье

И неизменная любовь!

Однако, видимо, и сам Лермонтов интересовался юной поэтессой. Предполагают, что посвящение «M-lle Souchkoff» под стихотворением «Крест на скале» имеет в виду именно Е. П. Сушкову.

Под новый 1832 год в Благородном собрании был маскарад. «Лермонтов явился в костюме астролога, с огромной книгой судеб под мышкой; в этой книге должность кабалистических знаков исправляли китайские буквы, вырезанные мною из чёрной бумаги, срисованные в колоссальном виде с чайного ящика и вклеенные на каждой странице; под буквами вписаны были стихи, назначенные разным знакомым, которых было вероятие встретить в маскараде» (А.П.Шан-Гирей). Среди этих стихотворений был и мадригал «Додо»:

Умеешь ты сердца тревожить,

Толпу очей остановить,

Улыбкой гордой уничтожить,

Улыбкой нежной оживить;

Умеешь ты польстить случайно

С холодной важностью лица

И умника унизить тайно,

Взяв пылко сторону глупца!

Как в Талисмане стих небрежный,

Как над пучиною мятежной

Свободный парус челнока,

Ты беззаботна и легка.

Тебя не понял север хладный:

В наш круг ты брошена судьбой,

Как божество страны чужой,

Как в день печали миг отрадный!

Е.П.Ростопчиной

… Затем судьба надолго разведёт их,  и  они снова встретились уже у  Карамзиных. Евдокия Ростопчина была уже известной поэтессой (так, после гибели Пушкина В.А.Жуковский передал Ростопчиной его тетрадь, приписав: «Посылаю Вам, графиня, на память книгу... Она принадлежала Пушкину; он приготовил её для новых своих стихов...

Личное знакомство ее с Лермонтовым произошло в феврале 1841 г. у Карамзиных, когда Лермонтов приехал с Кавказа в свой последний отпуск. «И двух дней было довольно, чтобы связать нас дружбой, - писала Ростопчина. - Принадлежа к одному и тому же кругу, мы постоянно встречались и утром и вечером; что нас окончательно сблизило, это мой рассказ об известных мне его юношеских проказах; мы вместе вдоволь над ними посмеялись, и таким образом вдруг сошлись, как будто были знакомы с самого того времени».

М. Ю. Лермонтов после возвращения из первой ссылки. 1838 год

  Уже после смерти поэта она будет рассказывать в письме к А.Дюма: «В то время я его два раза видела на детских балах, на которых я прыгала и скакала, как настоящая девочка, которою я и была, между тем как он, одних со мною лет, даже несколько моложе, занимался тем, что старался вскружить голову одной моей кузине, очень кокетливой… Кузина поверяла мне свои тайны; она показывала мне стихи, которые Лермонтов писал ей в альбом; я находила их дурными… Наконец, я даже не имела желания познакомиться с Лермонтовым, — так он мне казался мало симпатичным».

Встречи продолжались недолго. Уезжая, Лермонтов подарил ей альбом, куда вписал прощальное стихотворение.

ГРАФИНЕ РОСТОПЧИНОЙ

Я верю: под одной звездою
Мы с вами были рождены;
Мы шли дорогою одною,
Нас обманули те же сны.
Но что ж! — от цели благородной
Оторван бурею страстей,
Я позабыл в борьбе бесплодной
Преданья юности моей.
Предвидя вечную разлуку
Боюсь я сердцу волю дать;
Боюсь предательскому звуку
Мечту напрасную вверять...

Так две волны несутся дружно
Случайной, вольною четой
В пустыне моря голубой:
Их гонит вместе ветер южный;
Но их разрознит где-нибудь
Утеса каменная грудь...
И, полны холодом привычным,
Они несут брегам различным,
Без сожаленья и любви,
Свой ропот сладостный и томный,
Свой бурный шум, свой блеск заемный,
И ласки вечные свои.

М.Ю. Лермонтов, 1841 г.

Некоторые искусствоведы считают этот «Портрет двух молодых русских офицеров» изображением М.Ю.Лермонтова и А.Н.Карамзина

Ростопчина одной из последних простилась с поэтом посвятила ему стихотворение «На дорогу»:

Там к жизни дикой, к жизни странной

Поэт наш должен привыкать,

И песнь и думу забывать

Под шум войны, в тревоге бранной!

Там блеск штыков и звук мечей

Ему заменят вдохновенье,

Любви и света обольщенья

И мирный круг его друзей.

И тяжело переживала его гибель:

Но где ж, но где ж она,

Та юная, та мощная рука,

Что лишь едва за полгода назад

Дарила мне с пожатьем задушевным

Пустой альбом... что начертала в нем

Прощанья песнь, слитую воедино

С приветной песнию души поэта

Душе-сестре при первой встрече их?..

Увы!.. Увы!.. Та жаркая рука, -

Она в гробу!.. она навек остыла…

…О жаль Его!!. О! трижды жаль Его,-

Как юношу, как друга как поэта!!!

Федотов П. Портрет Евдокии Ростопчиной. 1850-е гг.

Е.П. Ростопчиной принадлежит цикл стихов, посвященных Лермонтову. В стихотворении «Пустой альбом», написанном в ноябре 1841 г., она создала пронзительный образ трагически погибшего поэта.
Но лишь для нас, лишь в тесном круге нашем
Самим собой, веселым, остроумным,
Мечтательным и искренним он был.
Лишь нам одним он речью, чувства полной,
Передавал всю бешеную повесть
Младых годов, ряд пестрых приключений
Бывалых дней и зреющие думы
Текущия поры...
О! живо помню я тот грустный вечер,
Когда его мы вместе провожали,
Когда ему желали дружно мы
Счастливый путь, счастливейший возврат:
Как он тогда предчувствием невольным
Нас испугал! Как нехотя, как скорбно
Прощался он!.. Как верно сердце в нем
Недоброе, тоскуя, предвещало!

в образе античной поэтессы

А еще раньше, 22 августа, через два дня после того, как до нее дошло известие о гибели Лермонтова, в стихотворении «Нашим будущим поэтам» она скорбно восклицала:
Не просто, не в тиши, не мирною кончиной, -
Но преждевременно, противника рукой -
Поэты русские свершают жребий свой,
Не кончив песни лебединой!..

Спустя год, Е.П. Ростопчина писала С.Н. Карамзиной: «Я провела несколько часов моего длинного дня, повторяя с прочувствованной правдивостью пролетающим тучам: «Тучки небесные, вечные странники». И эта нежная поэтическая песня наполнила мое сердце нежным запахом прошлого... Пустота, которую оставляют отсутствующие, дает себя жестоко чувствовать».
Она всегда хранила подаренный Лермонтовым в тот прощальный вечер альбом, где поэт оставил свое последнее посвящение ей.

Р О С Т О П Ч И Н А

…Дочь действительного статского советника Петра Васильевича Сушкова (1783—1855) от брака его с Дарьей Ивановной Пашковой (1790—1817) Двоюродная сестра Е. А. Сушковой и П. В. Долгорукова.

Потеряв в возрасте шести лет мать, Евдокия Сушкова, вместе с двумя младшими братьями, росла в Москве в богатой семье своего деда, отца матери, Ивана Александровича Пашкова (одного из наследников мясниковских миллионов). Девочка много читала и изучила немецкий, французский, итальянский и английский языки. В 1831 году П. А. Вяземский, друг дома, опубликовал в альманахе «Северные цветы» её первое стихотворение «Талисман» с подписью Д-а.

Граф Андрей Фёдорович Ростопчин (1813—1892)

Двадцати двух лет, чтобы избавиться от домашнего гнёта, Евдокия решилась принять предложение молодого и богатого графа Андрея Фёдоровича Ростопчина (1813—1892), сына бывшего московского главнокомандующего. Венчание было 26 мая 1833 года в Москве в Веденской церкви на Стретенке. Молодые супруги жили весело и открыто в своём доме на Лубянке.

Андрей Карамзин.Портрет работы П. Н. Орлова, 1836 г.

По собственному признанию, Ростопчина была, однако, очень несчастна с грубым и циничным мужем и стала искать развлечений в свете, была окружена толпою поклонников, к которым относилась далеко не жестоко. Рассеянная светская жизнь, прерываемая частыми и продолжительными путешествиями по России и за границу, не мешала Ростопчиной с увлечением предаваться литературным занятиям. И муж, и жена искали утешений на стороне. И Ростопчина нашла свою любовь – другого Андрея, сына Н.М.Карамзина. Говорили, что и дети её – дети Карамзина, а не Ростопчина.

Но эта любовь не принесла счастья… Впоследствии Карамзин женится на А.К.Демидовой и погибнет на Крымской войне, а Ростопчина, рассказывая о проводах Лермонтова, упомянет: «Мы ужинали втроём, за маленьким столом, он и ещё другой друг, который тоже погиб насильственной смертью в последнюю войну». Это, конечно же, о Карамзине…

Соколов П. Портрет Евдокии Ростопчиной. 1842-1843

В 1836 году семья переехала в Петербург и была вхожа в высшее интеллектуальное общество столицы. Ростопчина начала подписывать свои публикации Р-а, а потом своим полным именем. В творчестве её поддерживали такие поэты, как Лермонтов, Пушкин, Жуковский. Ей посвящали свои стихотворения Огарев, Мей и Тютчев. Гостями её литературного салона бывали Жуковский, Вяземский, Гоголь, Мятлев, Плетнев, В. Ф. Одоевский и другие.

Среди ее поклонников тогда был студент Московского университета Николай Огарев, который много лет спустя вспоминал:

Двором широким проезжая,
К крыльцу невольно торопясь,
Скакал, бывало, я, мечтая —
Увижу ль вас, увижу ль вас!
Я помню (годы миновали!),
Вы были чудно хороши,
Черты лица у вас дышали
Всей юной прелестью души.
В те дни, когда неугомонно
Искало сердце жарких слов,
Вы мне вручили благосклонно
Тетрадь заветную стихов...
Листы тетради той заветной
Я перечитывал не раз,
И снился мне ваш лик приветный,
И блеск, и живость черных глаз.

В «заветную тетрадь» Сушковой как-то заглянул, проезжающий через Москву П.А. Вяземский, переписал из нее стихотворение «Талисман» и, приехав в Петербург, напечатал его анонимно в альманахе «Северные цветы» за 1831 г. Однако имя автора «Талисмана» в Москве не осталось секретом.  

 Ее литературный салон в Петербурге в 1830-е гг. посещали А.С. Пушкин, В.А. Жуковский, Н.В. Гоголь, В.Ф. Одоевский и другие литераторы. В 1839 г. вышла книга повестей Е.П. Ростопчиной "Очерки большого света", в 1841 г. появился ее первый поэтический сборник, получивший восторженные отзывы в критике (высокую оценку ему дал В.Г. Белинский).

В Анне Воронежской области установили памятник графине Евдокии Петровне Ростопчиной. 

Ежегодно с 1832 по 1843 год лето и осень Ростопчина жила в принадлежавшем её мужу воронежском имении — селе Анне, где в 1837—1839 годах родились трое её детей: дочери Ольга и Лидия и сын Гектор. Два года (1838—1840) она жила в Анне безвыездно. Там были написаны многие известные её стихи.

Вы думали ,– своею славой

Гордится женщина-поэт, –

И горькой, гибельной отравы

В её блестящей чаше нет?..

…Нет, – не Коринна перед вами

С её торжественным венцом...

А сердце, полное слезами,

Кому страданьем мир знаком!..

Большую часть её лирики составляли стихи о неразделенной любви. В 1839 году издала книгу «Очерки большого света», которая была проигнорирована и читателями, и критикой. Хотя Ростопчина писала также повести и комедии, её проза не пользовалась особым успехом.

Графиня Ростопчина столько же была известна своей красотой, сколько умом и поэтическим дарованием. По словам современников, небольшого роста, изящно сложенная, она имела неправильные, но выразительные и красивые черты лица. Большие, тёмные и крайне близорукие её глаза «горели огнём». Речь её, страстная и увлекательная, лилась быстро и плавно. В свете она была предметом многих сплетен и злословия, к которым её светская жизнь нередко подавала повод. В то же время, обладая необычайной добротой, она много помогала бедным и всё, что получала от своих сочинений, отдавала князю Одоевскому для основанного им благотворительного общества.

Тропинин Василий Андреевич. Портрет Е.П.Ростопчиной. 1853г.

Вернувшись в 1847 году из заграничного путешествия, вконец разорённая мужем, графиня Ростопчина поселилась в Москве (Николай I запретил поэтессе появляться в столице) в доме своей свекрови Е. П. Ростопчиной, католички, которая, по-видимому, предпочла бы и внуков воспитывать в духе католицизма. Последние годы жизни Евдокии прошли в крайне тяжелой домашней обстановке и постоянной глухой борьбе со свекровью, беспощадно осуждавшей её светские увлечения и православное воспитание, даваемое ею детям.

Ростопчина продолжала писать стихи, пьесы, переводы, но интерес к её творчеству уже спадал. В последние годы своей жизни она высмеяла различные литературные движения в России, в итоге оказавшись в изоляции. Из Москвы она выезжала летом только в подмосковное имение Вороново. В 1852 году была опубликована повесть «Счастливая женщина».  

Пятницкое кладбище 

Ростопчина умерла от рака в декабре 1858 года, не дожив трёх недель до 47 лет. Была похоронена на старом Пятницком кладбище в Москве..Сейчас стихи её вспоминают нечасто. А ведь когда-то вся Россия пела положенную на музыку М.И.Глинкой «Северную звезду»:

Он уехал, жених,

Он в чужой стороне,

И вернётся сюда

Он не скоро ещё...

И всё-таки… Говорят, что поэт будет бессмертен, если написал хоть несколько бессмертных строк. А у неё такие строки есть (написанные, кстати под впечатлением известия о гибели Лермонтова):

Не просто, не в тиши, не мирною кончиной, -

Но преждевременно, противника рукой -

Поэты русские свершают жребий свой,

Не кончив песни лебединой

===============================

 https://www.culture.ru/poems/36750/grafine-rostopchinoi

https://dzen.ru/a/XeSvKSvrSQCuPlOy