Это цитата сообщения Nianfora_N Оригинальное сообщение
Неизвестный патриарх Тихон
В начале ХХ века ярославский архиерей попал в гости к сельскому священнику и его жене. По обычаю молодая матушка попросила владыку выпить «на дорожку». Не желая обидеть хозяев, гость пригубил напиток. В рюмках почему-то оказалась очень невкусная настойка. От неожиданности епископ воскликнул: — Горько!
Услыхав это знакомое, еще недавно так часто слышанное ею слово, молодая матушка, приняв его за известный символический призыв, радостно и порывисто кинулась к своему молодому мужу и, крепко обняв, поцеловала его, смущенного и оторопевшего от неожиданности. Он и все присутствовавшие при проводах до невероятности смутились. Не смутился только один владыка. «Вот так и живите», — промолвил он при виде этой нежной пары, поцеловал их сам, благословил и уехал.
Этим епископом оказался будущий патриарх Тихон, в ту пору архиепископ Ярославский и Ростовский.
О доброте и доступности святого говорили все, кто с ним общался. В юности в семинарии товарищи дразнили Василия Белавина «архиереем» и «патриархом». В двадцатые годы прошлого столетия товарищи вспоминали, что «у Васи-архиерея» была хорошая шуба, которую часто просили у него семинаристы для выхода в город.
Среди учеников, когда они смотрели в окно и видели знакомую одежду, можно было слышать такие разговоры:
— А куда это Вася пошел гулять?
На что товарищи отвечали довольно равнодушно:
— Никуда он не пошел. Вон, сидит, уроки учит.
— А!.. Так это шуба его гуляет.
Став патриархом, святитель Тихон так же щедро делился всем, что ему давали верующие, даже со своими гонителями.
С мая 1922 года святейший владыка больше года жил под домашним арестом в бывших казначейских покоях Донского монастыря. Ему запрещалось принимать посетителей. Лишь в полдень ему разрешали небольшую прогулку, во время которой он издалека благословлял верующих. Одна из сотрудниц ГПУ, Мария Вешнева, в пятидесятые годы прошлого столетия написала воспоминания, в которых рассказала о том, как охраняла патриарха Тихона.
В новогоднюю ночь 1923 года святитель пришел к своим соглядатаям с деревянным подносом, «полным пряников, пастилы, орехов и яблок. Поставил на стол, низко поклонился и поздравил нас с новым годом. Мы встали и тоже поздравили его, пожелав здоровья и удачи. А потом вскипятили чай, вызвали часового и великолепно втроем отметили новый год». Девушка также говорила о способности патриарха дипломатично отвечать на неприятные вопросы охраны и рассказала о его распорядке дня. Во время домашнего ареста святитель Тихон много работал, долго молился и мало спал.
По воспоминаниям современников, святейший патриарх во все годы своего архиерейского служения был неприхотлив и посещал даже самые отдаленные приходы. 9 лет он был епископом в США. За это время он не раз с риском для жизни посещал верующих в самых труднодоступных местах, совершал Литургию, благословлял народ, дарил иконки и крестики: «Болота и речушки зачастую оказывались мелки для лодок, и владыка наравне со спутниками нес груз на своих плечах, испытывал и холод, и голод, принимая невзгоды с радостью, и, несмотря ни на что, оставался бодрым и ласковым. Он был единственным среди спутников, кто ни разу не заболел за все три месяца путешествия (по Аляске –А.З)».
Американская паства не забыла своего святителя. В 1924 году в Донском монастыре делегация из США подарила патриарху Тихону золотую митру, украшенную бриллиантами, и облачение. Об обаянии святителя, его чувстве собственного достоинства говорили даже недоброжелатели в советских газетах.
В мае 1922 года патриарха Тихона вызывали как свидетеля на большом процессе московского духовенства, которое обвиняли в контрреволюции, понимая под этим защиту евхаристических сосудов от осквернения во время кампании по изъятию церковных ценностей. Будущего святителя допрашивали целый день, советское правительство готовило для него смертный приговор (к счастью, эти планы были сорваны заграничными выступлениями в защиту патриарха). В зале суда сидели известные журналисты, которые так описывали портрет «врага советской власти»:
«В дверях слева, откуда красноармейцы пропускают свидетелей, появляется плотная духовная фигура, ничем не отличающаяся от прочих батюшек, фигурирующих на суде. Вместо наперсного креста у него на груди крупный образок (панагия). Окладистая, но довольно редкая борода, седой волос на голове. Лицо розовато-благодушное, старчески слезящиеся глаза. Поступь мягкая и сутулые полные плечи. В общем, впечатление солидного столичного протоиерея. Но этот «протоиерей» прекрасно понимает свою роль. Сначала он делает легкий поклон в сторону публики и благословляет ее по-архиерейски, сложенными пальцами обеих рук. Три четверти публики безмолвно поднимается с мест».
Отрывок из статьи Марка Криницкого в «Известиях ВЦИК» поневоле говорит советскому читателю о сильном впечатлении, которое оказывал святейший патриарх даже на своих противников. Известно, что во время процессов над духовенством в зале часто сидели люди, которых направили туда представители власти и компетентных органов для создания нужного эффекта. Вход на значимые судебные заседания был по «билетам», и верующим людям было сложно попасть в зал суда.
Православные же христиане любили патриарха Тихона так сильно, что ни один предстоятель Русской Православной Церкви в новейшей истории не может сравниться со святителем. В голодные годы верующие несли для патриарха еду, организовывали вахты для защиты святейшего (на святителя Тихона было несколько покушений, о чем мы скажем ниже), на его похоронах собрались сотни тысяч человек, заполнивших Донской монастырь и его окрестности. Сам святейший владыка отвечал любовью на любовь. К нему на прием мог прийти любой желающий: из-за огромной загруженности святителя ждать приходилось несколько дней, хотя каждый посетитель задерживался в келии не больше 5 минут, а епископ – не более 10. В день патриарх принимал до 50 человек. После службы в московских храмах он часами благословлял христиан, которые не могли попасть внутрь. Вот один из самых трогательных примеров любви к патриарху.
Случай произошел 4 декабря 1920 года на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы в голодной Москве: «В этот день, как и всегда после Литургии, он вышел на солею благословлять народ, который любил и ценил этот момент личного общения с любимым архипастырем и отцом. В конце благословения, среди других, подошла к нему одна старая, бедно одетая женщина и, прежде чем принять благословение, подала ему на бумажке кусок колотого сахара и два соленых огурца и сказала:
— Прими, отец, не погребуй…
Святейший принял подарок, передал его стоявшим тут же возле него иподиаконам, а сам, нагнувшись с солеи, обнял старуху и поцеловал ее в лоб».
Чтобы лучше понять значение этого подарка, стоит вспомнить отрывок из дневника Корнея Чуковского, описывающего подготовку к Рождеству Христову в 1920 году: «Поразительную вещь устроили дети, оказывается, они в течение месяца копили кусочки хлеба, которые давали им в гимназии, сушили их — и вот, изготовив белые фунтики с наклеенными картинками, набили эти фунтики сухарями и разложили их под ёлкой — как подарки родителям! Дети, которые готовят к Рождеству сюрприз для отца и матери. Не хватает ещё, чтобы они убедили нас, что всё это дело Санта-Клауса! В следующем году выставлю у кровати чулок!».
Но, к сожалению, патриарха Тихона не только любили, но и ненавидели. На его жизнь было организовано несколько покушений. Самое «удачное» произошло 12 июля 1919 года. На выходе из храма Христа Спасителя женщина ударила первосвятителя ножом в бок. От смерти святейшего спас кожаный пояс на подряснике под рясой.
Советский суд отнесся к женщине с удивительной гуманностью, постановив «от наказания освободить и озаботиться помещением ее в условия, наиболее соответствующие ее психическому состоянию». Добавим, что нападавшая была найдена лишь спустя 4 месяца после покушения.
В 1924 году в одном из московских храмов злоумышленники снова попытались убить патриарха: «Однажды во время Божественной литургии, когда архидиакон со словами: "Со страхом Божиим..." — вынес из царских врат Святую Чашу, один из двух высоких мужчин, выделявшихся своим полумонашеским одеянием, выхватил из-под одежды дубинку и с криком: "Тихон, мы убьем тебя!" — опустил ее на митрополита Петра (Полянского – А.З.), приняв его по ошибке за патриарха. К счастью, удар пришелся только по плечу. Стоявшие рядом со свечами иподиаконы моментально обезвредили святотатцев. Архидиакон тоже не растерялся и, поставив Святую Чашу на престол, закрыл царские врата. Одновременно раздался голос ктитора, призвавшего народ к спокойствию. Негодяев вывели из храма и передали в руки милиции».
В это время святитель Тихон плакал у святого престола в алтаре.
Вечером 9 декабря 1924 года пятью выстрелами из пистолета был убит келейник святейшего владыки Яков Анисимович Полозов. По свидетельству А.Э. Левитина-Краснова святитель бежал за преступниками со словами: «Стойте, вы человека убили». Потом, несмотря на протесты всесильного начальника VI отдела ОГПУ «красного игумена» Евгения Тучкова, настоял, что келейник будет похоронен в Донском монастыре. Сотрудники ОГПУ тут же написали, что Якова Полозова убили белогвардейцы, а в советских газетах опубликовали ироничные заметки о том, как у патриарха украли шубу. Убийц не нашли, и вскоре дело было закрыто.
Жить патриарху Тихону оставалось пять месяцев без одного дня. При подготовке статьи использовалась книга М.В. Вострышева «Патриарх Тихон» / Изд. 3, дополненное. М.: «Молодая Гвардия», 2004.
Читайте оригинал материала на: http://pravoslavie.fm/articles/2696/