[показать]
ХОРХЕ ЛУИС БОРХЕС
Перевод с испанского Андрея Щетникова
АЛЬГАМБРА
Приятен голос воды,
пробивающейся среди чёрных песков,
приятно прикосновение вогнутой ладони
к округлому мрамору колонны,
приятны изящные лабиринты воды
среди лимонных деревьев,
приятна музыка заджаля,
приятна любовь и приятна молитва,
обращённая к единственному Богу,
приятен жасмин.
Бесполезен ятаган
против множества длинных копий,
бесполезно быть лучшим.
Приятно ощутить (о, печальный король!)
что твои наслаждения преходящи,
что ты окажешься никчёмным ключом,
что крест неверных перечеркнёт луну,
что этот вечер будет последним.
***
Перевод с испанского Андрея Щетникова
СЧАСТЬЕ
Тот, кто обнимает женщину — Адам. Женщина — Ева.
Всё происходит в первый раз.
Я увидел в небе что-то белое. Мне сказали, что это луна,
но что мне делать с этим словом и мифом?
Деревья страшат меня. Они так прекрасны.
Животные спокойно подходят ко мне, чтобы я нарёк им имена.
Когда я открываю книги, в них появляются буквы.
Листая атлас, я выдумываю форму Суматры.
Тот, кто поместил фосфор в темноту, изобретает огонь.
Другой подстерегает меня в зеркале.
Тот, кто смотрит в море, видит Англию.
Тот, кто читает стихи Лилиенкрона, вступил в битву.
Мне приснился Карфаген и легионы, разрушившие Карфаген.
Мне приснились меч и весы.
Хвала любви, в которой нет владельца и обладания,
но двое отдаются друг другу.
Хвала ночному кошмару, раскрывшему нашу способность
создать преисподнюю.
Тот, кто спускается к реке, спускается к Гангу.
Тот, кто смотрит на песочные часы, видит распад империи.
Тот, кто играет с кинжалом, предвещает убийство Цезаря.
Тот, кто видит сон, является всеми людьми.
В пустыне я увидел юного Сфинкса, только что высеченного из камня.
Нет ничего старого под солнцем.
Всё происходит в первый раз, но на извечный лад.
Тот, кто читает мои слова, сам придумывает их.
***
Перевод с испанского Андрея Щетникова
ПРЕДЕЛЫ
У Верлена есть строка, которую я не вспомню снова.
Поблизости есть улица, запретная для моих ног,
есть зеркало, взглянувшее на меня в последний раз,
есть дверь, которую я закрыл до конца времён.
Среди книг моей библиотеки (я смотрю на них сейчас)
есть одна, которую я уже никогда не открою.
Этим летом мне исполнится пятьдесят.
Смерть изнашивает меня непрестанно.
Живопись Татьяна Гриневич
[604x516]
***
Перевод с испанского Андрея Щетникова
То, что нам принадлежит
Мы любим то, о чем никогда не узнаем; то, что потеряно.
Кварталы, которые раньше были окраинами.
Древности, которым уже не под силу разочаровать нас,
потому что они стали блестящими мифами.
Шесть томов Шопенгауэра,
которые останутся недочитанными.
По памяти, не открывая ее, — вторую часть “Дон Кихота”.
Восток, несомненно не существующий для афганца,
перса и турка.
Наших предков, с которыми мы не смогли бы проговорить
и четверти часа.
Изменчивые образы памяти,
сотканной из забвения.
Языки, которые мы едва понимаем.
Латинский или саксонский стих, повторяемый по привычке.
Друзей, не способных предать нас,
потому что их уже нет в живых.
Безграничное имя Шекспира.
Женщину, которая была рядом с нами, а теперь так далеко.
Шахматы и алгебру, которых я не знаю.
***
Перевод с испанского Андрея Щетникова
Живущий под угрозой
Это любовь. Мне надо спрятаться или бежать.
Стены ее тюрьмы растут, как в ужасном сне. Маска
красоты переменилась, но, как всегда, осталась единственной. Какую
службу мне теперь окажут эти талисманы: ученые занятия, широкая
эрудиция, знание тех слов, которыми суровый Север воспел
свои моря и стяги, спокойная дружба, галереи
Библиотеки, обыденные вещи, привычки, юношеская любовь
моей матери, воинственные тени мертвых, безвременье ночи
и запах сна?
Быть с тобой или не быть с тобой — вот мера моего времени.
Кувшин уже захлебывается источником, человек уже поднимается
на звук птичьего голоса, все те, кто смотрел сквозь окна, уже ослепли,
но тьма не принесла умиротворения.
Я знаю, это — любовь: мучительная тоска и облегчение от того, что
я слышу твой голос, ожидание и память, ужас жить дальше.
Это любовь с ее мифами, с ее мелкими и бесполезными чудесаим.
Вот угол, за который я не отваживаюсь заходить.
Ко мне приближаются вооруженные орды.
(Это место жительства ирреально, и она его не замечает.)
Имя женщины выдает меня.
Женщина болит во всем моем теле.