«Ничто само по себе ни похвально, ни постыдно, ни справедливо, ни несправедливо, ни приятно, ни тягостно, ни хорошо, ни плохо. Только людское мнение придает явлениям эти качества, подобно тому как соль придает вкус пище».

«Много чувствовать - значит много жить. Нет иной мудрости, кроме мудрости чувств: любить — значит понимать». 
(Фрагменты из романа Анатоля Франса «Таис», 1889)
__________

«...В этом мире самым надежным развлечением являются для нас тревоги и страдание».

«— Боже мой! Неужели вы думаете, что жажда благосостояния — это знамение нашего времени? Ни в одну эпоху люди не имели охоты к плохой жизни. Они всегда стремились улучшить свое положение. Это постоянное усилие вело к постоянным революциям. Оно продолжается, только и всего!»

«Горе не в том, что жизнь затягивается, а в том, что видишь, как всё вокруг тебя уходит. Мать, жену, друзей, детей — эти божественные сокровища — природа создаёт и разрушает с мрачным безразличием; в конечном счёте оказывается, что мы любили, мы обнимали только тени. Но какие милые бывают среди них!..»
(Фрагменты из романа Анатоля Франса «Преступление Сильвестра Боннара», 1881)
________

«Дети мои, любить пылко — это еще не все, надо еще хорошо любить. Любить пылко — это, конечно, прекрасно, но любить самоотверженно — еще лучше. Пусть же любовь ваша будет столь же нежна, сколь и сильна, пусть в ней не будет недостатка ни в чем, даже в снисходительности, и пусть к ней всегда примешивается немножко сострадания. Вы молоды, прекрасны и добры, но вы люди и тем самым подвержены многим несчастьям. Вот поэтому-то, если к тому чувству, которое вы испытываете друг к другу, не будет примешиваться немного сострадания, это чувство не будет отвечать всем превратностям вашей совместной жизни. Оно будет подобно праздничной одежде, которая не защищает ни от ветра, ни от дождя. Истинно любят только тех, кого любят даже в их слабостях и в их несчастиях. Щадить, прощать, утешать — вот вся наука любви».
(Анатоль Франс, сказка «Пчелка»)
_________

«…У людей есть такие свойства, которых не в состоянии изменить никакая революция».

«Не говори мне, что революция установит равенство; люди никогда не будут равны. Это невозможно, хотя бы вы всё в стране перевернули вверх дном: всегда будут люди знатные и безвестные, жирные и тощие».

«Неведение - условие, необходимое для человеческого счастья, и надо признать, что чаще всего люди удовлетворяются им. О самих себе мы не знаем почти ничего, о наших ближних - ничего. Неведение обеспечивает нам спокойствие, а ложь - счастье».

«Он все же оправдывался в своих нападках на религию, так как считал её необходимой для народа; ему только хотелось, чтобы её служителями были философы, а не спорщики о вере. Он сожалел, что якобинцы желают заменить её более молодой и более вредной религией, религией свободы, равенства, республики, отечества. Он убедился, что в раннюю пору своего расцвета религии бывают всего яростнее и свирепее и что под старость они становятся значительно мягче. Поэтому он стоял за сохранение католицизма, который в эпоху своего расцвета поглотил немало жертв и теперь, отяжелев с годами, проявлял гораздо меньший аппетит, довольствуясь четырьмя — пятью поджаренными еретиками в столетие».
(Фрагменты из романа Анатоля Франса «Боги жаждут», 1912)
_________

«Богатство — только одно из средств к счастливой жизни, а они превратили его в единственную цель существования».

«Обещания обходятся дешевле подарков, а ценятся гораздо дороже. Ничем нельзя так щедро одарить, как надеждами».
(Анатоль Франс, «Остров пингвинов», 1908)
___________

«Но мы судим поступки людей, исходя из того, доставляют ли они нам удовольствие или причиняют огорчение».
(Анатоль Франс, фантастический роман «Восстание ангелов», 1914)
___________

«— Истина только в божественном, но божественное от нас скрыто. Мы тщетно ищем истину»
(Анатоль Франс, новелла «Валтасар», 1889)

***

«Если с какой-нибудь соседней планеты наблюдать развитие нашей земной культуры, то оттуда, из-за сотен миллионов миль, видны только самые высокие пики. И если там составлен атлас нашей культуры за последнюю четверть века, то, конечно, на карте России обозначена вершина: Лев Толстой, — а на карте Франции вершина: Анатоль Франс. В этих двух именах не только духовные полюсы двух наций, но и полюсы двух культур: одной, отчаливающей в неизвестное от того берега, который именуется европейской цивилизацией, и другой, оставшейся разрушать и строить на этом берегу. И от этих двух высоких имен ложатся тени на все, что внизу, под ними: от Толстого — абсолют, пафос, вера (хотя бы это переламывалось в виде веры в разум); от Франса — релятивизм, ирония, скепсис.

В электронах, заряженных положительно и отрицательно, полярных друг другу, течет все-таки одна и та же энергия. Одна и та же энергия революции и в этих двух полярностях — Толстого и Франса: оба — великие еретики; многие книги обоих заносились в наиболее почетный для писателя каталог — librorum prohibitorum {Запрещенных книг (лат.).}…

Реактивом, который однажды особенно ясно показал полярность по отношению к нам Франса, для меня был Блок. Блок говорил, что не принимает Франса — "он какой-то не настоящий, все у него ирония". "Не настоящим" Франс был для Блока потому, что Франс был настоящим — до конца — европейцем; потому что из двух возможных разрешений жизни Блоком, Россией, было выбрано трагическое, с ненавистью и любовью, не останавливающимися ни перед чем, а Франсом - ироническое, с релятивизмом и скепсисом, тоже не останавливающимися ни перед чем.

"Требуется недюжинная сила души, чтобы быть неверующим», — говорит г. Ларив дю Мон в "Рубашке" Анатоля Франса, когда речь заходит о том, как трудно умирать. Г. Ларив дю Мон прав. Но к этому следует прибавить, что требуется еще большая сила души, чтобы быть неверующим, скептиком, релятивистом — и все-таки жить полною жизнью, все-таки любить жизнь. Франс выдержал это испытание огнем — и даже не огнем, а еще страшнее: испытание холодом. Оставаясь скептиком до самого конца, он до самого конца нежно и молодо любил жизнь. "Ирония, которую я призываю, не жестока, она не смеется ни над любовью, ни над красотой; она учит нас смеяться над злыми и глупыми, которых без нее мы имели бы слабость ненавидеть". Так говорил о себе Франс…».

(Евгений Замятин «Анатоль Франс», фрагмент, 1924).
***

16 апреля 1844 года родился французский романист и поэт, литературный критик Анатоль Франс (наст. имя Франсуа-Анатоль Тибо; 16 апреля 1844 - 12 октября 1924)