В моей жизни было несколько вещей, которым я никогда не мог сопротивляться: это были некоторые книги — я не был способен оторваться от них, если они попадали в мои руки, это было женское лицо, которое много лет неизменно — где бы я ни жил и как бы я ни жил — появлялось передо мной, едва я закрывал глаза, это были, ещё непреодолимо притягивающие меня, море и снег; и это было, наконец, ночное пение, гитара или оркестр, кафе или кабаре, и пронзительно печальные звуковые ухабы цыганской песни или русского жалобного романса.
Она пахнет медовой лаской,
мятной нежностью, пьяной вишней.
И даже ветер слегка замирает,
когда она проходит чуть слышно мимо.
Так легка, так неуловима, так не-до-пу-стимо красива!
И в этом её огромная сила. Великая женская сила.
Она пахнет утренним кофе. С молоком. И немного корицы.
Улыбается краешком губ цветку на петлице
блузки. Или в вырезе платья. Или вплетённому в косы.
И пахнет ветром. И морем многоголосым.
Она пахнет дерзостью, негой, смятой постелью,
голым плечом, одетым в бретельки. Или раздетым.
Или спрятанным в свитер, накидку, шаль, да во что угодно –
она всё равно пахнет сексом! В любую погоду:).
Она может быть воском. Может быть оловом.
Мягкой патокой, блистательным золотом.
Она может… и коня на скаку осадить одной лишь улыбкой!
И пожар затушить, равно как и разжечь:). Без единой ошибки
она пишет свои любовные письма сердцем.
К ней приходят согреться, с ней оживают.
Она муза. Но при этом чертовски живая!
Она пахнет по-разному, все ароматы вселенной
в ней одной, в необыкновенной
такой мечте, никому не обещанной.
Вы знаете кто это? Это – женщина!
© Copyright: Юлия Светлова 2, 2012
Свидетельство о публикации №112030801427
Прослушать или скачать Arnica Montana Sea, Sand and Sun бесплатно на Простоплеер
Темна и загадочна женщина-лето -
Не полуодета, а полураздета.
Пропахшая морем, с соленою кожей,
Омытая зноем – желанна до дрожи.
Она несравненна – и знает об этом.
Теряется в августе женщина-лето…
Я хочу увидеть море. Я хочу дышать до головокружения этим воздухом, густым от мерно вздрагивающей водной глади, от криков птиц, пронзительных, как последнее откровение Бога. Я хочу лежать на мокром прибрежном песке, без одежды, без прошлого, без будущего и курить в сырое небо, улыбаясь невероятной свободе каждого движения ветра, удивительной рыбой струящегося по коже. Я хочу собирать разноцветные камни и стирать с лица брызги воды, не открывая глаз, не будя души, почти не существуя, почти став частью окружающего, движущегося, меняющегося, влажного, соленого, такого чуждого и такого понятного. Я хочу потеряться в ласке волн, я хочу забыть себя самого и просто - плыть. Туда, где жизнь окрашивается мягким светом заходящего солнца. Я хочу сидеть на самой кромке воды, на этой дрожащей гране между фантазией и реальностью, нежностью и жестокостью, человеком и.. морем. Я так хочу увидеть море.
© Copyright: Аль Квотион, 2012
Свидетельство о публикации №112082608015
Я открыл глаза и увидел море. Коснулся его рукой и пропустил сквозь пальцы песок. Осознание мира через осязание струящейся по ладони стихии, шаг, опускающаяся на плечи ткань небес, шаг, сплетение слов в священное откровение, шаг, холодная сталь рассудка, выжигающая дотла мироздание, шаг, уют и тепло протянутой руки, шаг, страх пустоты и вечность с закрытыми глазами, шаг, новая мантия на дрожащие плечи, мантия немыслимых здесь и сейчас обьятий, шаг... Я открыл глаза и увидел перед собой песок. В единой с богом бесконечности одиночества и осыпающихся сквозь пальцы песчинок не прожитых жизней.
© Copyright: Аль Квотион, 2010
Свидетельство о публикации №110040703699
В тёплый снег побережья стихами ложатся дни,
он не тает в ладонях...волшебный, солёный, млечный...
Мне бы зимы у моря поющего длить и длить,
просыпая сквозь пальцы крупы белоснежной вечность,
и южней на судьбу цитрус солнца вкушать у волн,
ипомеей небесной обвив смоляные косы...
Море смоет следы и десятки моих имён,
со стихами в бутылке соль сердца к тебе забросит...
Ты однажды под утро в таверне закажешь ром,
за туманным стеклом обнаружишь томленье слова,
и песок на ладони просыплется серебром...
На заре каравелла отправится курсом новым
к неизведанным землям, к таинственным островам,
где среди виноградников век по-библейски ясен,
древний ветер солёный где мягок и островат,
где в рыбацких селеньях день полон труда и басен...
Отыщи это место, в котором ночует бог,
обнажи это время, что сердце хранит и память,
затеряйся со мною меж волн и песков эпох...
Быть твоею землёй мне, читай всю меня губами...
© Copyright: Катриника, 2011
Свидетельство о публикации №111102808634
Я знаю тысячи настроений моря и миллионы его запахов и цветов. Вот оно шипит и пенится, разбивая тяжелые волны в брызги о прибережные скалы. А в следующий раз море встречает тебя кристально чистой водой и почему-то пахнет горячим воском, а лучики солнца дробятся на миллионы осколков, едва коснувшись поверхности воды. А вот море немного сонное, и в изумрудных водах его отражается тонкое кружево облаков. Но сегодня море пахнет корицей и ее шампунем для волос, а по его темно-синей глади изредка пробегает легкая рябь. Я открываю окна и вдыхаю полной грудью солоноватый воздух. С моря дует влажный промозглый ветер. Он взлохмачивает мои кудрявые волосы и игриво пробегает по бумагам на столе. Тот ветер, который забрал ее у меня.
Впервые я увидел ее в мае. Солнечные лучи путались в ее густых волосах, а прибой омывал ее босые ноги. Она мерно покачивалась в такт волнам. Море в ее присутствии всегда было спокойным и тихим. Она напевала ему какую-то одной ей известную песенку, устремив свой взгляд туда, где разраженное солнце медленно перекатывалось по верхушкам скал.
С ее появлением моя холостяцкая нора наполнилась маленькими безделушками и искренним смехом. Ее глаза горели огнем, и я пьянел от одной мысли о том, что все это для меня. Что она моя. Впервые за долгое время мои дни были долгими и цветными.
Она любила вслушиваться в тихий шелест прибоя и твердила, что море пахнет арбузом. Она пребывала в непонятной для меня гармонии с этим огромным и, как мне иногда казалось, живым организмом. Она приходила к морю, и море слушало ее исповеди. Оно убаюкивало ее по вечерам, а я с досадой ощущал на зубах песок и сильнее кутался в теплую кофту.
В начале сентября я увез ее. Я даже не задумывался, куда мы едем, главное – подальше отсюда. Только в вагоне поезда я почувствовал облегчение – больше не придется ни с кем ее делить. В ее глазах я видел невыносимою тоску, но продолжал малодушно надеяться, что вскоре она все забудет.
Она не выносила запаха сигаретного дыма, и я бросил курить. А еще она разбрасывала по квартире конфетные обертки и постоянно переваривала мой кофе, от чего на вкус он становилось просто отвратительным. Я делал несколько глотков и ощущал, как жуткая приторная жидкость обжигает горло. Но с ее рук я был готов принять даже яд, поэтому я просто целовал ее тонкое запястье и с улыбкой заглядывал в большие васильковые глаза.
Октябрь щедро усыпал стылую землю золотыми листьями. Небо все чаще прорывалось мелким моросящим дождем, начались первые заморозки. С каждым днем мне все труднее становилось покидать по утрам комнату, в которой стоял сладковато-приторный запах ее духов, мириться с мыслью о том, что целый день я не буду ощущать на губах вкус ее поцелуев, не буду касаться бархатистой кожи и мягких локонов ее волос.
- Возьми, - сказала она как-то раз, сняв с шеи свой любимый кулон и вложив мне в руку, - теперь он всегда будет с тобой, чтоб напоминать обо мне.
Я разжал ладонь и принялся рассматривать маленькую фигурку русалки. Металл все еще хранил тепло ее рук. Я снова сжал кулон в кулаке. Дорогие украшения и роскошные букеты, которые я регулярно ей дарил, не стояли и малой части этого подарка.
Однажды ночью я проснулся и не обнаружил ее рядом. Я вышел на балкон и вдохнул морозный воздух. Она стояла в легком платье на промозглом ветру. Поглощенная своими мыслями, она не сразу меня заметила. Я подошел к ней сзади и, сняв куртку, накинул на ее узкие плечи. Она резко обернулась и посмотрела на меня совершенно безумным взглядом. В ее глазах читалось отчаяние, а сухие губы тихо шептали: «Дай мне уйти… отпусти…».
Мною овладел отчаянный страх. Море не хотело отпускать свою музу. В нашей квартире, за тысячи километров от глубоких синих вод, я ощущал на языке соленый привкус, а ветер доносил до носа запах водорослей. Порой мне казалось, что ветер произносит ее имя и зовет с собой. Я купил кондиционер и запретил ей открывать окна. Больше ветер не завывал в щели между оконными створками и не стучал неплотно прикрытой форточкой. Только после этого я почувствовал, что мы в безопасности.
После того случая на балконе она стала нежнее. Мне казалось, она чувствовала себя виноватой за свою минутную слабость. Ведь она не могла тогда не заметить, как я напрягся. Она старалась больше обо мне заботиться. Мне льстило ее внимание, но в ее поведении я начал замечать фальшь. Она хохотала над моими шутками, но в ее холодном смехе не ощущалось никаких эмоций, и это меня пугало. Никогда до этого она не пыталась быть тем, кем она не есть. Ее глаза потускнели, в них больше не было тех игривых искорок, которые мне так нравились.
В последний вечер, который она провела со мной, поднялся сильный ветер. По радио даже передали штормовое предупреждение. На город уже опустился сумрак, когда я вернулся домой. Она читала при тусклом свете лампочки. Я подошел к ней, скрипя половицами, и взглянул на обложку книги. «Старик и море» - темнела на обложке надпись. Она захлопнула книгу и улыбнулась мне. Она была такой красивой. Мне показалось, что у нее было предчувствие, что вскоре все изменится. Она легко рассмеялась и нежно поцеловала меня в щеку.
Я был на кухне, когда услышал, как от очередного порыва ветра открылась балконная дверь. Я бросился в спальню, но ни там, ни в других комнатах ее не было.
Три долгих года я искал ее везде, где только мог, хотя и знал, что это бесполезно. Поначалу мне казалось, что она просто ненадолго вышла и скоро вернется. Я отказывался верить в то, что она меня покинула. Со временем я перестал ждать и прислушиваться к каждому звуку, но в душе я все еще надеялся, что она ко мне вернется. А сейчас, по истечении стольких лет, я задаю себе один-единственный вопрос: была ли она на самом деле?
© Copyright: Ева Горькая, 2013
Свидетельство о публикации №213091301730
твоя соль проступает к полудню в моих лодыжках,
я храню в жемчугах твои пенные сны и дали...
мне не видно тебя... мне не видно. и здесь не слышно,
как шипя растворяется солнце в закате карем
они мчатся к тебе из далеких своих ухабов
поселяются "с видом", но смотрят куда-то мимо
забывают работу, Москву, телефон и маму
а потом говорят: в море камни- так некрасиво!
твой несбыточный вкус меня будит, мотает, тянет
поднимается шторм, но к рассвету идет на убыль
я всего лишь высохший за год подводный камень
ты- большое море, к которому рвутся люди
а в ракушках не ты... это шум моей собственной крови...
это звуки ударов тоски по белесой эмали...
и тревожная мысль мне никак не дает покоя-
ощущение верно- тебя у меня украли.
© Copyright: Русалкамари, 2013
Свидетельство о публикации №113082103513
