Однажды к нам в школу пришла комиссия из гороно. Наша учительница Надежда Викторовна сказала, что следующий урок будет называться"Моя будущая профессия". И что эта комиссия на нем обязательно будет. И мы, как будущее и надежда страны, обязательно должны сказать кем мы хотим быть. Вот ты, Оля Бондаренко, кем ты хочешь быть? -Шалавой!- крикнул Андрюха Костиков вместо Оли. Надежда Викторовна была женщиной решительной и тут же выгнала Андрюху из класса. Все глубоко вздохнули от зависти. -Бухгалтером- нарушила тишину Оля. -Что?- не поняла Надежда Викторовна. -Бухгалтером хочу быть. Как мама. На текстильной фабрике чтобы. -А...Ну и хорошо, молодец, Оля.Бухгалтером это очень хорошо! Полезная и нужная профессия между прочим. Дальше, чтобы исключить неожиданности Надежда Викторовна сама решила раздать нам профессии. Ну, чтобы никто не сказал, что он хочет быть кем-нибудь не полезным и не нужным. Мне достался матрос. Конечно, матрос всегда очень полезен в быту. Владику Захарову достался космонавт. А вот Мише Гинзбургу внезапно достался тракторист. Пришла комиссия. Она состояла из двух женщин в старомодных, но добротных костюмах серого цвета и шиньонах до самого потолка. Они по очереди долго и нудно говорили про то, что очень важно выбрать будущую профессию, что партия наш рулевой, про пользу обществу и другие вещи. Одним словом, сделали все, чтобы класс практически уснул с пальцами в ноздрях. Миша Гинзбург даже всхрапнул и шмыгнул носом. -Вот ты, мальчик, кем ты хочешь быть?- обратились они к Владику Захарову. -Что? Я?- очнулся тот от анабиоза. -Да, ты, мальчик- строго смотрела на него тетенька из комиссии. - Бухгалтером- неожиданно сказал Владик- Как мама Оли Бондаренко. -Хм- улыбнулась тетенька- Ну, ладно. Хорошая, нужная профессия. А ты?- кивнула она на Вовку Чижова. -Я...это.. тоже. -Тоже что? -Как мама Оли Бондаренко. Этим самым. -Бухгалтером? -Ну. -Не ну, а да. -Да. Следующим шел Леша Авдеев, который тоже выразил желание стать бухгалтером, как мама Оли Бондаренко. Единодушны с ним был и Паша Кузнецов, и Наташа Соколова, и Марина Саркисова и даже возвращенный в класс в честь проверки Андрюха Костиков. -То есть и ты хочешь стать бухгалтером, как мама Оли Бондаренко?- растерянно спросила его тетенька. -Ну, да, не шалавой же... -Костиков! Вон из класса!- крикнула стоявшая в оцепенении и ужасе возле доски Надежда Викторовна. -Погодите, не надо никого выгонять- повернулась к ней тетенька- Хорошо, дети, а кто здесь хочет быть кем-то другим? Не бухгалтером. Руки подняли двое. Оля Бондаренко и Миша Гинзбург. -Вот ты, девочка, как тебя зовут? -Оля. Оля Бондаренко. -Понятно. Но я спрашивала кто не хочет быть бухгалтером, как твоя мама... -Я уже не хочу. Я передумала. -Да? И кем же ты хочешь стать? -Шалавой!- опять крикнул с места Андрюха Костиков. -Костиков, вон из класса!- хрипло крикнула Надежда Викторовна. На этот раз никто его изгнанию препятствовать и возражать не стал. Дождавшись, пока тот покинет класс, тетенька с надеждой обратилась к Мише Гинзбургу. -Ты ведь тоже поднимал руку, мальчик? -Да- скромно потупился Миша. -Как тебя зовут? -Миша Гинзбург -И кем же ты хочешь быть? -Трактористом. -Тракторист Гинзбург?- после паузы спросила она -Да- скромно потупил взор Миша. Тетенька с сомнением посмотрела на большой мишин нос и блестящие черные грустные глаза, в которых отразилась вся мировая еврейская скорбь, и тяжело вздохнула. После этого Надежда Викторовна месяц лютовала, проводя контрольные чуть ли не ежедневно. Но лично я виноватым себя не считал. Нельзя заставлять детей врать. Тем более они этого делать не умеют. Этот навык развивается исключительно в процессе взросления или с подачи взрослых. Кстати, Оля Бондаренко потом стала бухгалтером, как ее мама. Не знаю жалеет ли она, просто факт. Гутин