[700x466]
Гомер, хоть и был незрячим, о женской красоте мог рассказать, как никто: «Елена вошла – и старцы встали». С тех самых пор, а было это еще в Древней Греции, и до вчерашнего вечера, когда какой-нибудь парень выводил под гитару «Я смотрю на тебя – у тебя есть глаза», женщины служили главным источником вдохновения для любого поэта. Отобрать из всего этого безобразия 10 лучших стихотворений о НЕЙ, а вернее – о НАС, было почти невозможно. Но мы справилась.

Уильям Шекспир
Годы жизни: 1564 -1616
Главные произведения: «Ромео и Джульетта», «Гамлет», «Макбет», «Отелло», сборник сонетов – и многое, многое другое
[700x403]
Мы хотели процитировать пылкого Ромео в переводе Пастернака (что, по сути, уже шедевр в квадрате) – но подумали, что все эти:

Как голубя среди вороньей стаи,
Ее в толпе я сразу отличаю.
Я к ней пробьюсь и посмотрю в упор.
Любил ли я хоть раз до этих пор?

- помнятся многим еще со школы. Ну или из экранизации База Лурмана с молодым ДиКаприо, которую все мы, конечно же, пересмотрели в честь недавней Великой Победы Лео.

Так что лучше обратимся к Сонету 130 в переводе Маршака. Преклонение перед простой, земной женщиной – и первые убедительные попытки отойти от шаблона прекрасной дамы.

***

Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.

С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.

И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.

Александр Сергеевич Пушкин
Годы жизни: 1799 - 1837
Главные произведения: «Евгений Онегин», «Капитанская дочка», «Повести покойного Ивана Петровича Белкина», «Борис Годунов», «Руслан и Людмила», сказки, сборники лирики
[700x414]
Нам очень нравится стихотворение «Я вас любил…» - но такое дело, заканчивается оно весьма злорадно «как дай вам бог любимой быть другим». Да-да, вопреки школьному декламированию «с душой», это «дай вам бог» в конце – не что иное, как «ну-ну, удачи».

Так что для подборки мы остановились на другом, более искреннем и восторженном произведении – «К ***». Посвящено оно замужней даме Анне Керн, пленившей поэта аж два раза – в 1819 и 1825 году, когда и родилась лирика.

К ***

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

Александр Блок
Годы жизни: 1880 – 1921
Главные произведения: «Двенадцать», «Стихи о прекрасной даме», «Балаганчик», «Стихи о России», «Ямбы»
[700x547]
Рубеж веков, 1900-е – время декадентского преломления образа прекрасной дамы. Молодой символист Блок не пытается «приземлить» свою героиню – наоборот, делает ее неземным видением. Контраст скучной и пошлой жизни – и образа прекрасной Незнакомки , которая, увы, появляется и исчезает как сон, «дыша духами и туманами». Ну как тут не запить?

Незнакомка

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

Сергей Есенин
Годы жизни: 1895-1925
Главные произведения: сборники «Радуница», «Триптих. Поэмы», «Стихи скандалиста», «Москва кабацкая», «Русь советская», «Березовый ситец»
[700x523]
«Дурная слава похабника и скандалиста» преследовала Есенина поделом – начавший с березок, метелиц, околиц и православной Руси поэт ненадолго примкнул к авангардному движению имажинистов и перешел на куда более реалистичную поэзию: кабаки, спирт, шлюхи – и можно с гармонью вместо блэкджека. Но нам, девочкам, всегда нравились плохие парни – тем более, когда такие талантливые.

***

Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли.
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй.

Опрокинутая кружка
Средь веселых не для нас.
Понимай, моя подружка,
На земле живут лишь раз!

Оглядись спокойным взором,
Посмотри: во мгле сырой
Месяц, словно желтый ворон,
Кружит, вьется над землей.

Ну, целуй же! Так хочу я.
Песню тлен пропел и мне.
Видно, смерть мою почуял
Тот, кто вьется в вышине.

Увядающая сила!
Умирать так умирать!
До кончины губы милой
Я хотел бы целовать.

Чтоб все время в синих дремах,
Не стыдясь и не тая,
В нежном шелесте черемух
Раздавалось: «Я твоя».

И чтоб свет над полной кружкой
Легкой пеной не погас —
Пей и пой, моя подружка:
На земле живут лишь раз!

Владимир Маяковский
Годы жизни: 1893-1930
Главные произведения: поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Владимир Ильич Ленин», сборники стихов
[671x472]
Удивительно, насколько громогласный певец революции, этот «архангел-тяжелоступ» был робок и беззащитен перед своей «музой с хлыстом» Лилей Брик. А все почему? Потому что «ведь для себя не важно, и то, что бронзовый, и то, что сердце – калёной железкою. Ночью хочется звон свой спрятать в мягкое, в женское…».

Отсюда и столько нежности в стихотворении «Лиличка! Вместо письма», датированном 1916 годом – когда счастье еще казалось возможным.

ЛИЛИЧКА!

вместо письма

Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?

Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.



Федерико Гарсиа Лорка
Годы жизни: 1898 – 1936
Главные произведения: «Стихи о канте хондо», «Цыганское романсеро», «Поэт в Нью-Йорке», «Диван Тамарита», пьесы «Кровавая свадьба», «Дом Бернарды Альбы»
[700x465]
Интересно наблюдать, как перекликались мотивы в лирике поэтов из разных точек земного шара в эту переломную, а потому особенно плодотворную на творчество пору – первую треть XX века. Вот и неисправимый бунтарь-романтик Лорка созвучен в настроении нашему «Маяку» - доказательством тому его «Сонет» в каноническом переводе Кудинова.

Сонет

Я боюсь потерять это светлое чудо,
что в глазах твоих влажных застыло в молчанье,
я боюсь этой ночи, в которой не буду
прикасаться лицом к твоей розе дыханья.

Я боюсь, что ветвей моих мертвая груда
устилать этот берег таинственный станет;
я носить не хочу за собою повсюду
те плоды, где укроются черви страданья.

Если клад мой заветный взяла ты с собою,
если ты моя боль, что пощады не просит,
если даже совсем ничего я не стою, -

пусть последний мой колос утрата не скосит
и пусть будет поток твой усыпан листвою,
что роняет моя уходящая осень.

Борис Пастернак
Годы жизни: 1890 – 1960
Главные произведения: «Доктор Живаго», «Детство Люверс», «Когда разгуляется», переводы Шекспира, Гете, Шиллера, Верлена, Китса и других
[585x391]
Невероятно, но факт: большинство россиян помнит Пастернака не по его лирике, не по «Доктору Живаго» и даже не по нашумевшей травле после заслуженной «нобелевки» под девизом «Не читал, но осуждаю!», а благодаря комедии «Служебный роман».

«В ранней молодости вы были значительно талантливей, чем сейчас. Только никак не предполагала, что вы творили под псевдонимом Пастернака» - помните же? Ну, и мы вспомним – именно то стихотворение, которое порывался продекламировать Новосельцев (Анатолий Ефремович).

***

Любить иных - тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин,
И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.

Весною слышен шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух, бескорыстен.

Легко проснуться и прозреть,
Словесный сор из сердца вытрясть
И жить, не засоряясь впредь,
Все это - не большая хитрость.

Владимир Высоцкий
Годы жизни: 1938 - 1980
Главные произведения: «Песня о друге», «Прощание с горами», «Я не люблю», «Утренняя гимнастика», «Охота на волков», «Кони привередливые», «Баллада о любви», «Письмо с сельхозвыставки» и другие
[654x467]
Можно ли барда назвать поэтом – тема для долгой приятной дискуссии за бокалом вина (шарман!). Мы в любом случае приравниваем тексты Высоцкого к самой что ни на есть душевной лирике и знаем, что в женщинах певец разбирался не хуже, чем в технике восхождения в горы.

Скалолазка

Я спросил тебя: - Зачем идете в горы вы?-
А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой.
- Ведь Эльбрус и с самолета видно здорово! -
Рассмеялась ты и взяла с собой.

И с тех пор ты стала близкая и ласковая,
Альпинистка моя, скалолазка моя!
Первый раз меня из трещины вытаскивая,
Улыбалась ты, скалолазка моя.

А потом, за эти проклятые трещины,
Когда ужин твой я нахваливал,
Получил я две короткие затрещины -
Но не обиделся, а приговаривал:

- Ох, какая же ты близкая и ласковая,
Альпинистка моя, скалолазка моя!
Каждый раз меня по трещинам выискивая,
Ты бранила меня, альпинистка моя.

А потом на каждом нашем восхождении -
Ну почему ты ко мне недоверчивая?! -
Страховала ты меня с наслаждением,
Альпинистка моя гуттаперчевая.

Ох, какая ты неблизкая, неласковая,
Альпинистка моя, скалолазка моя!
Каждый раз меня из пропасти вытаскивая,
Ты ругала меня, скалолазка моя.

За тобой тянулся из последней силы я,-
До тебя уже мне рукой подать.
Вот долезу и скажу: - Довольно, милая!..-
Тут сорвался вниз, но успел сказать:

- Ох, какая же ты близкая и ласковая,
Альпинистка моя, скалолазка моя!
Мы теперь одной веревкой связаны -
Стали оба мы скалолазами.

Евгений Винокуров
Годы жизни: 1925 – 1993
Главные произведения: сборники стихотворений «Синева», «Военная лирика», «Земные пределы», «Ритм», «Голос», «Метафоры» и другие
[515x529]
Не путать с Владимиром Винокуром! Евгений Винокуров, конечно, не был поэтом первого ряда – публиковавшиеся в его поэтическом отделе журнала «Октябрь» Заболоцкий, Смеляков, Слуцкий и Ахмадулина своей славой затмили издателя. И тем не менее сборник «Синева» хвалил сам Пастернак, а мы хвалим и любим его простое и трогательное стихотворение «Она» 1965 года.

Она

Присядет есть, кусочек половиня,
Прикрикнет: «Ешь!» Я сдался. Произвол!
Она гремит кастрюлями, богиня.
Читает книжку. Подметает пол.
Бредет босая, в мой пиджак одета.
Она поет на кухне поутру.
Любовь? Да нет! Откуда?! Вряд ли это!
А просто так:
уйдет - и я умру.

Валерий Брюсов
Годы жизни: 1873 – 1924
Главные произведения: сборники «Tertia Vigilia», «Urbi et Orbi», «Στεφανος» («Венок»), «Сумерки», «Дедал и Икар», статья «Мой Пушкин», исторический роман «Огненный ангел», повесть «Последние страницы из дневника женщины», перевод «Фауста» Гете
[693x507]
Мы специально оставили Брюсова на сладкое – и не для того, чтобы посмаковать его знаменитый моностих «О закрой свои бледные ноги», в котором современники поэта стремились усмотреть то намек на порнографию, то религиозный подтекст о бледных ногах распятого Христа. Нам куда больше импонирует его стихотворение 1899 года «Женщине» и, в частности, ушедшая в народ фраза «Ты – женщина, и этим ты права». На этой торжественной ноте и закончим.

Женщине

Ты - женщина, ты - книга между книг,
Ты - свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!
Он жжет огнем, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.

Ты - женщина, и этим ты права.
От века убрана короной звездной,
Ты - в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечем ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся - от века - на тебя!
[439x325]
[500x353]