Иероним Босх " Корабль дураков"
Мне по жизни всегда тяжело с дураками,
Не понять мне победного их естества.
Где ни встречу их — в Бостоне, в Риме, на Каме,
Я ломаюсь. Пасую. Теряю слова.
На их фоне литом я — разорванный в клочья.
И летят в никуда, словно пух с тополей,
Все тревоги мои, все мои многоточья
Мимо тех, для кого одноточья милей.
Дураки не умеют высчитывать шансы,
Им достаточно в спектре лишь пары цветов.
Ну, а я так затейливо верю в нюансы
И так страшно к ответам простым не готов.
Я нелепым галопом скачу по манежу;
Мне комфортно, как будто корове на льду…
Семикратно подумав — я вряд ли отрежу.
А отрезав — на «нет» от сомнений сойду.
Хорошо им — красивым, простым, белобровым;
Направленья у них — только север и юг.
На моих же дорогах свихнулся бы Броун,
Заблудившись на тропах, заверченных в круг.
Тяжело на балу. Тяжело после бала.
Неприглядна жара. Безобразны дожди.
Вечный поиск решений…
Хорошего мало в старом шахматном правиле:
«Взялся — ходи».
В нервотрёпочных буднях, в их шуме и гаме
Ежечасно с добром соревнуется зло.
Мне по жизни всегда тяжело с дураками.
Им, наверное, тоже со мной тяжело.
Все беседы у нас — «До свиданья!» и «Здрасьте!»;
Мы друг друга навряд ли заденем плечом…
Мой хронический вирус житейских несчастий
Их иммунным системам, считай, нипочем.
В остальном — мы по тем же гуляем бульварам
И глядим, как уходят июльские дни…
Право, лепо ли мстить неразумным хазарам
Лишь за то, что не слишком разумны они?!
Тут копи, не копи — а судьба раскулачит.
Что ни делай, а в трюме откроется течь…
Раз уж «счастье» и «разум» — антонимы,
Значит, вся игра изначально не стоила свеч.
Но метания эти подспудны. Бесшумны.
Единица, дрожа, изгибается в ноль.
В обывательском крике: «Ты чё, больно вумный?!»
К слову «ум» не случайно приставлена «боль».
Болевые рецепторы резво затронув
И освоив страданий земных буквари,
Вездесущие сто миллиардов нейронов
Планомерно взрывают меня изнутри.
Но покуда живу, никому не мешая,
Не встревая в бои, не плывя за буи, —
Мне осталась надежда. Одна. Небольшая.
На нее лишь одну упованья мои.
Надоело искать оправданья фальстартам
И держаться за древки привычных знамён…
Я умён — по обыденным чьим-то стандартам.
По высоким стандартам — не слишком умён.
Ну, а значит — не всё так печально и тускло,
И финал постановки не так уж и скор:
Я не знаю, о чем говорил Заратустра
И не знаю, о чем промолчал Кьеркегор.
Слишком рано смотреться в глубины колодца
Оптимизма из чаши хлебнуть бы сперва…
Мне по-прежнему Борхес никак не даётся,
Да от Пруста ужасно болит голова.
От высокой культуры мне только убытки.
Я не то чтобы неуч,всего лишь простак ,
И совсем соловею от музыки Шнитке,
И Кандинский мне что-то не близок никак.
Надоело кровавыми плакать стихами,
Полагаясь на прихоть тревог и молвы…
Дураки, я весь ваш. Всей душой. С потрохами.
И хочу быть счастливым, как счастливы вы.
Александр Габриэль
| |
|
|
|
|
|
|
|
