"Эй! Приятель! Сбегай за бутылкой!
Устроим себе нынче выходной!
Да не шкрябай ты по лысому затылку!
На - ко денег... ну, давай родной!
У меня душа сегодня стонет,
Требует: кому себя излить..."
Видно мой сосед к поминкам клонит.
Ладно, сбегаю по - молодецки, так и быть.

Быстро сбегал, литр притащил.
Мой сосед от радости расцвёл.
Откупорил водку и по "соточке" налил.
Выпил, смачно крякнув, дальше речь повёл:
"Помню, как сейчас, тот олимпийский год...
Миша ласковый глаза всем застил.
Разве мог тогда понять народ,
Что не будет благоденствия и счастья?
Эх! Такого человека загубили!"

"А я слыхал, покойный сильно пил..."

"Да власти его сильно не любили_
Он творчеством своим над ними суд вершил.
А пил, чтоб не отрываться от народа
И, я тебе скажу, ему за это воздалось -
В день похорон возле поэта гроба
Людей с десяток тысяч собралось."

Потом сосед налил ещё по разу.
Мы выпили, потом он закурил.
Немного помолчав, смахнул слезинку с глаза
И странные, на первый взгляд, слова проговорил:
"Ему, наверно, лучше, что он ушёл так рано...
Хотя, по правде, сорок два конечно мало...
Зато не ведал перестройки, "чёрного тюльпана",
Чернобыля, своей родной страны развала..."

А я сидел в раздумьях, не зная что сказать.
Сосед гитару, что на стене висела, снял.
Стал хриплым голосом о чём то напевать.
Я в песнях тех покойного узнал.
Подумалось: хоть сколько лет пройдёт,
А образ гражданина и поэта нерушим
И не хрип надрывный его горло издаёт -
Хриплый голос от вибрации души.

Он душу отдал всю без сожаления,
Для жизни тела не оставив шанса.
Его песни уже третье поколение
Перебирает как старинные романсы.

Артур Линник