Все века призывая мессию, – ждали люди прихода его.
И явился мессия в Россию, из небесной России благой.
Шёл Спаситель по нищей глубинке, на народ и на мир он смотрел,
И добрался до сонной ложбинки, где вечерний закат пламенел.
Где сплетались засохшие травы, и кузнечик скворцу подпевал,
Там, у старой заросшей канавы, бомж в обносках горбушку жевал.
Рядом с драною сумкой лежала кошка грязная под пиджаком.
И канава бомжа не смущала, был он счастлив засохшим куском.
Ел, и радость была безыскусной, словно блик в закопчённом стекле,
Словно этот кусочек невкусный – лучше кушаний всех на земле.
И присел безутешный Спаситель рядом с ним, от ходьбы ослабев,
И подумал устало: просите, и воздам по усердной мольбе, –
Я хотел бы своею любовью защитить вас от всяческих бед,
Только ведаю, что уготовит мир изломанной русской судьбе…
Но на путника с состраданьем вдруг бродяга внезапно взглянул,
Со смирением и пониманьем хлеб оставшийся протянул.
Он отдал, что имел! И поныне вздох Спасителя слышит, как стон.
Покатился тот вздох по ложбине, и растаял как горестный сон …
…Если люди и в собственных нуждах сострадают другому всегда,
Человечность ещё нам не чужда, и жива в нас ещё доброта.
Так народ наш всегда помогает всем живущим в скорбях и в нужде,
И корысть ему чужда земная. Отдавать - это значит – владеть.
…Шел Спаситель по нищему краю, благодарность бродяге храня.
Было это иль нет – я не знаю. Но до слёз зацепило меня.
Арина Нефёдова