ВЫСТАВКА КАРТИН КОНСТАНТИНА АЛЕКСЕЕВИЧА КОРОВИНА В РУССКОМ МУЗЕЕ
Человек в офицерской фуражке за столом
После посещения 11 сентября 2011 выставки картин Константина Алексеевича Коровина, что была в корпусе Бенуа Русского Музея я немного покопался в разных источниках. Точнее -- попытался выяснить, кто же изображён на картине "За чайным столом" (1888):
В частности, слева сидит некто в офицерской (?) [не гимназической? не студенческой?] фуражке. Если офицерская, то как тогда предписывали господам офицерам сидеть за столом (в фуражке? без оной?). Если не офицер, то, понятно, неважного воспитания личность или же уставы гимназические и прочие предписывали то же, что и для офицерской фуражки.
В музее, хотя я изучил огромный каталог выставки (но не приобрёл его, безумные там краски), ничего не нашёл.
После поездки стал копать.
Во-первых, прояснился "некто в фуражке", им оказался "дачный гость" Вячеслав Иванович Зиборов (о нём смотрите ниже). И место действия -- Жуковка.
Во-вторых, фуражка оказалась офицерская, минимум юнкерская (см. ниже СПРАВКА).
В-третьих, нашел прекрасную, похоже, книгу о Коровине.
В-четвёртых, оказывается и сам Константин Алексеевич сочинительствовал, и рассказы у него очень даже недурны.
Впрочем, смотрите сами.
==================
Итак,
Константин Алексеевич Коровин "За чайным столом" [1888];
холст на картоне, масло. 48.5x60.5 см. Государственный мемориальный историко-художественный и природный музей-заповедник В.Д. Поленова, Тульская область.
ДАЛЕЕ ВЫДЕРЖКА ОТСЮДА (http://http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=3399).
Полнота воплощения красоты натуры, стремление к максимальной «правде видения» свойственны произведениям Коровина, написанным в имении Поленова в Жуковке, где Коровин провел лето 1888 года.
Одним из центральных произведений этого цикла является работа "За чайным столом". Коровин изобразил в ней спиной Елену Поленову, за ней приятеля семьи Вячеслава Зиборова, лицом к зрителю Наталью Поленову и в профиль ее сестру художницу Марию Якунчикову. Однако не портреты людей, не их характеристики интересуют художника.
Главное в ней – передача общего настроения, которое непредвзято и непреднамеренно фиксируется глазом.
Концепция картины в какой-то мере перекликается с групповыми композициями Огюста Ренуара, наполненными светом и воздухом. Коровин тоже превосходно почувствовал дыхание летнего утра, те ощущения, которые испытывает человек в эти ранние часы, когда дышится легко, полной грудью. Палитра мастера необыкновенно чиста, краски сверкают, серебристые рефлексы сообщают всему светоносность и воздушность. С их помощью все приводится в единую цветовую гармонию.
Глава четвертая
Предстояло опять, быть может с необходимой строгостью, помуштровать Константина, вкусившего сладость оваций. Впрочем, на даче у Поленовых, попав в «ужасно вдохновительную» компанию - писать этюды ходили вшестером: Василий Дмитриевич с женой и сестрой, Коровин, Остроухов и младшая сестра Натальи Васильевны Маша Якунчикова, - Коровин нагрунтовал кипу холстов, раньше всех поднимался, работал с утра до ночи, вообще повел себя так, словно недавнее упоение театром было тяжелой кабалой, из которой удалось, наконец, вырваться. Тут легко впасть в тон нестеровских насмешек над изменчивой коровинской натурой, однако нет, пожалуй, оснований. Долго тянул, не в силах оторваться от декораций, - а разве не прав он был, заявляя: «Декорации я так же пишу, как и все, и думаю, что это такое же чистое искусство». Вдали от театральных соблазнов кинулся к работе на натуре, будто только о ней и мечтал, - а ведь наверняка и мечтал, ведь и в театре ничего ему не было дороже «прославления жизни», ничего сокровеннее «языческого поклонения природе». А результат? Это не веривший в серьезность коровинского труда Нестеров, посетив Жуковку летом 1888-го, предположил насчет гостившего там Коровина, что «роль его, кажется, ограничивается шутовством (хотя благородным)». Помимо шутовства сделал Коровин целую серию прекрасных, свежих и необычных холстов.
«За чайным столом» - групповой портрет собравшихся за утренним самоваром Елены Дмитриевны, Натальи Васильевны, Марии Васильевны и дачного гостя Вячеслава Ивановича Зиборова. Хотя все-таки не совсем портрет, поскольку Зиборов, чье лицо почти скрыто головой соседки, представлен, в основном, белой фуражкой, а Елена Дмитриевна вообще сидит спиной. К разряду жанровых композицию тоже не отнесешь, так как ни фабулы, ни коллизии, ни психологии; общение персонажей намечено лишь в рамках привычного домашнего ритуала за столом. Причем, образная роль сервировки настолько велика, что Остроухов обозначил холст «этюдом с интересом nature mort'ist'a». Этюдно, живо и как бы случайно, взяты острые ракурсы, фрагментарные срезы, и все же не этюд - продуманная, выстроенная картина. Удивившая Серова («вещица Коровина недурная, но жанром назвать немножко трудно»), однако переставшая смущать нечеткой типологией с тех пор как исследователи определили, что портретно-натюрмортно-бытовой «Чайный стол» Коровина возвестил в русской живописи тенденцию к слиянию жанров, «размыванию жанровых границ». Не случайно, конечно, на этот органичный этап искусства первыми вышли Коровин и Серов, который свою «Девочку с персиками» тоже затруднялся называть портретом, но тенденции тенденциями, авторы о них не думали, а «Чайный стол» - холст, где Константин Коровин впервые столь полно (картинно) выразил личный взгляд на мир. Итак, его «картина мира». Жаркие лучи на ослепительно белой скатерти и благодетельная тень в саду за низенькой оградой, отблески стекла и фарфора, горящий золотыми гранями-зеркалами самовар. Четыре человека по четырем сторонам стола, изящная симметрия, как в фигуре старинного танца: две сидящие друг против друга женщины наклонили головы, во «второй паре» девушка в белой матроске и гость в белой офицерской фуражке глядят друг на друга. Нет, нет, никакой сюжетно-романической линии. «Вы не находите, что сегодня еще жарче, чем вчера?» - «Пожалуй. Вам со сливками?» - «Извольте». Не более.
Живые позы, незначительные движения, случайные детали - естественность прекрасного равновесного мира. Мира уютного родственного круга, спокойных и деликатных людей, мира, живущего согласно, цельно, гармонично... и всего одно мгновение. На переднем плане, у самого входа в картину, кольцо участников чаепития разомкнуто, виднеется спинка отодвинутого свободного стула. Вот-вот к столу подсядет кто-то пятый, его ждут, для него уже приготовлен прибор, возможно, с его приходом сцена станет еще живее, светлее, радостнее. Но кто бы ни пришел - весело объявляющий программу дня Поленов, или робеющий, только входящий во вкус застольных художественных дебатов Остроухое, или заехавший повидать симпатичное поленовское семейство одинокий и тоскующий Нестеров, - настроение станет иным, равновесие будет нарушено, картина исчезнет, вернее, появится другая. А скорее всего, отодвинутый стул и пустой прибор ждут самого Коровина, который вошел на террасу и увидел все сразу, в едином потоке света и красок. Было бы ошибкой назвать его взгляд, поймавший минуту живой гармонии, беглым, скользящим. Смотрит он очень внимательно, цепко ухватывая вязь пластически перетекающих деталей, замечая всю прелесть этого прочно и любовно устроенного быта, наслаждаясь и упиваясь тем, чего не было в его детстве, чего нет сейчас в его холостяцкой воле, чего у него так никогда и не будет... Однако отчего же «нет, не было и не будет»? Раз пережил с силой, которую доказывает эта картина, значит, было, - счастливы художники! Все поленовское семейство наперебой изумлялось чуду коровинского прилежания: «Ужасно радуюсь, что у Коровина продолжают ладиться его работы», - писала Елена Дмитриевна; «Коровин работает с таким жаром... захлебывается, о Москве и не думает», - удовлетворенно сообщала Наталья Васильевна.
От горячей поддержки Поленовых, а может, и без посторонних влияний, вдохновение Коровина тем летом вошло в такую плодоносную фазу, что вслед за «Чайным столом» появилась чуть менее эффектная, зато гораздо более лиричная, еще одна картина пейзажно-жанрово-портретного типа - «В лодке» (1888), где Коровин изобразил себя и Марию Якунчикову:
Зиборов Вячеслав Иванович (17.08.1868 г. -- 19.10.1917 г.). Православный. Женат, дочь (на 1901), 3 детей (на 1905), 4 детей (на 1906-1914). Участвовал в Первой мировой войне 1914-1918 гг.
Образование: 3-й Московский кадетский корпус (1885), 3-е военное Александровское училище (1887, 1-й разряд, из юнкеров в Михайловское артиллерийское училище), Михайловское артиллерийское училище (1888, 1-й разряд, подпоручиком со ст. 9.08.1886 г. в 3-ю резервную артиллерийскую бригаду), ...
Чины: вступил в службу (26.08.1885), подпоручик со ст. 9.08.1886 (9.08.1888), поручик (ст. 11.08.1890), ... генерал-майор "за отличие по службе" (14.07.1914).
Прохождение службы: в 3-й резервной артиллерийской бригаде (1888-1894), ... командующий 7-й стрелковой дивизией (11.03.-19.10.1917)
Убит революционными солдатами.