Как в Израиле сделали единственное в мире лекарство от лучевой болезни
11-10-2025 03:54
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
В случае ядерной катастрофы этот препарат можно будет массово вколоть тысячам людей и сократить смертность в 3-4 раза. Украина уже заказала у компании из Хайфы 12000 доз революционного лекарства. Как его делают и появится ли препарат в израильских стратегических запасах, выясняли «Детали».
Металлические баки и блестящие стальные столы, люди в одноразовых костюмах и шапочках. Выглядит производство разочаровывающе банально. Похоже на промышленную кухню, только на выходе не пюре с курицей, а пузырьки с желтоватой жидкостью.
Хорошо отработанные технологии обычно выглядят совсем не так, как в фантастическом кино. Впрочем, и механизм действия производимого здесь препарата тоже далек от модных медицинских тем. Ни тебе нано-роботов, ни репарации ДНК, ни попытки вырастить из стволовых клеток поврежденные ткани.
Зато ученые придумали как заново наладить работу органа, сильнее всего страдающего от радиации. И именно это в перспективе спасет множество жизней.
Известно, что первая жертва лучевой болезни — костный мозг, орган, производящий новые клетки крови. И если пострадавший не умирает сразу после облучения, самый большой риск смерти связан именно с проблемами кроветворения.
Собственно, даже пересаживать костный мозг начали именно ради жертв облучения. Так в 1959 году впервые в Европе сделали успешную трансплантацию пострадавшим при аварии югославским ядерщикам. А в СССР именно так лечили жертв чернобыльской катастрофы.
Но пересадка костного мозга – сама по себе очень тяжелая и рискованная операция, требующая, к тому же особой генетической совместимости. И в массовом порядке проводить ее совершенно невозможно.
Хорошая новость в том, что новый костный мозг облученным часто вообще не нужен. У таких больных гибнут не сами кроветворные стволовые клетки, способные развиваться в эритроциты, лейкоциты или тромбоциты. Жертвами радиации падают так называемые клетки микроокружения – они отвечают за то, чтобы будущие кровяные тельца развивались правильно и в нужном направлении.
Так вот эти клетки умирают или перестают работать правильно. Стволовые клетки крови в организме еще есть, но они просто не получают нужных сигналов и не проходят нужного превращения. И человек рискует погибнуть от анемии без новых эритроцитов, истечь кровью при недостатке тромбоцитов или умереть от инфекции в отсутствие лейкоцитов.
Чтобы спасти пострадавших, надо восстановить производство сигнальных молекул. Или заменить их какими-то внешними аналогами. Именно это, если совсем упростить, и делает лекарство PLX-R18 израильской фирмы Pluri.
Сама идея не очень новая. В Strategic National Stockpile – американском хранилище на случай больших катастроф — уже хранятся препараты, заменяющие отдельные сигнальные молекулы, необходимые в кроветворении.
Но израильтяне придумали нечто принципиально другое. Живые клетки, содержащиеся в PLX-R18, фактически берут на себя функции выведенных из строя клеток микроокружения.
— В месте укола они становятся настоящими фабриками. Они получают сигналы из разных частей организма и отвечают на них, производя сигнальные белки и цитокины, необходимые для кроветворения, — объясняет Арик Авни, отвечающий в компании за все проекты, связанные с защитой от радиации.
Вообще, у человека довольно много разных видов клеток крови. Ведь лейкоцитов у нас даже по самой грубой классификации не меньше 5 типов. И пока PLX-R18 – единственный препарат, восстанавливающий сразу все направления кроветворения, а не только 1-2, как лекарства из американских резервов. Производство эритроцитов, например, вообще пока больше никто не умеет восстанавливать.
Вторая принципиальная особенность. Израильские клетки не просто так производят сигнальные молекулы, а реагируют на сигналы организма о возникшей потребности.
— А значит, если человек не пострадал от радиации, наше лекарство ему не навредит, — продолжает Авни. – То есть, можно не заниматься индивидуальной диагностикой, а сразу колоть его тысячам потенциальных пострадавших.
Лечение не требует госпитализации. А на то, чтобы вколоть первую дозу препарата (всего нужно две), у медиков есть целых 72 часа после катастрофы. Только такой подход позволяет помочь действительном большому количеству людей в случае катастрофы, или атомной войны.
Мыши, обезьяны и пациенты после пересадки
PLX-R18 можно даже вколоть заранее. Дать его солдатам или спасателям за сутки до прохода через зону радиоактивного заражения. По крайней мере, с мышами результаты получились очень хорошие. Если без профилактики выживали только 23% подопытных, то после – 81%.
В случает приема после облучения, все зависит от дозы радиации, способа ее получения и вида животных. В самых успешных экспериментах выживаемость росла с 29% до 97%.
Большую часть опытов проводили на мышах. Но в 2017 году лекарство испытали и на макаках. В контрольной группе выжили только 50% облученных обезьян, в экспериментальной – 85%.
С испытанием на людях все сложнее. Ведь неэтично облучать человека ради проверки нового препарата. Для таких случаев у американского регулятора FDA есть специальная процедура «Animal Rule», когда обходятся только опытами на животных.
Но для таких испытаний надо больше опытов на обезьянах. И окончательное одобрение FDA пока не получено. При этом регулятор в уже заранее одобрил экспериментальное лечение PLX-R18 в случае, если произойдет какая-нибудь радиационная катастрофа.
Тем не менее, попробовать PLX-R18 на людях все-таки удалось. Пациентов лечили не от радиоактивного заражения, а после неудачной пересадки костного мозга, когда трансплантат так и не начал толком работать. Такие пациенты ждут новой трансплантации, и многие не доживают. Все это время им постоянно вливают донорскую кровь.
— В первую очередь мы проверяли безопасность нашего препарата, — объясняет Михаль Шелег, отвечающая за клинические испытания. – Поэтому начали с маленькой дозы, постепенно ее повышая.
Так, 3 пациента получили по 1 млн клеток на килограмм веса, 6 пациентов – 2 млн клеток на кг, а 6 — 4 млн/кг. Помимо доказанной безопасности был заметен и терапевтический эффект. Лекарство помогло значительно снизить потребность в донорской крови. А смертность в течение года упала с 29% до 18%.
Но пока компания не планирует дальше двигаться именно в этом направлении. Основной упор делают именно на лечение лучевой болезни.
Тем более, что первый заказ уже есть. Украина этой весной решила купить 12 000 доз лекарства. Его пока только производят и готовят к отправке, рассказывает Арик Авни.
С украинской стороны партнером выступает банк пуповинной крови Hemafund. Он, по крайней мере, может обеспечить правильное хранение. Ведь лекарство состоит из живых клеток, и для сохранности его надо бережно замораживать до -196 градусов по Цельсию.
В Израиле препаратом интересуются, но пока только предварительно. Не в Командовании тыла, говорит Авни. Но больше ничего сказать не может — секрет.
Проблема масштаба
Производство Pluri – это 600 квадратных метров чистых комнат в технопарке на юге Хайфы. Солидно для небольшой технологической компании. Но маловато для заполнения национальных хранилищ.
Упомянутые в начале текста железные «баки» — это биореакторы. И сложные машины обеспечивают внутри них подходящие условия для роста клеток. Автоматизированная из 5 реакторов способна производить 10 000 доз лекарства в год. Для одного пациента нужны 2 дозы.
— Обычно клетки растут в двумерной плоскости. А наша запатентованная технология позволила выращивать их в трех измерениях, как в живом организме, — рассказывает Анна Хайман, бывший руководитель производства, а ныне – глава отдела по сотрудничеству с другими технологическими компаниям.
Анна демонстрирует емкость с крошечными полимерными дисками размером с таблетку. Именно на них все и растет. Потом по другой патентованной технологии с дисков снимают размножившиеся клетки, разбавляют, разливают по пузырькам.
Оборудование новое, почти экспериментальное. У фирмы 140 зарегистрированных патентов и еще 120 в процессе регистрации. Анна гордо показывает мне очередной блестящий аппарат и объясняет, что это какая-то суперсовременная центрифуга.
— Во всем мире таких 90 штук, а мы купили три из первой десятки, — объясняет она.
Вообще, борьба с лучевой болезнью только одно из многих направлений, в которых используют клетки. Другой препарат, PLX-PAD, разработали как средство для борьбы с сосудистыми заболеваниями конечностей, чаще всего встречающееся у диабетиков.
А технология трехмерного выращивания клеток используется Pluri в самых разных сферах. И для искусственного мяса, и для искусственного кофе. И даже, в одном недавнем эксперименте, для восстановления мозга, пострадавшего от кокаиновой зависимости.
Но главный фокус сейчас – лечение лучевой болезни. А источник клеток для этого лекарства – человеческая плацента. Материал берут в 3 хайфских больницах. Годится только плацента от плановых родов в результате планового же кесарева сечения. Естественные роды загрязняют материал.
В команде есть специальный человек, который договаривается с роженицами о пожертвованиях. А из одной плаценты получается около 25 000 доз. Несложно посчитать, что если мы захотим обеспечить все 10 млн израильтян 2 дозами препарата, понадобятся 800 плацент.
о это не самое узкое место, считают в Pluri. Нужно будет огромное количество оборудования, центрифуг, специального питательного раствора для клеток. Так что национальный запас лекарств на случай атомной войны – дело, пока, далекого будущего. Но у Израиля такое лекарство хотя бы есть.
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Как в Израиле сделали единственное в мире лекарство от лучевой болезни | София_Гамерник - Дневник София_Гамерник |
Лента друзей София_Гамерник
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»