Стра́шный день суда́, и неизрече́нныя Твоея́ сла́вы, помышля́я/ трепе́щу,
Го́споди, вся́ко, и трясы́йся стра́хом вопию́:/ на зе́млю егда́ прии́деши су-
ди́ти, Христе́ Бо́же, вся́ческая со сла́вою,/ от вся́каго изба́ви мя муче́ния,//
одесну́ю Тебе́, Влады́ко, сподо́бивый мя ста́ти.

Помышля́ю день о́ный и час,/ егда́ и́мамы вси на́зии я́ ко осужде́ни,/ не-
умы тному Судии́ предста́ти,/ тогда́ труба́ возшуми́т вельми́,/ и основа́ния
земли́ подви́жатся,/ и ме́ртвии от гробо́в воскре́снут,/ и во́ зрастом еди́нем
вси бу́дут,/ и всех та́йная явле́нна предста́нут пред Тобо́ю,/ и возрыда́ют, и
воспла́чутся,/ и во о́гнь кроме́шный оты́дут, и́ же никогда́же пока́яшася,/ и в
ра́дость и весе́лие, пра́ведных жре́бий// вни́дет в черто́г Небе́сный.

О каковы́й час тогда́, и день стра́шный,/ егда́ ся́дет Судия́ на престо́ле
стра́шном!/ Кни́ги разгиба́ются, и дея́ния облича́ются,/ и та́йная тьмы яв-
ле́на быва́ют,/ а́нгели обтека́ют, собира́юще вся язы́ки./ Прииди́те, ус-
лы́шите ца́рие и кня́зи, раби́ и свобо́дни,/ гре́шницы и пра́ведницы, бога́тии
и ни́щии,/ я́ко гряде́т Судия́, хотя́й суди́ти всей вселе́нней./ И кто претерпи́т
пред лице́м Его́,/ егда́ а́нгели предста́нут облича́юще/ дея́ния, помыш-
ле́ния, и мы́сли, я́ же в нощи́ и во дни?/ О каковы́й час тогда́!/ Но пре́жде
да́же не приспе́ет кончи́на,/ потщися зову́щи душе́:/ Бо́же, обрати́ в спаси́
мя,// я́ ко еди́н благоутробен

Дании́л проро́к, муж жела́ний быв,/ власти́тельное Бо́жие ви́дев, си́це во-
пия́ ше:/ Судия́ се́де, и кни́ги разгну́шася./ Блюди́, душе́ моя́, пости́ши ли
ся?/ Бли́жняго твоего́ не пре́зри./ От бра́шен воздержи́ши ли ся?/ Бра́та
твоего́ не осужда́й,/ да не во о́гнь отсыла́ема сгори́ши я́ко воск,/ но да без
поткнове́ния// введе́т тя Христо́ с в Ца́рствие Свое́.