Это цитата сообщения Томаовсянка Оригинальное сообщение
Николай Гумилёв. "Идти по линии наибольшего сопротивления"
Фармаковский Мстислав Владимирович. Портрет Н. С. Гумилева.
Николай Степанович Гумилев (1886-1921) родился в Кронштадте. Отец — морской врач. Детство провел в Царском Селе, в гимназии учился в Петербурге и Тифлисе. Стихи писал с 12 лет, первое печатное выступление в 16 лет — стихотворение в газете «Тифлисский листок». Осенью 1903 семья возвратилась в Царское Село, и Гумилев заканчивает там гимназию, директором которой был Иннокентий Анненский. Переломный момент — знакомство с философией Ницше и стихами символистов.
Одиноко-незрячее солнце смотрело на страны, Где безумье и ужас от века застыли на всем, Где гора в отдаленье казалась взъерошенным псом, Где клокочущей черною медью дышали вулканы. Были сумерки мира. Но на небе внезапно качнулась широкая тень, И кометы, что мчались, как волки, свирепы и грубы, И сшибались друг с другом, оскалив железные зубы, Закружились, встревоженным воем приветствуя день. Был испуг ожиданья. И в терновом венке, под которым сочилася кровь, Вышла тонкая девушка, нежная в синем сиянье, И серебряным плугом упорную взрезала новь, Сочетанья планет ей назначили имя: Страданье. Это было спасенье. <Декабрь 1907>, Париж
ПОЭТУ
[показать]Пусть будет стих твой гибок, но упруг,
Как тополь зеленеющей долины,
Как грудь земли, куда вонзился плуг,
Как девушка, не знавшая мужчины.
Уверенную строгость береги:
Твой стих не должен ни порхать, ни биться.
Хотя у музы легкие шаги,
Она богиня, а не танцовщица.
И перебойных рифм веселый гам,
Соблазн уклонов легкий и свободный,
Оставь, оставь накрашенным шутам,
Танцующим на площади народной.
И выйдя на священные тропы,
Певучести, пошли свои проклятья.
Пойми: она любовница толпы,
Как милостыни, ждет она объятья.
<Февраль 1908
Делла-Вос-Кардовская. Портрет Николая Гумилева. 1909
...семь лет знакомства, бесчисленные предложения Гумилёва, отказы Анны, несколько попыток самоубийства, походившие скорее на фарс, чем на трагедию, причем, попытки сводить счёты с жизнью, Гумилёв уезжал во Францию, отправляя Ахматовой свою фотографию со строкой из Бодлера...
Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из иной страны, [показать]
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.
Не по залам и по салонам
Темным платьям и пиджакам
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам...
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще...
Анна Ахматова . 1910 год .
Анна Ахматова выступает и как главная героиня ранней лирики Гумилева, и как непосредственная участница литературного процесса 10-х годов. В тексте записок Ахматова цитирует произведения Гумилева по памяти и иногда не совсем точно, в ряде случаев она, может быть, приводит не дошедшие до нас ранние варианты гумилевских произведений.
ДВЕ РОЗЫ
Перед воротами Эдема
Две розы пышно расцвели,
Но роза — страстности эмблема,
А страстность — детище земли.
Одна так нежно розовеет,
Как дева, милым смущена,
Другая, пурпурная, рдеет,
Огнем любви обожжена.
А обе на Пороге Знанья...
Ужель Всевышний так судил
И тайну страстного сгоранья
К небесным тайнам приобщил?!
<1912>
Гумилев с племянником Сверчковым в Африке. 1913 год
НАСТУПЛЕНИЕ
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвертый день наступаем,
Мы не ели четыре дня.
Но не надо яства земного [показать]
В этот страшный и светлый час,
Оттого, что Господне слово
Лучше хлеба питает нас.
И залитые кровью недели
Ослепительны и легки.
Надо мною рвутся шрапнели,
Птиц быстрей взлетают клинки.
Я кричу, и мой голос дикий.
Это медь ударяет в медь.
Я, носитель мысли великой,
Не могу, не могу умереть.
Словно молоты громовые
Или волны гневных морей,
Золотое сердце России
Мерно бьется в груди моей.
И так сладко рядить Победу,
Словно девушку, в жемчуга,
Проходя по дымному следу
Отступающего врага.
<1914>
ДЕРЕВЬЯ
Я знаю, что деревьям, а не нам
Дано величье совершенной жизни,
На ласковой земле, сестре звездам,
Мы — на чужбине, а они — в отчизне.
Глубокой осенью в полях пустых
Закаты медно-красные, восходы
Янтарные окраске учат их —
Свободные, зеленые народы.
Есть Моисеи посреди дубов,
Марии между пальм... Их души, верно,
Друг к другу посылают тихий зов
С водой, струящейся во тьме безмерной.
И в глубине земли, точа алмаз,
Дробя гранит, ключи лепечут скоро,
Ключи поют, кричат — где сломан вяз,
Где листьями оделась сикомора.
О, если бы и мне найти страну,
В которой мог не плакать и не петь я,
Безмолвно поднимаясь в вышину
Неисчисляемые тысячелетья!
<Январь 1916>
В духовном развитии нашего общества мы бесконечно многое потеряли в сравнении с пушкинским и гумилёвским романтизмом. Гумилёв погиб потому, что был, как и его великий предшественник, невольником чести.
Владислав ходасевич
Мандельштам говорил: «Гумилёв — это наша совесть».
Владимир Корнилов нарисовал так поэтический портрет Гумилёва:
[показать]Царскосельскому Киплингу
Подфартило сберечь
Офицерскую выправку
И надменную речь.
...Ни болезни, ни старости,
Ни измены себе
Не изведал... и в августе,
В двадцать первом, к стене
Встал, холодной испарины
Не стирая с чела,
От позора избавленный
Петроградской ЧК.
1921
В конце августа Николай Степанович Гумилёв, поэт Серебряного века, создатель школы акмеизма, переводчик, литературный критик, путешественник, офицер был убит. Ему было 35 лет.
ПОСЛЕ СМЕРТИ
Я уйду, убегу от тоски,
Я назад ни за что не взгляну,
Но сжимая руками виски,
Я лицом упаду в тишину.
И пойду в голубые сады
Между ласковых серых равнин, [показать]
Чтобы рвать золотые плоды,
Потаенные сказки глубин.
Гибких трав вечереющий шелк
И второе мое бытие...
Да, сюда не прокрадется волк,
Там вцепившийся в горло мое.
Я пойду и присяду, устав,
Под уютный задумчивый куст,
И не двинется в призрачность трав,
Горизонт будет нежен и пуст.
Пронесутся века, не года,
Но и здесь я печаль сохраню,
Так я буду бояться всегда
Возвращенья к распутному дню.