Через месяц после террористических нападений в Париже у нас накопилось достаточно материала, чтобы провести анализ болгарской реакции на эти события, с учетом, в том числе, их отражения на журналистику и политику.
Первоначальная реакция на трагедию, постигшую редакцию французского сатирического издания Charlie Hebdo, в Болгарии была аналогична поведению всего развитого мира: «Все мы Charlie». Журналисты, политики и активные участники социальных сетей выразили свое единодушное возмущение циничным комментарием одного журналиста в «Фейсбуке»: «Французы получили заслуженное за свою толерастию». Постепенно, однако, тон комментариев становился все меньше Charlie и число сторонников французских сатириков заметно убавилось, особенно после того, как оказалось, что газета высмеивала и персонажи, символические для христианской религии, причем заметно чаще, нежели исламских.
Общественное мнение разделилось на «либералов» и «консерваторов» по вопросу о том, следует ли и если да, то в какой мере, ограничивать свободу слова. В конечном счете, позиция, что Charlie Hebdo получил по заслугам, даже стало возобладать. СМИ все чаще предоставляли трибуну собеседникам, защищающим ультранационалистические и популистские взгляды, разжигающим страх от сирийских беженцев, и даже потенциальным сторонникам исламского фундаментализма. Пока политически ответственные политики в развитых европейских демократиях призывали приложить все усилия, чтобы пресечь формирование амальгамы между исламом и терроризмом, в Болгарии один партийный лидер открыто заявил, что партия турецкого этнического меньшинства ДПС „не менее опасна, чем братья Куаши во Франции, а все цыгане потенциальные террористы, так как всегда и легко готовы заменить свою религию».
Все-таки, за последние две недели в публичном пространстве более слышными стали голоса интеллектуалов и университетских преподавателей. Тем не менее, именно они сделали популярным «цивилизационный» вывод, что Европа стала жертвой мультикультурализма и чрезвычайного либерализма в отношении к расхождениям между культурами, и что она должна вернуться к своим христианским корням и исполнению своей цивилизационной миссии, особенно, когда сталкивается с ретроградным и опасным исламом. При этом, вокруг подобного мнения объединились представители как правого, так и левого толка мышления. В этом смысле, наверное, нам стоит задуматься над вопросом, почему, несмотря на афишированный им евроатлантизм, болгарское общество все еще так далеко от толерантности культуры развитых европейских демократий?