- Ты, наверное, хочешь спросить, на что похожа любовь?
Артур с облегчением кивнул, радуясь, что его спасла интуиция Мерлина.
- Во-первых, здесь нечего стесняться, – подумав минуту, сказал старый волшебник, – потому что ты спрашиваешь действительно об очень важной вещи. Когда человек влюблен, в этом есть нечто такое, чего нельзя выразить словами, но пойдем со мной.
Мерлин повел Артура на поляну, где ярко светило полуденное солнце. В руке Мерлина появилась зажженная свеча, которую он держал против солнца.
- Ты можешь сказать, горит она или нет? – спросил он мальчика.
- Нет, – ответил Артур. Яркий свет солнца делал пламя свечи невидимым.
- Но посмотри, – сказал Мерлин, поднося к свече кусочек ваты, который тут же вспыхнул.
- Какое это имеет отношение к любви? – спросил мальчик.
Но Мерлин не ответил. Вместо этого он сорвал цветок горечавки и выжал несколько капель ее сока на пальцы Артура.
- Попробуй, – приказал он.
- Он очень горький, – скривился Артур.
Мерлин отвел его к озеру и велел помыть руки.
- А теперь попробуй воду, – сказал он. – Ты чувствуешь хоть какие-то следы горечи?
- Нет, – признался Артур. – Но какое это имеет отношение к любви?
Мерлин опять не ответил. Взяв мальчика за руку, он повел его вглубь леса.
- Сиди тихо, – сказал он.
Артур повиновался. Через несколько минут на поляну прокралась мышка и уселась в нескольких ярдах от него. Спустя мгновение над ее головой пронеслась тень, и, прежде чем мышка успела сдвинуться с места, она оказалась в когтях у орла, который тут же взмыл вверх со своей добычей и направился к высокому утесу.
- Но ты же сказал, что собираешься показать мне, что такое любовь, – сказал Артур, сбитый с толку. – Разве что-нибудь из того, что ты мне показал, имеет к этому какое-то отношение?
- Слушай, – сказал учитель. – Подобно тому, как пламя свечи становится невидимым в свете солнца, твое эго растворяется во всепоглощающей силе любви. Подобно тому, как горечь становится нечувствительной, если ее разбавить водой целого озера, вся горечь твоей жизни кажется сладкой, как самая чистая вода, когда она соединяется с любовью. И, подобно схваченной орлом жертве, твое чувство собственной важности становится слабым проблеском в глазах поглотившей тебя любви.