Часы пробили полночь. Лерочка очень любила это число на циферблате - ей всегда казалось, что вот с этих нулей можно начать все заново. Все, что не сложилось, не срослось – вот так запросто, раз… И с начала.
Она сладко потянулась и отложила книжку в сторону. Здравствуй, полночь, пойдем пить чай?
За окном шел снег. Окна её кухни выходили на площадь, весь день под окнами была суета - машины, люди,- все куда-то двигалось и спешило, а ночью как будто кто-то выключал рубильник – тишина и умиротворение.
Лерочка забыла про чай, про полночь, про то, что нужно завтра сдавать отчет, про сердитое лицо начальника тоже забыла. Уткнувшись носом в холодную раму окна, она наблюдала за снежинками, которые танцевали в свете уличного фонаря, как мотыльки - крупные пушистые хлопья медленно и степенно кружили, долго думая, куда же им приземлиться. Завораживающее зрелище. Как будто ты вне времени и почти вне пространства.
По дороге неспеша шел мужчина, на вид лет пятидесяти. Тяжелая, усталая походка, опущенные плечи. На улице не было ни души, и Лерочка невольно провожала его взглядом. Александр Степанович? Лерочку как будто ледяным душем окатило. Что здесь делает её директор ночью, один и без машины?
Вдруг мужчина поднял голову и замер, протянул руку, позволяя снежинкам опускаться и уютно гнездиться на его ладони в дорогих кожаных перчатках. Запрокинул голову и поймал несколько снежинок губами, как делают в детстве...
Постояв еще немного, мужичина энергично кивнул головой и пошел дальше, но от былой тяжести в его фигуре, казалось, не осталось и следа.
Лерочка не верила своим глазам. Она вдруг поняла, что, наверное, вот в этот самый момент он и был НА-СТО-Я-ЩИМ, её грозный начальник, человек со стальными нервами, бездушный и сухой придира, от одного взгляда которого хотелось сдать все отчеты на пять лет вперед, лишь бы только больше не пить валерьянку и не трястись после фразы по селектору : «Валерия Сергеевна, Вас вызывает Александр Степанович».
