...Мичман Владимир Дмитриевич Менделеев выдвинул ящик стола и достал оттуда завернутый в папиросную бумагу портрет. Четкие черты лица, тонкий, словно на античной камее, профиль, вьющиеся волосы, высоко поднятые над чистым лбом. Как бы ему хотелось открыто поставить этот портрет на стол в своем кабинете! И смотреть, смотреть на него, пока глаза не начнет застилать туманная пелена. Отчаяние и негодование жгли душу...

...Машенька Юрковская знала себе цену. Ей было только пятнадцать лет, когда Репин боготворил её и требовал, чтобы именно она позировала ему для иллюстраций к «Каменному гостю». Крамской отмечал ее «неземную красоту» и тоже писал портреты. Дивная красавица, Маша Юрковская, собиралась замуж за офицера Владимира Менделеева.

Все в Петербурге были знакомы с семейной драмой Менделеевых: знаменитый ученый, ни капли не влюбленный, когда-то женился на женщине, которая была старше его на 8 лет. Некрасивая Феозва подарила химику троих детей, была хорошей хозяйкой и заботливой матерью. А потом Менделеев увлёкся юной казачкой Анечкой Поповой, к которой и ушёл от жены. Разъярённая Феозва требовала раздела имущества и детей. В итоге сын остался с Менделеевым, а дочка – с брошенной супругой (еще одна девочка умерла во младенчестве). И вот этот самый юноша, Владимир Менделеев, и сходил с ума по красавице Маше Юрковской.

Ухаживания принимались благосклонно. Две семьи были готовы объединиться и даже назначили дату свадьбы. Для Маши шили белое платье с кружевными рукавами, а тетушка хлопотала о квартире для будущих новобрачных. До венчания оставались считанные недели, когда Маша хладнокровно объявила родным и жениху – ничего не будет. Она отменяет торжество, потому что… приняла предложение от другого мужчины. Маша пойдет за Андрея Желябужского, действительного статского советника и главного контролера Московского железнодорожного узла. Карьера Володи Менделеева еще будет складываться, а тут – готовый человек с именем и статусом. И хорошим доходом! Юрковским, которые находились в сложном финансовом положении, пришлось согласиться с доводами Маши.

Видя состояние сына, Дмитрий Иванович Менделеев решился на крайние меры. В таких случаях в дворянских семьях было принято отправлять захандрившего молодого человека в путешествие по Европе или в кругосветное. Новые страны, новые знакомства, новые впечатления помогали справиться с душевными тревогами.

Похлопотав в высших кругах, Менделеев добился, чтобы Володя получил место одного из сопровождающих наследника престола цесаревича Николая II во время его путешествия на полуброненосном фрегате "Память Азова" в рамках азиатской дипломатической миссии.
У Владимира Менделеева, кроме влияния отца и звания офицера флота, образования, имелось еще одно существенное преимущество перед другими претендентами на должность - увлечение фотографией.

Цесаревич Николай Александрович с сопровождающими лицами у египетских пирамид.

Снимок В.Д.Менделеева

Фотография в конце XIX века была довольно редким хобби, потому что оборудование и расходные материалы стоили недешево. Кругосветное плавание с будущим царем, его родственниками и друзьями детства, открывало перед Владимиром Дмитриевичем большие перспективы - завязать если не дружбу, то хотя бы личное знакомство, которое можно использовать всю оставшуюся жизнь.

Корабль вышел из порта Санкт-Петербурга 23 августа 1890 года. Цесаревич Николай и его команда посетили Грецию, Египет, Индию, Цейлон, Сингапур и остров Ява. 15 апреля 1891 года в сопровождении шести кораблей российского императорского флота Николай Александрович прибыл в Японию.

"Память Азова"

«Лечить подобное подобным» Володе советовали не раз. Но его нисколько не интересовали другие девушки. Стоило закрыть глаза, и сразу появлялся образ вероломной Машеньки. Как же она была хороша! Когда фрегат пристал к берегу Нагасаки, Менделеева уговорили заглянуть в ресторан Омати-сан.

...Таки было четырнадцать, и сваха Омати-сан сразу отобрала ее из числа других девушек. Хозяйка популярного ресторана работала только с лучшими: самыми красивыми, юными и покладистыми. Для свахи было особенно важно, чтобы девушка не проявляла характера. Ведь офицеры хотели видеть улыбки и чувствовать заботу! В начале XX века в Нагасаки это стало безумно популярным – жена «по контракту». Моряки, попадавшие в эту часть света, тосковали по дому и своим любимым. Вот тогда им и приходила на помощь ловкая Омати-сан. Для Таки она уже нашла подходящую «пару» - Владимира Менделеева, сына известного химика.

Омати-сан жила в деревне Иенаса, неподалеку от портового города. Русские офицеры давно протоптали туда дорожку, а Омати освоила их язык. Более того, в ресторане бойкая сваха завела повара из Тулы, сама готовила пирожки и другие русские блюда, и была не прочь исполнить под гитару песни, которые распевали на родине Менделеева.

Но главное, Омати-сан готовила для заезжих гостей жен «по контракту». Так называли девушек, с которыми составляли договор, на определенное время, пока приезжие находились в Нагасаки. Примерно за 15 долларов в месяц японки становились для офицеров настоящими женами. В контракте прописывалось, что их следует содержать, оплачивать жилье, предоставлять деньги на повседневные расходы. Зато в квартире офицеров ждала вкусная готовая еда, радостная улыбка встречающей жены, порядок и забота.

Набирали в «контрактные жены» девушек от тринадцати лет. Таки Хидэсима, судя по сохранившимся свидетельствам, было четырнадцать, когда она впервые услышала имя Владимира Менделеева в 1891 году. Владимир Менделеев заключил брачный договор и хорошенькая Така Хидесима сала его "временной женой". Крейсер "Память Азова" заходил в порт Нагасаки с 1891 по 1892 год пять раз. Стояли в порту когда неделю, когда месяц.

Во второй половине мая 1892 года отправились в обратный путь. Прощаясь с Тако, Володя узнал, что она ждет ребенка. 16 октября 1892 года крейсер "Память Азова" пришвартовался в Кронштадте и Владимир Дмитриевич ступил на родную землю.

28 января 1893 года Таки Хидэсима подарила жизнь девочке, которую назвали в честь горы Фудзияма – Офудзи. Ее муж по контракту в ту пору уже покинул Японию и более туда никогда не возвращался. Между Таки и Владимиром Менделеевым была непреодолимая пропасть, и они оба это прекрасно понимали. Обязательства по контракту были выполнены, у Таки не имелось причин, чтобы в чем-то винить русского офицера. Такой была суровая действительность: японские девушки могли считаться временными женами, но если у них рождались дети, то их не признавали отцы. Все - строго по договору.

Из Нагасаки в Санкт-Петербург отправилось письмо, начинавшееся словами: "Дорогой мой Володя!"

Конечно, японка писала не сама. Под ее диктовку записывал известный японский переводчик с русского языка по имени Сига. Это письмо сохранилось в архиве Менделеевых.

"...С нетерпением ждем от тебя писем. Наконец, когда я получила твое письмо, я в восторге схватила его. К моему счастью, в тот момент Сига приехал ко мне, прочитал мне его.

Узнав, что твое здоровье в порядке, я успокоилась. 28 января в 10 часов вечера я родила дочку, которая благодаря Богу здравствует, ей я дала имя в честь горы Фудзиямы - Офудзи. Узнав о моем разрешении, на другой день навестили меня с "Витязя" (российский корабль, который в то время находился на причале в Нагасаки).

Кроме того, от многих знакомых дочка наша Офудзи получила приветственные подарки. Все господа, которые видели милую нашу Офудзи, говорили и говорят, что она так похожа на тебя, как пополам разрезанная тыква (здесь используется устойчивое японское выражение, соответствующее русской пословице "Похожи как две капли воды"). Этим я крайне успокоила мрачный слух, носившийся при тебе..."

Вероятно, Владимир сомневался в своем отцовстве. Далее японка скрупулезно описывает свое бедственное положение и просит денег:

"После того как ты оставил Нагасаки, я заложила свои часы, кольцо, прочие вещи, заняла у знакомых более 200 иен. Не умею объяснить тебе, как я мучилась, не получая от тебя ни разу письма.

В Японии, когда родится ребенок, устраивают ради новорожденного праздник, одевают его в новый костюм, посылают подарки в храм, родственникам, знакомым, приглашают родных и знакомых на обед; я, не имея денег, до сих пор не могу это сделать. Так, мне крайне стыдно перед знакомыми", - писала Така. И в конце - "Мы с дочкою молимся за твое здоровье, чтоб ты не забывал, что ты есть наша сила. Твоя верная Така".

Така Хидэсима также обещала выслать свою фотографию с малышкой, дабы Владимир убедился в похожести ребенка на него. Менделеев в свое отцовство не верил, ребенка не видел и помогать Тако не стал. Более того, Владимир Дмитриевич Менделеев, вернувшись из длительного путешествия, постарался забыть о своем японском приключении - он встретил новую любовь.

В начале 1896 года Владимир женился на дочери академика Императорской академии художеств, художника-передвижника Кирилла Викентьевича Лемоха - 25-летней Варваре Лемох, которая стала его законной венчанной женой.

Кстати, Варю в детстве, как и Машу Юровскую, запечатлел на своем полотне художник Иван Крамской.

Брак с Варварой оказался для Владимира гармоничным. Молодожены были по-настоящему счастливы. От этого брака 16 ноября 1896 года родился единственный сын, которого назвали Дмитрием в честь знаменитого деда.

Дмитрий Иванович обожал маленького внука, но и о японской внучке не забывал. В отличие от сына, Дмитрий Иванович Менделеев вступил в переписку со своей японской "невесткой". Об этом свидетельствует письмо, написанное Такой Хидесима Дмитрию Ивановичу.
Любопытно, что это письмо попало в научный архив Менделеева только в 1983 году, впервые же оно было опубликовано не российскими биографами Менделеева, а японским историком науки Масанори Кадзи, который приезжал в Петербург на стажировку.

"Нагасаки

18 Июля 1894 г.

Глубокоуважаемый Дмитрий Иванович,

Прошу извинения за долгое молчание и осмеливаюсь осведомиться о Вашем здоровье. Мы с дорогою и милою нашей Офудзи здоровы, она уже стала ходить. Препровождаю Вам нашу с ней фотографию.

Вместо этого прошу Вас прислать нам Ваш портрет. От Владимира Дмитриевича я получила в ноябре прошлого года письмо от 24 сентября 1893 года, написанное на крейсере "Память Азова". После того уже прошло много времени, да он ничего не пишет, даже через его товарищей, которые часто навещали Офудзи, слов о Володе не добьюсь.
Так долго не имея известия от Володи, я крайне мучусь. Поэтому я буду чрезвычайно обязанной Вашему Превосходительству, если вы поставите меня в известность о дорогом моем Володе в Вашем ответе.

Желаю от души Вам доброго здоровья, остаюсь преданною и готовой к услугам.
Ваша Така Хидесима".

Дмитрий Иванович Менделеев живо интересовался судьбой внучки и переводил значительные суммы ее матери (это подтверждено документально). Известно, что отец ни в чем не упрекал Владимира, взвалив на себя обязанности по содержанию "японской семьи" сына.

В 1898 году Владимир Дмитриевич Менделеев оставил флот и поступил на службу в Министерство финансов на должность инспектора по развитию судоходства. Он подавал надежды как талантливый инженер-конструктор и разработал грандиозный проект плотины через Керченский пролив.

Но судьба не была благосклонна к Владимиру Менделееву: то ли решила жестоко покарать его, то ли таково было страшное стечение обстоятельств. В декабре 1898 года Владимир заболел гриппом и через неделю умер. Ему было всего тридцать три года.

"Погиб мой умница, любящий, мягкий добродушнейший сын-первенец, на которого я рассчитывал часть своих заветов, так как знал неизвестные окружающим высокие и правдивые, скромные и в то же время глубокие мысли на пользу родины, которыми он был проникнут", - писал Дмитрий Менделеев.

Дмитрий Иванович тяжело переживал смерть сына и хотел забрать внука Диму себе на воспитание, но в июле 1900 года ребенок умер от аппендицита в возрасте трех лет. От этих потерь великому ученому не удалось оправиться.

О том, как сложилась судьба Тако и Офудзи достоверных сведений нет. Даже после смерти сына Менделеев поддерживал материально внучку до своей собственной смерти в 1907 году, что было особенно сложно во время Русско-японской войны 1904-1905 года. Попытки исследователей разыскать Офудзи и ее мать ничем не увенчались.

Что касается других участников событий...
Машенька, как же можно забыть о ней! Роковая красавица недолго прожила с мужем, которого предпочла вместо молодого офицера Володи – она поменяла Желябужского на знаменитого миллионера Савву Морозова. А потом больше шестнадцати лет была гражданской женой Максима Горького. Все, знавшие ее, уверяли, что она была женщиной с невероятным магнетизмом:

«Особенное впечатление производили ее глаза, часто загоравшиеся шутливыми искорками, - писал соратник Л. Красина Николай Буренин, - но всегда смотревшие с живым интересом на собеседника».

Мария Федоровна Андреева прожила восемьдесят пять лет, пережив бывшего жениха на пятьдесят пять лет и умерла в декабре 1953 года. Она считалась одной из самых ярких и талантливых актрис своего времени, была обласкана властью и занимала высокие посты.

Варвара Кирилловна, вдова Владимира Менделеева, замуж больше не выходила. Она умерла в блокадном Ленинграде в 1942 году в своей комнатке на Васильевском острове...