Людмила Лихачева (Зилитинкевич) (1937-2001) и ее семья
Не по своей воле Мила оказалась на вторых ролях, уступив первенство сестре-близняшке. Вроде бы и была она не меньше окружена родительским теплом и заботой, а все равно чувствовала ее превосходство, постоянно соперничала.
Когда обе сестры приняли решение стать искусствоведами, по решению отца Людмила поступила не в Академию художеств, как Вера, а в ЛГУ, на искусствоведческий факультет.
На "исправительных работах" Сергей оказался, как и Мила, за "бунт против системы", выразившийся в размещении на факультете нескольких "абстрактных картин" собственного авторства, которые сочли "идеологической диверсией". Это прегрешение Лихачев не счел серьезным, со свойственным ему критичным отношением ко всему советскому.
Людмила, завершив обучение на кафедре истории искусств ЛГУ, устроилась в Русский музей хранителем древнерусского прикладного искусства, занималась изучением древнерусского (церковного) шитья. На этом месте она проработала более 40 лет, не стремясь к покорению карьерной лестницы. Отчасти причиной тому стали домашние неурядицы.
Ее супруг Сергей Зилитинкевич, окончив ЛГУ, не попал в аспирантуру, но смог устроиться научным сотрудником в Метеорологический институт военной гидрографической службы. Спустя год, сдав необходимые экзамены (проблему вызывала история КПСС), перешел в Главную геофизическую обсерваторию (ГГО) в отдел физики пограничного слоя атмосферы. Спустя два года, защитив кандидатскую диссертацию, С. С. Зилитинкевич стал заведующим лабораторией атмосферы, диффузии и загрязнения воздуха ГГО.
Главным научным интересом Зилитинкевича было взаимодействие атмосферы и океана. Его исследования получили одобрение и поддержку Академии наук СССР, а в марте 1966-го он получил престижное место директора вновь открывшегося Ленинградского отделения Московского института океанографии. Собственно, само по себе создание филиала было инициативой Зилитинкевича, поэтому другие кандидатуры даже не рассматривались.
В 1979-м грянул гром: Сергей Зилитинкевич был арестован по обвинению в финансовых махинациях. Детали дела широкой публике не раскрывались, но в источниках присутствуют две версии. По первой, представленной вторым зятем Лихачева Юрием Курбатовым, Сергей попался на банальном "распиле" бюджета, предоставляемого возглавляемому им институту. По второй, из уст его дочери Веры, бюджет был мал, "распиливать" было нечего, а дело против ее отца было сфабриковано.
Дмитрий Сергеевич Лихачев воспринимал происходившее с зятем как попытки дотянуться до него. Если не найти, то сфабриковать компромат, способный свалить неугомонного диссидента и искателя справедливости. Пока шло следствие (а оно тянулось более 2 лет), вся семья жила в огромном напряжении, под постоянным риском конфискации имущества. Для защиты зятя Лихачев задействовал все свои связи. Чтобы обеспечить адвоката, продали дорогую мебель из своей квартиры. Отчасти эту нервозную обстановку Лихачев считал и причиной гибели дочери Веры: продолжительный стресс, постоянная суета явно сказывались на ее состоянии в последние дни жизни.
Еще раньше, чем освободился и уехал отец, Советский Союз покинула дочь Людмилы Вера. Незадолго до этого внучка Д. С. Лихачева вышла замуж за Владимира Соломоновича Тольца. Избранник - известный советский диссидент, на 15 лет старше Веры - журналист, историк, правозащитник. В 1981 году у них родился сын Сергей.
В 1982-м за антисоветскую деятельность Владимир Тольц был лишен гражданства и депортирован из страны. Вера с маленьким сыном отправилась вслед за мужем.
Вера с супругом переехали сначала в Чехословакию, затем в Германию. Вместе работали на радиостанции "Свобода", где Вера Сергеевна занималась историей Академии наук СССР в исследовательском отделе.
Владимир Тольц и сегодня продолжает свою журналистскую деятельность, работая редактором "Радио Свобода". Но с внучкой академика Лихачева Верой Зилитинкевич они давно расстались.
Вера Сергеевна вышла замуж за советолога, профессора политологии Школы социальных наук Манчестерского университета Йорама Горлицкого. В 1997 году в семье родилась дочь Ханна. Вся семья обосновалась в США.
После таких ударов, последовавших один за другим, Людмила Дмитриевна сконцентрировалась на уходе за родителями. Отец, конечно, до конца своих дней был активен, но возраст брал свое: скорая приезжала в дом Лихачевых часто.
По воспоминаниям близких, психическое состояние Людмилы Дмитриевны в те годы сильно пошатнулось, характер заметно испортился. Сначала - гибель сестры и бесконечные упоминания о ней: кто бы ни приходил в дом, речь заходила о Вере и все принимались ее хвалить на все лады. Нередко во время таких разговоров Людмила не выдерживала и выходила из комнаты. Затем - отъезд дочери. Следом - предательство мужа, без объяснений и без официального развода оставившего ее.
Свои страдания Людмила нередко вымещала на племяннице Зине - их отношения были постоянно натянутыми, вместо прежнего комфорта в доме теперь царило напряжение.
В 1999-м, когда Дмитрий Сергеевич скончался, Людмила оказалась единственной наследницей (в соответствии с его завещанием). Кончину отца Людмила Дмитриевна переживала очень тяжело:
"Я всегда думала, что не переживу папину смерть, - и вот уже второй год как его нет, а я все еще не только живу, но продолжаю ходить в Русский музей, что-то в нем делать, даже читать какие-то доклады, как и в предыдущие сорок лет моей работы там. Может быть, меня поддерживает в этом мама, которая, слава Богу, жива, хотя после папиной смерти очень изменилась. Но что делать - ей уже скоро будет 94 года, она его пережила, а мне казалось, что они друг без друга не могут. Мама смотрит на его многочисленные фотографии, которые мы расставили по всей столовой: на телевизоре, буфете, шкафу, - плачет и повторяет: "Митенька, Митенька!". Это так тяжело слышать, что я начинаю громко рыдать".
В то же время Людмила постепенно разбирала архивы отца, которые он завещал передать Пушкинскому дому. Что-то уничтожала, что-то - редактировала. Правда, о таком самоуправстве стало известно позже - уже после ее ухода.
А ушла она неожиданно для всех и очень быстро. Сначала стало совсем плохо Зинаиде Александровне: она категорически не хотела оставаться без любимого мужа, таяла на глазах и скончалась через полтора года после него. Незадолго до этого неизлечимое заболевание было обнаружено у Людмилы Дмитриевны - она ушла через 3 месяца после мамы.
Наследство Лихачева
После ухода Зинаиды Александровны и скоропостижной кончины Людмилы Дмитриевны формально наследницами остались обе внучки - Зинаида Курбатова, жившая в Москве, и Вера Зилитинкевич, не собиравшаяся покидать США. По факту наследницей стала лишь Вера Сергеевна - ведь по завещанию деда все имущество перешло ее маме.
Зинаиде удалось договориться с кузиной о передаче книг и части обстановки в Музей истории города, директор которого обещал помочь с организацией экспозиции, посвященной Д. С. Лихачеву или даже его персонального музея.
Увы, из этой затеи так ничего и не вышло. Желающих заниматься созданием музея, кроме Зинаиды Курбатовой, не нашлось. Ее же инициативы чиновники отклоняют неизменным: "Вы не наследница!"
Единственное, что осталось Зинаиде Юрьевне материальной памятью о деде - случайно найденная среди книг папка с подписью "Зине и ее детям". В ней оказались воспоминания Дмитрия Сергеевича о дочери Вере (маме Зинаиды), о его мыслях и чувствах, переживаниях о семье.
Эти записи с подачи Зинаиды Юрьевны в 2006 году были опубликованы в журнале "Наше наследие", основоположником которого был Д. С. Лихачев. Правда, публикация эта вызвала крайнее раздражение со стороны Веры Сергеевны, которой перешли авторские права на произведения деда. Она была возмущена тем, что записи были обнародованы, потребовала от редакции журнала публикации ее ответного письма, в котором она "извинялась за случившееся перед теми, кого оскорбили воспоминания дедушки".
С тех пор утекло много воды. Официальные наследники Дмитрия Сергеевича Лихачева живут в Америке и не заботятся о сохранении его памяти и судьбе его творчества в России. Вторая ветвь генеалогического древа академика-славяниста остается в России, но повлиять ни на что не может - в соответствии с законом.
Пусть не все сложилось гладко, но род гениального филолога продолжается в его правнуках и праправнуках, на двух континентах...
Источник:https://dzen.ru/a/YO0leFPJHQuKXQot