Щастье ест 

Щастье сидело на шкафу и тупо жрало бублик. 
- Ты что это делаешь? – ужаснулся Серега. 
- Я ест! – радостно прошамкало Щастье. 
- Бублик? – Серега холодным потом покрылся. 
- Щастье ест! – энергично закивало Щастье.
- Он же - закуска! Он же - последний! – Серега в ужасе схватился за голову, потом – за холодильник. – А пельмени? 
- Оно не может не… - Щастье на всякий случай отодвинулось подальше от края шкафа. Чтобы шваброй не дотянулись. 
- Твою мать! – тихо шепнул Серега и шлепнулся на стул. 
- Не мать, - обнял его сзади кто-то пушистый, с волосатыми ножками. – Щастье. 
Серега лишь кивнул. На пол сыпались крошки, и кто-то громко чавкал над ухом. Несмотря на полное отсутствие денег, Сереге внезапно стало хорошо. 

Подслушивавшие под дверью соседи почему-то этому очень завидовали. Хотя бублик у них был.

Полное Щастье 

Щастье было полным. Таким, с ямочками на щеках. Как при таких параметрах оно удерживалось на серегиной шее, было решительно непонятно. 
- Но!– крикнуло Щастье Сереге, и дало ему шенкеля. 
- Слушай, ты это давай, кончай с этим, - пропыхтел Серега, пытаясь подняться с четверенек. 
- Я полное! – радостно продолжало визжать Щастье. 
- Слушай, а может – на диету? – с надеждой прохрипел Серега. 
- Не, - счастливо потрепало его за ухом Щастье. – Щастье – полное! Диета – нет, Щастье – да! Поехали! 
- Твою мать, - обреченно выдохнул Серега, и попытался сбежать. 
Сбежать не получилось: Щастье было полным, и оттого - тяжелым. 

Спящее Щастье 

Щастье уютно свернулось на коврике у батареи и беспардонно дрыхло. Серега злился: это был его коврик. 
- Балуешь ты его, - завистливо вздохнул Участковый. 
- Оно само, - буркнул Серега. 
- Что само, - не понял Участковый. 
- Балуется само, - скрипнул Серега. – Цинично. Чаю будешь? 
- А, ну да… - заворожено пробормотал Участковый. Затем встрепенулся. 
- Служба, - не отрывая от Щастья глаз, Участковый оползал к двери. 
- Может, все-таки про прописку? – с надеждой спросил Серега. 

- Да какая там прописка, - махнул рукой Участковый. – Это ж…, - украдкой утер слезу, -Щастье! – и выскользнул за дверь. 
- Твою мать, - прошептал Серега. И пошел готовить чай. С лимоном и бутербродами. На себя и на Щастье. 
За окном бушевала метель. Щастье у батареи начало тихонько мурлыкать. 

Щастье и кактусы 

Щастье грызло кактус и было довольно до чертиков. 
- Ты что, дуро сосвсем? – неприлично посмотрел на Щастье Серега. – Это ж растение, с колючками, его жрать совсем нельзя, оно тебе не бублик! 
- Няма! – радостно отозвалось Щастье и укусило кактус снова. 
- То есть ты мне назло, да? – взбеленилися Серега. – Обожрешься кактуса и сдохнешь? Будешь лежать тут и вонять? А мне убирать? 
- Хрум-хрум-хрум! – прочавкало Щастье в ответ. 
- На принцип идешь? – Щастье и глазом не моргнуло. 
- Хорошо, принцип - это прекрасно! Принцип – это, даже, замечательно! Принцип – это наше все! Принцип – так принцип! – и Серега, схватив кактус, впился в него зубами. 
Кактусов становилось все меньше. А Сереги и Щастья – все больше. Производство текилы медленно, но верно, страдало. 
Щастью же на это было наплевать. Потому как было оно слепо, и последствий своих действий – не видело. 

Щастье улетело... 

Серега открыл форточку и Щастье улетело. В квартире зазвенело тишиной. Серега аж задохнулся от такой нежданной радости. 
- Улетело твоё Щастье, - осуждающе кивали ему старушки на скамеечке у подъезда, когда Серега слетел вниз за пивом. 
- Проморгал, да? – злорадно улыбнулась продавщица в магазине, вываливая на прилавок ящик вожделенного напитка. 
- Профукал, балда, - махнул рукой сосед, пытаясь стянуть бутылку – Серега дал ему пинка. 
- Упустил? Эх, ты, - пожурил Серегу ползущий по стене таракан Семен. Тот не ответил: пива у Сереги был целый ящик, а Щастья – не было. 
Сереге было чертовски хорошо. 

Все было 

Все было у Сереги. То есть абсолютно. Была тельняшка полосатая, газета и ящик пива. Была сушеная вобла и разбитые, удобные тапочки. Был старенький, изредка работающий компьютер. Был стол и лампочка без абажура. Было все. Щастья не было. Но это Серегу не смущало. 
В дверь позвонили. 
- Кто там? – осторожно спросил Серега. 
- Это я. Я вернулось. 
И на Серегу обрушилось Щастье. Потому что, рано или поздно, оно приходит. 
Лежа на полу, Серега думал о смысле жизни. И еще о дверях. Железных дверях. 
Во-первых, почему они такие тяжелые? 
А во-вторых – о законе всемирного тяготения. Несмотря на возраст он, как выяснилось, работал. 

О Щастье Серега старался не думать.....